Реквием по любви. Грехи отцов
Шрифт:
Забывшись, девушка кивнула. И тут же поморщилась, хватаясь за голову.
– Собственно, да, - иронично хмыкнул Андрей, присаживаясь на край ее кровати. – Шишак у тебя знатный. Сотрясение не подтверждают, но…
– Но и не исключают! – заявила Алмазова с несвойственной ей строгостью.
– Так что, придется тебе поберечь себя немного, - подытожил Гордеев.
Соня улеглась с ней на одну подушку, и ласково прижалась щекой к ее щеке.
– Что случилось, Андрей? – в поисках ответов Лиза вперилась в него испытывающим взглядом. – Как мы с тобой оказались… здесь?
Друг напряженно
– А что последнее ты помнишь?
До отрезвляющей боли прикусив губу, девушка напрягла извилины.
– Взрыв, - сглотнула, пытаясь избавиться от комка в горле. – Паша без сознания. И Дима. Он нашел нас. А дальше…
– Ты тоже потеряла сознание, - кивнул Андрей. – Но знаешь, оно и к лучшему. Нас доставили в больницу. Соколовского - сразу в операционную, а нас с тобой – сюда. Тебя осмотрели, взяли кровь на анализ, и по просьбе твоего благоверного муженька, накачали каким-то безвредным снотворным.
– За… зачем?
Гордеев пожал плечами:
– Ну, во-первых, чтобы ты больше не лезла в самую гущу событий. А во-вторых, следуя его логике, сон – лучшее лекарство от усталости и стресса.
– И с этим сложно спорить, - задумчиво протянула Соня.
А Лиза… вспомнила, наконец. Все. В мельчайших подробностях.
В том числе и то, из-за чего грохнулась в обморок. Страх парализовал.
– Он был ранен! – ее сдавленный хрип разорвал тишину пространства. – Дима… я сама видела! У него шла кровь! О, Господи! Мне нужно…
– Спокойно! – Андрей надавил ей на плечи, пресекая жалкие попытки подняться. Встать на ноги, и отправиться на поиски мужа. Ее затрясло.
– Тише, родная! – Соня обхватила ладонями ее лицо, вынуждая смотреть исключительно на нее. – Тише! Все хорошо с твоим психованным!
– Угу, - вторил ей Гордеев. – Да что с ним станет-то? Рана у него неглубокая. Жизненно-важные органы не задеты. Заштопали его, и бегает как новенький!
– Где… бегает? – заторможенно переспросила Лиза.
На что друг лишь развел руками:
– Ну, где-то точно бегает!
– Я хочу к нему! – решительно выпалила девушка. – Я должна его увидеть!
– Уехал он, Лиза, - сочувствующе сообщила Алмазова. – Сразу же и уехал.
– Куда? – упрямо, требовательно.
– Зачем?
Соня потупила взор, а Андрей угрюмо буркнул себе под нос:
– Нетрудно догадаться. У них сейчас… много важных дел. У всех у них.
Застонав вслух, Лизавета стиснула зубы, пытаясь не разреветься.
– Я думала, весь этот кошмар уже позади! – прошептала она почти беззвучно. – Надеялась, что все уже наконец-то закончилось!
Гордеев поднялся на ноги, и направился к окну. Он был ввинчен.
Каждый его жест, каждое движение выдавало в нем высшую степень напряжения. В конце концов, выглянув на улицу, друг устало протянул:
– Что-то и правда закончилось. А что-то… только начинается.
– О чем это ты? – насторожилась Лиза, нутром чувствуя неладное.
Тишина в ответ. Гнетущая. Зловещая. Насквозь пропитанная безнадегой.
– Андрей? – очередная попытка достучаться до друга не увенчалась успехом.
Вместо него заговорила Соня. Тихо. Задумчиво. Тщательно подбирая слова.
– Я случайно подслушала разговор Дмитрия
Испытывая смешанные эмоции, а по большей части, чувство жгучего стыда (ибо совершенно забыла о Соколовском), Лиза увлажнила пересохшие губы.
– Как у него дела? Как самочувствие? Все прошло… нормально?
Вцепившись в подоконник так, что хрустнули пальцы, Андрей зло бросил:
– Прооперировали его. Жить будет.
– Но? – она уставилась на друга, чувствуя, будто он что-то недоговаривает.
– Не факт, что сможет ходить! – буквально ошарашила Соня. – Тот осколок повредил нечто важное у него в спине. И… итог неутешителен. В ближайшее время передвигаться ему разрешено только в инвалидном кресле. В принципе, прогнозы хорошие. Шансы на выздоровление тоже. Но… если он не встанет на ноги в ближайшие три-четыре месяца, то… не встанет никогда!
Лиза не смогла выдавить из себя ни звука. От услышанного лишилась дара речи. От сочувствия к Соколу у нее сердце кровоточило. И глотку саднило, точно наждаком скребло. Лишь когда оторопь отпустила, она проскрипела чужим металлическим голосом:
– Господи…
Со стороны окна раздался страшный грохот. То Гордеев саданул кулаком по подоконнику, рыча при этом, точно израненный зверь. На нем не было лица.
– Дрю? – испуганно пискнула Алмазова. – Ты чего?
– Ничего! – невпопад заявил друг. – Что-то кофе сильно захотелось!
Он вышел из палаты, громко хлопнув дверью. А девушки, обменялись встревоженными взглядами. Вскоре Лиза озвучила свои догадки:
– Похоже, из-за Вики переживает. Понял, что ей опасно возвращаться.
Соня приняла сидячее положение, подложив подушку под спину.
– Да, - прозвучало измученно. – Последние события подкосили всех нас.
В точности повторив жест подруги, Лиза провела рукой по ее волосам.
– Ты сама-то как? – поинтересовалась вкрадчиво.
– Уже легче, - призналась Алмазова. – Гораздо! Я почти смирилась. Почти в норме. По крайней мере… стараюсь. И уверена, что очень скоро смогу преодолеть все трудности. Смогу справиться. Мама поддерживает меня, как одержимая. Алексей тоже. Они придают мне сил. И вы с Андреем. Знаешь, я много думала над твоими словами. Ну… про то, что мой малыш пожертвовал собой, ради жизни отца… если это действительно так, то он спас… и меня!