Реконструктор
Шрифт:
Его пуля взбивает песок прямо у моей морды, и тот летит мне в глаза. Но это уже не имеет никакого значения – выронив винтовку, немец медленно валится на бок.
Готов…
Все готовы – все десять.
И тут меня колотит мандраж… хороший такой! Отходняк…
Аж зубы скрипят!
Сажусь на задницу и перезаряжаю винтовку.
Надо встать, забрать у немца магазины к автомату, да и пистолет подобрать – обронил я его, когда тут катался.
Нет.
Не это.
Встаю и, забросив за спину пустой автомат,
Плохо.
Не жилец – ему всадили в живот сразу несколько пуль. С такими ранами и в хорошей больнице-то выжить – та еще проблема. А здесь, в лесу? Шансов никаких.
Он в сознании, смотрит на меня, прижав руки к животу.
– Ты… – спрашиваю я его, чтобы хоть чего-то сказать.
– Нормально.
– Да ладно…
– Все-таки ты пришел…
– Куда бы я делся?
– Да так… думали тут некоторые.
Шорох сзади!
Оборачиваюсь, вскидывая винтовку. Нет, это наши подошли, прочухались-таки… поднялись. Выдернув из ножен штык, бросаю его им под ноги – пусть сами себя обслужат, не графья небось!
– Ты это не думай, мы тебя унесем! – трогаю Агапова за руку.
– Не надо. Я не лопух – вторую войну воюю. Без толку это…
Его лицо стремительно белеет – уходит кровь?
– Слушай, давай руки свои убери, я тебя перевяжу!
– Поздно… Бинт побереги, ребят тоже кого-то зацепило… слушай…
– Да?!
– Не уходи… Больше не уходи, хорошо?
– Да куда ж я от вас теперь?!
– Руку дай! – неожиданно твердо говорит он. Его ладонь с силой стискивает мое запястье.
– Так вот же она!
Поздно. Он уже не понимает моих слов. Секунда-другая… его пальцы разжимаются. Все…
Осторожно укладываю его руку вдоль тела.
Вот так.
А ведь был совсем незаметным. Молчаливым и спокойным. Что ж я, лопух такой, не разглядел в нем настоящего бойца?
Встаю.
Не оборачиваясь, говорю:
– Кружанков! Похоронить геройски погибшего бойца Агапова! У немцев лопатки есть, бойца тебе в помощь – исполнять!
– Сделаем!
– Ольгинский!
– Я!
– Собрать трофейное оружие! Вооружить бойцов! Куртки, брюки и ботинки с немцев снять, те, что годные, – использовать.
– Понятно!
– Ляпичев!
– Здесь Ляпичев!
– Ты пулеметчиком был?
– Был. С ДП работать могу. И «максима» знаю!
– Осваивай трофейную технику. Что неясно будет – подходи, покажу.
Скользя сапогами по песку, сверху спускается Корчной. Идет он с трудом, но винтовку убитого Фридриха все-таки подобрал, не зевнул. И на том спасибо…
– Старшина!
– Да?
– Оприходовать трофейное снаряжение. Бойцов перевязать, выставить пост. Об исполнении – доложить!
Он на секунду замирает. Останавливается и движение за моей спиной: народ осмысливает услышанное.
– Красовский! Ты что это себе позволяешь?! Чего раскомандовался? – удивляется наш командир. Бывший командир:
Оборачиваюсь назад.
Все бойцы стоят на поляне, прекратив свою работу.
– Кто еще так думает?
Они переминаются с ноги на ногу.
– Хорошо… – поворачиваюсь к старшине. – Командовать дальше хочешь? Ну так для начала похорони Флегонтова – он вон там, в кустах лежит. Ты ж его туда поставил? Вот он, один из всех, бой и принял. Против немцев, которые по вашим следам пришли! От лагеря пришли, где они вас всех выпасли, как слепых котят!
Корчной открывает рот, но я его перебиваю, не давая возможности ответить:
– И оружие возьми! То, которое я вам дал, а вы его профукали бездарно! Никто даже и не выстрелил – винтовки в пирамиде стояли! В Гражданскую – и то держали при себе! А у нас – порядок, как же! Как в летнем лагере! Зачем тебе пистолет, коли ты ни разу не выстрелил, – для форсу? Тьфу! Зла на вас нет…
Пинаю со зла ногой немецкую каску и поворачиваюсь к бойцам:
– Кого стоим, мать вашу?! Скульптурную группу изображаем – «семеро обалдевших»? Новых немцев дожидаемся? Этих не хватило?! Руки пустые у всех, никто оружия не взял – чем отбиваться собираетесь? Я, блин, в третий раз могу и не поспеть!
Сдергиваю с лежащего немца подсумки с автоматными магазинами и пустой кобурой. Вытаскиваю новый магазин и перезаряжаю автомат. Убираю в кобуру трофейный вальтер.
Отхожу в сторону и вновь присаживаюсь около Агапова.
Моя в этом вина.
Расслабился слишком, вот и зевнул эту парочку. А мог бы сообразить, что немцы не дураки и одним постом не ограничатся.
Мог.
Но – не сообразил.
И вот он результат – передо мной. Не дай бог, встречусь я с его родными, что им скажу? А придется говорить…
И опять перед моими глазами встает странная картина…
Вальку Лопатина подстрелил «духовский» автоматчик. По совершенной дури подстрелил!
Ума у этого отморозка хватило на то, чтобы открыть огонь по бронетранспортеру метров с двухсот. Так что пули только бесполезно взбили пыль на дороге, да парочка звякнула по броне.
Народ горохом посыпался на землю, а пулемет бронетранспортера дал пару очередей, прижимая к земле этого балбеса. Судя по тому, как стрелял этот лопух, мы имели дело с каким-то молодым парнем. Поэтому взводный дал команду обойти его и взять живым. А чтобы стрелок кого-нибудь не зацепил и не сбежал, его постоянно прижимали огнем к земле оба наших пулеметчика. Отползти куда-то в сторону под непрерывным огнем или ответить очередью – еще уметь надо! А судя по тому, с какой дистанции этот баран начал стрелять, этого умения было не слишком много.