Реки золота
Шрифт:
«Этот человек не угрожает подобно рослому, — подумал Джавайд. — Говорит не много и по делу. Ему следовало заняться бизнесом, а не растрачивать жизнь на эту ерунду. Но это меня не касается. Мой бизнес легальный, это подтверждает куча документов. Поскольку тут принимали участие „Урбанк“ и Инвестиционное управление Абу-Даби, ему нечего сюда соваться».
Мор обратился к Тарику:
— Почему вы используете «минилит»? Не могли достать «санрайз»?
Что бы ни означали слова Мора, они произвели потрясающее воздействие. Плечи парня расслабились, и он улыбнулся —
— «Санрайз» — колеса не дня «хонды» и не подходят к нашим тормозам, — ответил Тарик. Говорил он по-английски безукоризненно, без следов отцовского акцента. — Папа решил, что «минилиты» придадут машине более классический вид, и у поставщика была готова партия этих колес для «хонды». Все это есть в документах.
Сантьяго совершенно ничего не понимал.
— Передайте своему декоратору — он отлично поработал, — сказал Мор с неуместной ухмылкой и ловко повернулся на носке одной ноги. — Надеюсь, кинорежиссеры не привлекают вас к суду. — Встав между Сантьяго и Джавайдом, он протянул последнему карточку. — Дайте нам знать, когда будут готовы копии. Если у вас есть сканнер, можете отправить по электронной почте детективу Сантьяго.
Этот мерзавец даже стащил его карточки! Сантьяго просто не верилось. Этот человек нарушал все правила.
Но Сантьяго снова сдержался. Мор не полицейский. Это становилось все яснее с каждой минутой.
— Скажите, — беззаботно продолжал Мор, — много водителей из других гаражей подают заявление на работу у вас?
— Конечно, — с той же гордостью, что и у отца, ответил Тарик. — Все водители в городе хотят здесь работать. Мы отбираем только лучших. Можем позволить себе быть разборчивыми.
— И у вас есть списки всех этих претендентов?
Отец и сын переглянулись. Сантьяго видел, что они не могут решить, стоит ли быть откровенными с полицейскими.
«Мор, мерзавец! — мысленно взъярился Сантьяго. — Видишь, чего можно добиться, очищая время от времени горло?»
Сантьяго чувствовал что-то неладное, когда они шли к своей обшарпанной машине, резко выделявшейся среди новеньких «хонд», сверкающих необычной раскраской. Он был уверен, что уже видел эту раскраску, но не мог припомнить где. Однако ему стало любопытно.
Мор вынул свой телефон, превышающий размером стандартный айфон и покрытый каким-то толстым прочным пластиком. Он напоминал Сантьяго миниатюрную версию устройства, которое его дрянной брат, водитель в городской почтовой службе, носил на работе; телефон наверняка был ударопрочным и водонепроницаемым. Он не видел, откуда достал его Мор, но обратил внимание, что держал он телефон чуть позади левого бедра, прикрывая рукой от взглядов.
— Что случилось? Твоя женщина отменила свидание? — полюбопытствовал Сантьяго.
Он сам не знал, зачем сказал это. Мор не походил на человека, бегающего на свидания, — так же скорее затаскивают женщин с улицы в машину.
— Пятьдесят метров, за мусоровозом, серая, с четырьмя дверцами, — сказал Мор негромким ясным голосом, словно говоря по рации.
Не поворачивая головы и не меняя шага,
— И что?
Мор нажимал кнопки телефона большим пальцем, не глядя на дисплей.
— Номерной знак снят с автофургона цветочного магазина. Из этого следуют два вывода. Первый — машина угнана.
«Этот человек сведет меня с ума, — подумал Сантьяго. — Черт возьми, как он мог так быстро проверить номер?»
— А второй?
— Люди, пославшие эту машину, не хотят, чтобы мы выяснили, кто они.
Тут Сантьяго встревожился.
— Мор, мы полицейские, ведущие расследование двух убийств. Никто не станет в это соваться.
— Детектив, мы начали с поиска наркотиков в барах, что привело к убитым таксистам, потом повернули денежный трубопровод к Объединенным Арабским Эмиратам. Теперь обнаружили за собой «хвост». Может быть, этот Джавайд честный человек — мы это выясним, когда проверим документы, — но что касается Фонда национального благосостояния, ты не знаешь, откуда берется каждый доллар и где оказывается. Возможно, этот havaladar поддерживал легальную таксомоторную компанию. Кто знает, какие у него еще планы? Думаю, сидящие в этой машине могли бы нас просветить.
Тут Сантьяго занервничал — ему показалось, что Мор впервые едва заметно улыбнулся.
— Ну так давай спросим их, — сказал он и полез за значком.
— У меня есть идея получше. — Голос Мора снова стал булькающим.
Они подошли к своей машине, Мор сел на водительское место и завел мотор до того, как Сантьяго взялся за ручку. Он распахнул дверцу, просунул голову внутрь и спросил:
— Можно тебе напомнить, что ключи у меня?
— Я сделал дубликаты. Садись.
— Черт возьми, ты…
— Садись.
У Мора снова была рыбья морда. Это, что бы оно ни было, происходило сейчас.
«Черт возьми», — подумал Сантьяго, вскочив внутрь и быстро отдернув правую ногу, чтобы ее не прихлопнуло дверцей, — Мор уже тронул машину с места.
Мор медленно выехал со стоянки и миновал перекресток, где стояла серая машина, и только скрывшись из виду, нажал на газ. Он прижимал телефон к уху, резко выкрикивая распоряжения таким тоном, какого Сантьяго у него ни разу не слышал, но сразу же узнал. Мор словно не сомневался, что команды будут выполнены. Вел себя как начальник. Сантьяго сквозь его слова уловил позывной сигнал авиационному подразделению управления полиции, после чего надежно пристегнулся ремнем безопасности. «Черт возьми», — подумал он снова.
— Маккьютчен говорит, ты пришел из дорожной полиции, — сказал Мор сильным ясным голосом. Сантьяго заметил, что левой ногой он слегка касается тормозной педали, а правой сильно давит на газ. Стрелка спидометра дрожала на отметке тридцать пять миль. Преследующая машина, нагоняя их, заполнила зеркало заднего вида.
«Что теперь у тебя на уме?» — мысленно застонал Сантьяго. Почему у него не может быть нормального партнера, как у всех остальных?
— Да.
— Тогда действуй…