Река вечности
Шрифт:
– Ты слышишь меня?
– Слышу, Дэнни. О чем... ты собираешься поговорить со мной?
– Не усложняй все еще больше. Ты же знаешь, что мы должны решить, как нам быть дальше.
– Что, по-твоему, мы должны делать?
– Я не хочу решать за тебя. Мне нужно знать, как ты относишься к этому.
– Ты знаешь, как я отношусь к тебе. О, Дэнни, не заставляй меня произносить это. – Допустим, что нравлюсь тебе. Мы знакомы очень давно. Нам хорошо вместе, и у нас много общего. Мы оба сироты, и это нас связало с детства.
– У
– Но мы уже не дети. – Он глубоко, с надрывом вздохнул. – Мы взрослые люди. Хорошо относиться к мужчине – не одно и то же, что... любить мужчину, который является твоим мужем.
Мерси долго молчала, пытаясь разобраться в его словах. Наконец, она поняла. Он хочет быть свободным и пытается сделать так, чтобы она легче восприняла его слова. Избавившись от появившегося вдруг в горле комка, Мерси старалась, чтобы ее голос звучал естественно, но у нее ничего не вышло. Слова давались ей с трудом.
– Ты хочешь сказать, что восхищаешься мной как сестрой, но... не любишь меня, как муж свою жену. – Она почувствовала, что Даниэль весь напрягся.
– Черт возьми, я совсем не это хотел сказать!
– А... А я подумала...
– Я хочу знать, какие чувства ты ко мне испытываешь! – потребовал он сердитым голосом, каким никогда не разговаривал с ней. – Ты всего лишь восхищаешься мной? Скажи! Я хочу знать это прямо сейчас! – Он отбросил в сторону одеяло и схватил ее за руки. Его сердитое лицо было совсем рядом. – Неужели ты не понимаешь? Я не хочу быть твоим братом! – он отчетливо произносил каждое слово.
– Ты не...
– Я хочу делить с тобой постель как со своей женой и возлюбленной! Я хочу держать тебя в объятиях до конца своей жизни! Ты шокирована, растеряна, узнав, что твой брат хочет любить тебя?
– Любить меня? – эхом повторила она. Жизнь снова вспыхнула в ней. На мгновение она лишилась способности думать. Мерси смотрела на него в ошеломляющей тишине.
– Да скажи же что-нибудь, наконец!
– Дай мне немного времени. Ты... любишь меня? Правда?
– Неужели ты не знала? – проворчал он в ответ. – Как ты могла не знать этого? Я еле сдерживал себя.
– Ты не хочешь разорвать наш брак? – Из ее глаз полились слезы.
С рыданиями она бросилась к нему и крепко обняла за шею. Прижавшись губами к щеке Даниэля, она прошептала: – О, Дэнни. А я так боялась, что ты не хочешь взять меня в жены. Я люблю тебя. Я хочу быть твоей женой и любовницей. Я хочу, чтобы у нас были дети!
– Ты хочешь? – вскрикнул он. – О, моя любимая! – Его губы коснулись ее глаз и собрали все слезинки. – Я люблю тебя. Я даже не могу выразить словами, как сильно я тебя люблю.
– Почему же ты мне ничего не говорил?
– Я боялся.
– Боялся? О, дорогой, я даже представить себе не могу, что ты можешь чего-нибудь бояться.
– Да, я боялся тебя до смерти.
– А я-то думала, что потеряла тебя. Ты так разозлился...
– Я не хотел, чтобы ты насильно вышла за меня замуж. Я хотел, чтобы ты выбрала меня сама. – Он посадил ее к себе на колени и крепко обнял. – Любимая, любимая, – приговаривал он. – Неужели ты не поняла по нашим поцелуям, как сильно я хотел тебя?
– Я только знала, что мне нравится целоваться с тобой и хотела, чтобы это продолжалось долго, я ждала тебя в постели прошлой ночью. Я хотела, чтобы ты снова обнял меня.
– Я уже не мог просто лежать рядом. Я... так сильно хотел тебя. – Губы Даниэля нашли ее рот и нежно, с любовью прикоснулись.
– Хочу снова спать в твоих объятиях, – прошептала она.
Его губы оторвались от губ Мерси и целовали ее лицо, нашептывая слова любви.
– Любимая, ты такая сладкая, ароматная, такая хорошая. О, любовь моя, ты мягкая, как волокна хлопка. Неужели в твоем прекрасном теле совсем нет косточек?
Его губы опять прижались к ее губам и, положив под голову Мерси свою согнутую руку, Даниэль принялся страстно целовать ее.
Почти потеряв голову от вспыхнувшего в ней желания, Мерси слышала, как его сердце бьется так же часто, как и ее. Ее губы приглашали, заманивали. Когда он попытался оторвать свои губы, она обвила голову Даниэля руками, покрепче прижимая к себе.
Ему было так приятно ощущать ее на своих коленях. Он обхватил Мерси за ягодицы и прижал к своим бедрам. Не в силах больше бороться со вспыхнувшей дикой страстью, он оторвал свои губы и прижался к щеке Мерси.
– Любимая моя! Давай остановимся, пока еще в состоянии это сделать.
– Я не хочу останавливаться. – Она притянула его к себе. Он застонал и прижался лицом к ее шее.
– Я не хочу, чтобы мы провели свою первую брачную ночь в лесу на одеяле. Завтра, в мягкой постели, я буду любить тебя всю ночь.
– И я буду любить тебя, – прошептала она. Обняв его лицо ладонями, с любовью заглянула в его глаза.
– Мерси, милая, – он отнял ее руки от своего лица и прижался к ним губами. – Ты знаешь... что произойдет, когда я... когда мы вместе ляжем в нашу супружескую постель?
Она рассмеялась и, нежно поцеловав его в губы, произнесла:
– О, Даниэль! Ты все еще считаешь меня ребенком. Я знаю об этом еще с десяти лет – даже несмотря на то, что ты не пускал меня смотреть, как спаривают быка с коровой.
– Ты, наверное, у кого-нибудь спрашивала. У тебя всегда была куча вопросов, – счастливо рассмеявшись, сказал он.
– Я спрашивала маму и Эми.
– Когда это было?
– Когда ты ездил с Рейном в Луисвилль. Я сказала маме, что она не могла родить Мари Элизабет, просто посидев с задранным вверх платьем на коленях у папы. – Мерси весело хихикнула. – А потом сказала, что если они не расскажут мне, откуда берутся дети, я спрошу об этом у Майка. Это их и убедило.