Река времени Книга 9
Шрифт:
Опешил и сам Арнольд.
– Господин Шпитс, вы знакомы с господином Гаруди?
– спросил все тот же студент.
– Мы, в сущности, мало знакомы, я поэтому вас не узнал, господин Гаруди, - отпирался Арнольд.
– Просто господин Шпитс, не рад знакомству со мной. Он как приверженец позитивизма не разделяет моих взглядов, - отозвался Рагнар и стал спускаться вниз, легонько подскакивая.
– Но я не в праве затевать дискуссию, молодые люди. У вас лекция. Продолжайте, господин Шпитс,
И вроде бы он готов был уйти, но тут за спиной послышался голос Арнольда, прозвучавший с вызовом:
– А как же шумеры, господин Гаруди? Вы, кажется, знаете о них больше меня?
Дмитрий обернулся и посмотрел на аудиторию. Глаза вокруг горели любопытством, он не видел этих глаз раньше, потому что сидел у всех за спинами. Так ли жадно они смотрели на предыдущего оратора?
– С шумерами мы как-нибудь сами разберемся, - возразил все тот же бойкий студент.
– Расскажите нам о феноменах, что вы думаете о тонких материях природы, господин Гаруди?
Дмитрий не был рад даже десятку слушателей, но уйти запросто означало дать Арнольду превосходство.
– Что я думаю? Но ведь феномены - явление не доказуемое и спорное, - сказал он.
– Но вы в них верите? Вы же верите в сверхестественное?
Дмитрий ощутил некий раж. Верит ли он в сверхестественное? Одна Эл чего стоит.
– У меня есть, на сей счет, своя скромная точка зрения, сугубо практического свойства, - ответил он.
– Так поделитесь, - настаивали голоса из аудитории.
– Я не могу этого сделать. Я уже прервал лекцию гера Шпитса, прошу прощения.
– Ну что вы, господин Гаруди. Эти стены видели и не такое, - вспылил Арнольд, покраснев до корней волос.
– Продолжайте, будьте любезны.
Рядом с кафедрой стоял обширный стол. Дмитрий подошел, облокотился на него и сложил на груди руки. Он задумался и поднял глаза с улыбкой.
– Что может быть лучше, чем простое предсказание, - сказал он, и в аудитории повисла гробовая тишина.
– Следующий век будет столь не похож на наш, что люди, называющие наше время временем прогресса, улыбнулись бы, узнав о том, что может ждать человечество в будущем.
– А откуда вам это известно?
– спросил Арнольд.
– Вы видели будущее?
– Да. Я его видел…
Матильда фон Лейдендорф уже ждала в кафе, Ольга появилась второй.
– Вы выглядите взволнованной, моя дорогая, - заметила баронесса после обмена любезностями.
Они рассаживались за столиком, официант отодвигал стулья. Ольга рефлекторно не стала говорить при постороннем, дождалась пока он уйдет.
– Я спешила, так боялась опоздать.
– Я видела графа издали, -
"Какая же она глазастая", - подумала Ольга.
– Да, граф Шехофской меня проводил сюда.
– А разве он не опекает свою жену? Я думала, что вы приедете втроем.
– У графини Шеховской были какие-то неотложные дела с утра, но она не опоздает. Я уверена.
– Вы не скучаете?
– спросила баронесса.
– Я? Ничуть?
– Я поняла, что ваш жених очень деловой молодой человек. Он, как мне показалось, крайне деятельный.
– Да, господин Макензи часто бывает очень занят, но такова участь мужчины. Он надежный человек.
– Но вы не любите его, - вдруг сказала Матильда.
Ольга с нескрываемым изумлением и несколько обиженно посмотрела на нее.
– О Боже, как вы могли такое подумать, - Ольга специально уперлась прессом в корсет, чтобы покраснеть.
– Я люблю своего жениха.
Но Матильду ее возмущение не смутило, и извиняться она не собиралась, а напротив продолжила свою мысль, чем совершенно выбила собеседницу из колеи.
– Мы женщины по молодости ищем в мужчине романтические чувства и нежную заботу. А вы друг сказали о нем как о надежном друге.
– Я бы не хотела обсуждать эту тему, - попыталась ее осечь Ольга.
– Я бы тоже не стала ее обсуждать, если бы не моя личная заинтересованность.
– Заинтересованность, в чем?
– уточнила Оля.
– В вас. Теодор разительно переменился с момента вашего знакомства.
– Теодор? Переменился?
– Хельга, дорогая, пусть это будет только мимолетное увлечение, но этот мальчик нуждается в вас.
Оля взмолилась, чтобы пришла графиня Шеховская, и этот разговор прекратился.
– Ваша светлость, я вас не понимаю и не желаю понимать. Я предана своему жениху. Я. Я уже отдала свою руку ему.
– Можно быть преданным Богу или своим родным, - намекнула баронесса.
– И вы сказали руку, но не сказали сердце. Милая моя, поверьте опытной женщине, я в браке двадцать семь лет. Вы можете стать несчастной из-за своей преданности. Сейчас другое время и девушке дозволено выбирать свою судьбу.
– Да с чего вы взяли, что я его не люблю?
– прошипела Ольга, не скрывая обиду и досаду, покраснев уже всерьез, готовая убежать от этой наглой тетки.
– Мне было довольно понаблюдать за вами один вечер. Будет справедливо заметить, что он питает к вам лучшие чувства, но вы словно спящая под зимним покровом, холодны и безучастны к его знакам внимания.
– Я не понимаю к чему весь этот разговор. Если уж говорить о свободе женщины, которую вы проповедуете, то если мой брак вдруг обернется ошибкой, то я попросту попрошу развод.