Реки Вавилона
Шрифт:
Она терпеть не могла неведение и неопределенность. Поэтому Полина и вызвалась стать следователем «особого» отдела – того, о котором редко говорили и немногие знали. Отдела, который координировал работу полиции в паранормальном мире.
Когда она впервые услышала о таком, ей показалось, что это неудачная шутка. Полина не была религиозна, в мистику она никогда не верила, напротив, ей был ближе строгий научный подход. Но из-за этого ее, пожалуй, и отобрали среди сотен молодых специалистов. Она стала следователем несколько лет назад, показала отличные результаты, поэтому и получила приглашение
Такие, как она, не гонялись за привидениями, не охотились на ведьм и не устраивали ловушки для демонов. Им полагалось наблюдать за людьми, которые умели гоняться за привидениями, охотиться на ведьм и устраивать ловушки для демонов.
Полина закончила курсы с отличием, но иного от нее никто и не ожидал. Теперь ей предстояло отправить на первое задание, посмотреть, как на самом деле выглядит мир, который им раньше показывали лишь на слайдах. Она надеялась, что к новичку отнесутся снисходительно, дадут миссию попроще, что-нибудь понятное и безопасное. Возможно, так и было бы, если бы не резня на пароме.
Хотя нет, «резня» – совсем неуместное слово здесь. Никто не нападал на этих людей открыто, не бил их ножом, не рубил топором – на борту «Эванджелин» не нашли ни одной капли крови. Кто-то просто заставил их умереть, и от этого становилось страшнее.
Как он это делает? Как сопротивляться ему, если он нападет? Возможно ли такое?
Полина отогнала эти мысли усилием воли, заставила себя сосредоточиться на том, что говорил ей и остальным капитан.
– Мне жаль, что приходится бросать вас на это, но у нас нет другого выбора. Мы уже привлекли к расследованию всех экстрасенсов, которые были в городе в тот день. Теперь тем из них, кто продолжит работу, нужны кураторы со стороны полиции. Их много, нас – мало, поэтому мы вынуждены использовать все ресурсы, что у нас есть. В разумных пределах, конечно: как вы видите, мы собрали здесь не всех выпускников вашего курса, а только тех, кто показал лучшие результаты при обучении.
И он, и все остальные прекрасно знали, что лучшие результаты никогда не заменят опыт. Но капитан верно заметил – у них нет выбора.
Полина сжала кулаки, чтобы скрыть нарастающую нервную дрожь. Она заставила себя стоять ровно, расправив плечи, и сдержанно улыбаться, показывая, что у нее все хорошо. Прямо сейчас ее могут назначить куратором какого-нибудь чудовища в человеческом обличье – говорят же, что они бывают!
Может, это и к лучшему. Если сразу прыгнуть в глубокую воду, ты быстро научишься плавать, у тебя просто не будет выбора. Плыви или умри. Здесь – то же самое.
– Но сначала поговорим о деле, чтобы вы хорошо понимали, какая ответственность на вас лежит. – Он посторонился, чтобы следователи смогли получше рассмотреть труп. – Уже установлено, что на борту «Эванджелин» находились одна тысяча сто восемь человек, включая пассажиров и членов экипажа. Тысяча сто восемь смертей, которые мы должны объяснить. Это наша работа! Но мы не можем, поэтому мы вынуждены работать с теми… другими.
Полина невольно вздрогнула, рисуя в уме эту цифру – 1108. Две единички, ноль, восьмерка, как нейтрально и невинно. А еще это целая площадь, занятая людьми. Старики в строгих костюмах и младенцы в розовых одеялах. Мужчины в форме и женщины в нарядных платьях.
Не нужно об этом думать. На курсах не раз говорили – не сочувствуйте жертвам, это ослабит вас, отнимет силы и не даст ничего взамен. Представлять цифры намного проще и безопасней.
– Количество жертв полностью совпадает со списками. На борту не обнаружено ни одного человека, который не должен был там находиться, и никто не пропал. Все без исключения жертвы умерли по одной причине: утопление. Их легкие были наполнены водой, та же вода была обнаружена в желудке, что само по себе не принесло бы им вреда, но в нашем случае является важным обстоятельством.
Глядя на молодого мужчину, лежащего на металлическом столе, сложно было сказать, что он умер от утопления. Его изрезали, открыли для них грудную клетку, словно это могло дать им что-то важное. Из-за белесой кожи он казался Полине не человеком даже, а восковой куклой. В зале была установлена великолепная система вентиляции, но легкий запах разлагающейся плоти все равно чувствовался, он разлетался по дальним углам, льнул к живым людям, словно хотел остаться с ними навсегда. Полину мутило.
– Как видите, возле рта и носа нет пены, – капитан указал на застывшее лицо мертвеца. – Он не задыхался так, как если бы упал в воду. На месте смерти каждой из жертв вообще не было обнаружено воды, кроме той, что вытекла из них.
– В смысле? – нахмурился один из следователей. Полина помнила его, он был с ней на одном курсе.
– Вода шла изнутри: изо рта и носа. Все признаки указывают на то, что она появлялась во внутренних органах жертв, а потом уже выплескивалась наружу. Экспертам не удалось обнаружить ни одной раны, через которую вода могла бы попасть внутрь. Иными словами, наш единственный вывод в том, что она появлялась там естественным способом. Но мы с вами знаем, что нет естественного способа для появления воды в человеческих легких. А у нас больше тысячи смертей. Теперь, надеюсь, вы понимаете, почему мы вынуждены привлечь этих.
Судя по его тону и взгляду, он не слишком жаловал экстрасенсов, как и многие его коллеги. Оно и понятно: одни из «этих» – шарлатаны, другие – настоящие чудовища, третьи – талантливы и продажны, они будут работать на кого угодно, лишь бы платили. Как ни крути, среди них нет никого хорошего, и приходится выбирать меньшее зло.
Капитан взял с ближайшей подставки стеклянную колбу с мутной водой и показал им.
– Есть и еще одно обстоятельство, о котором вы должны знать. Эту воду мы извлекли из легких одной из жертв, она во всех случаях одинакова. Как думаете, пресная она или соленая?
– Раз вы спросили, значит, пресная, – тихо ответила Полина.
– Неплохо. Да, было бы логичнее найти там соленую воду, такую же, как за бортом, вы не считаете? Но анализ показал, что все они утонули в пресной воде. И не просто пресной, а очень чистой, возможно, очищенной. В легких тысячи ста восьми человек была обнаружена питьевая вода. Все это нереально.
«Нереально» в их случае – это не удивление и не шок. Это просто одна из причин, по которой этим делом будет заниматься их отдел.