Реконструктор
Шрифт:
Поэтому ребята, разделившись на две группы, аккуратно стали обходить его с флангов.
«Дух», правда, еще что-то там пытался изобразить. Высовывал ствол и наугад палил в сторону наших пулеметчиков. На здоровье…
С таким же успехом он мог просто плевать в их сторону. Даже в бронетранспортер он не попал больше ни разу.
Обойдя стрелка с флангов, ребята заметили его лежку, откуда торчали ноги в кроссовках. А подобравшись еще, дали сигнал пулеметам прекратить огонь – мы уже были слишком близко.
Стрелок было воспрянул духом, но автоматные очереди тотчас осыпали
Пояснив лопуху безрадостные перспективы его дальнейшего существования, взводный предложил ему оставить автомат в яме и выползать на свет божий – для дальнейшего общения. А для предотвращения возможного буйства клиента – соответственно озадачил Мишку Громова. Мол, бди, боец! И смотри в оба. Чуть что не так – вали балбеса наглухо!
Громов кивнул и взял на прицел бандитскую задницу.
Оставив автомат в яме, стрелок медленно выполз наружу, повернулся, и первое, что там увидел, – это автоматный ствол, угрюмо уставившийся ему в морду.
Сие зрелище к оптимизму не располагало, и парень послушно задрал руки вверх.
– Лопатин, – говорит взводный, – обыщи «умника»…
Тот кивает и, забросив за спину автомат, подходит к пленному.
А Мишка, пропуская Вальку к стрелку, делает шаг назад… и поднимает вверх автомат…
Парень взвизгивает, сует руку за пазуху, и в воздухе сухо трещат пистолетные выстрелы.
Один, второй…
С моей позиции стрелка видно плохо – только часть плеча, но именно туда я и всаживаю короткую очередь. Сбоку грохочет еще чей-то автомат. Парня толкает вперед, пистолет вылетает из его руки, и бандит оседает на дно ямы, из которой он только что выполз.
Марат Валиуллин вскакивает на ее край и высаживает вниз длинную очередь. Все – с этим конец.
А Лопатин лежит на земле, и на его губах пузырится кровь – пуля попала в шею.
Я помню, как мы тащили его на руках к бронетранспортеру, бешеную гонку по хреновым дорогам, когда тяжелая машина, завывая двигателем, ломилась напрямки. Влетев в селение, мы впопыхах снесли чей-то забор.
Помню, как бежали толпой к больнице, а я, забежав вперед, рывком открыл широко дверь…
И помню могилу на небольшом кладбище.
Сухой троекратный залп в неприветливое небо.
И помню бледное лицо Громова, его дрожащие сильные руки… После этого случая он замкнулся, долгое время вообще ни на какие вопросы не отвечал. Да никто к нему с ними и не лез…
Вот и я сейчас – точно в таком же положении…
Шорох, кто-то подходит ко мне сзади:
– Командир…
Это меня?
– Да? – не оборачиваясь, отвечаю подошедшему.
– Агапова надо забрать…
– Берите, – поднимаюсь на ноги и отхожу в сторону, чтобы не мешать бойцам.
Могилу погибшим вырыли в стенке низины, так что со стороны она была бы совсем незаметна. И это правильно.
Очень скоро сюда придут немцы.
Даже и тот факт, что на поиск беглых пленников выслали таких вот головорезов, – и то само по себе явление удивительное. Разве что под рукой больше никого не оказалось! Да нет… другое здесь что-то.
Ясное дело, что группы посыльный не найдет: я еще не совсем выжил из ума, чтобы оставить здесь все в первозданном виде. Значит, утром сюда пожалует поисковая команда. На здоровье… и они без подарков долго не останутся. И вот после этого рассвирепевшие немцы здесь все поставят на уши. Найдут могилу – вскроют без лишних разговоров. И уж навряд ли будут тратить время на то, чтобы ее закопать назад.
Поэтому коротко поясняю свою мысль Кружанкову – он мужик неглупый и все поймет. Тот молча кивает, и бойцы уносят тело Агапова.
Отловив Ольгинского, озадачиваю и его.
Стаскиваем тела убитых немцев в глубокую яму и укладываем там. Забрасываем их сухим хворостом и присыпаем остатками прошлогодней листвы – она еще тут присутствует. Ну некоторый геморрой при поисках мы противнику уже обеспечили. Впрочем, ребятки, если вы полагаете, что этим все и ограничится, то я буду вынужден вас горько разочаровать…
Они пришли поздно ночью.
Три незаметные тени нарисовались на дороге и какое-то время неподвижно маячили около покосившейся ели. Правильно, значит, мы прикинули место возможной встречи – других столь очевидных ориентиров здесь больше не было.
Выждав около часа, тени зашевелились. По моим прикидкам, в лес ушли двое, хотя вполне допускаю и то, что один из них попросту устроил засаду на того, кто рискнул бы последовать за ними следом. Но таких дураков тут нет. Часа через три тени вновь зашевелились – уходят. Так же тихо, как и пришли. Какие там у них установлены сигналы для поиска и взаимного опознавания, неизвестно. Но ответов на них пришедшие явно не получили. Значит, надо ждать новых визитеров.
Даю отбой бойцам: можно спать. Раньше чем через несколько часов сюда никто не придет.
Как должны будут поступить беглые пленные, которым выпадет неслыханная удача – заземлить неслабых немцев?
Да бежать они будут.
Со всех ног и как можно дальше.
Ибо очень скоро им на хвост сядут коллеги уничтоженных. И будут гнать их упорно, с немаленькой злостью. Крайне вероятно, что такая погоня долгой не станет. Вернее, могла бы не стать.
Если бы мы именно так и поступили.