Реквием по сердцу
Шрифт:
Домой я ехал на такси. Войдя во двор, я заметил машину. Ту самую злосчастную машину, которую я отдал Соне, и на которой похитили Тимура. Боль с новой силой обрушивается на меня, и я сажусь, облокотившись о стену прямо на пол, доставая из куртки сигареты и зажигалку.
Я говорил Соне, что курю не так часто, а теперь получается, что я её обманул, потому что за эти дни выкурил пачек больше, чем за всю жизнь. Начавшийся снег, мешал мне зажечь сигарету, и после пятой попытки, что-то во мне надломилось и я, встав, пошёл к машине. Она оказалась запертой. Со всей силы ударил кулаком по стеклу, и оно пошло трещинками. После второго удара стекло посыпалось,
Нашу первую поездку, когда я проводил её с Тимуром после кафе.
Моё приглашение погулять вдвоём, когда мы развозили ребят по домам.
Наши споры и шутки. Наши поцелуи и фотографии.
Фотографии...Господи!
Мне говорили, что Сонькин телефон положили в машину, когда полиция позволила забрать авто.
Не думая о последствиях, я бегу в сторону пассажирской двери и пытаюсь открыть её. Ручка горячая и я с громким ругательством отдёргиваю руку. Снимаю с себя куртку и через неё дёргаю ручку, но она заела. Горячий воздух обжигает лицо, но сейчас мне плевать. Пришлось разбить и это окно. Наконец, сумев добраться до бардачка, я вытаскиваю телефон Сони и некоторые документы, а потом отбегаю в сторону, и через несколько секунд машина взрывается, поднимая высокий столб огня и дыма.
Проверяю телефон. Работает. Разблокировываю экран и на главном фоне вижу фотографию Тимура с поднятыми вверх руками. Это фото сделано сразу после его победы на летнем чемпионате.
Не обращая внимания на горящую машину, листаю в галерее фотографии. В основном, это фото с друзьями, но есть и несколько наших с ней общих.
Наткнулся на видео. Соня в продуктовой тележке снимает, как я её катаю. От звука её голоса сердце замирает:
"- Притормозииии...ну всё, я накаталась, сейчас меня стошнит.
– Каждый парень мечтает в конце вечера остаться без рубашки...и не только".
Грустно усмехаясь, выключаю телефон и иду в сторону дома.
Наверное, надо позвонить пожарным...
Глава 43
Приехав на следующий день в больницу к Тимуру, я с удивлением обнаружил, что его там нет. В приёмной мне объяснили, что мальчика забрали бабушка с дедушкой.
Соня говорила, что они с ними не общаются. Неужели, совесть взыграла?
В кармане почувствовал вибрацию и достал телефон, но это звонил не мой. Сонькин. На дисплее высвечивается "Катя" и фотография смешно кривляющейся девушки.
– Да.
– Эмм...привет, - нерешительно начинает она, - я Катя, подруга Сони...Я бы хотела кое-что отдать тебе. Мы можем встретиться?
–
– Хорошо, - говорит она и отключается.
Я приехал намного раньше неё и пока ждал, успел выпить несколько бокалов старого доброго Джека Дениэлса.
– Здравствуй, - ко мне подошла темноволосая девушка, и я узнал в ней Катю.
– Привет, - отсалютовал ей бокалом.
Она садится и достаёт что-то с сумки, а потом протягивает мне.
– Вот, это ключи от квартиры Сони. Уверена, она бы хотела, чтоб они были у тебя.
Беру ключи с её рук, и замечаю, что они холодные. Потом до меня доходит, что не я один потерял в ту ночь смысл жизни. Парень, что был убит - это Сергей, с которым встречалась Катя.
Чувствую, что должен сказать что-то и говорю:
– Прости меня.
Я вижу, что она понимает, о чём я, потому что её глаза наполняются слезами, но спустя секунду, она берёт себя в руки и говорит:
– Как любила говорить Соня, мир не вертится вокруг кого-то одного. Ты не при чём. Это был его выбор. Он пытался спасти своего друга и погиб, но я так горжусь им, - её голос наполнен горечью и обидой.
– Я благодарен ему...пусть всё это и не имеет уже смысла. И тебе спасибо...за то, что всегда была с ней рядом.
Она слегка кивает, и я замечаю, что всё-таки, одна слезинка покатилась по её щеке, но она быстро стёрла её ладонью.
– Тимура забрали бабушка с дедушкой, - признаюсь я.
– Может, так будет лучше, они ведь семья, хоть и не были знакомы. Из больницы его не могли забрать без согласия, а значит, он сам с ними ушёл.
– Да...Наверное, - говорю я и допиваю остатки виски, - мне пора. Довёз бы до дома, но я на такси.
– Всё нормально, - говорит она, и, надев пальто тоже идёт к выходу.
– Катя, - окликаю я её. Она оборачивается, - если нужна будет помощь...не знаю...с деньгами или ещё-то что-то, звони, - предлагаю я.
Это меньшее, что я могу для неё сделать.
– Всё нормально, - повторяет она, и уголок её губ слегка дёргается, лишь отдалённо напоминая улыбку.
Расплатившись, я уезжаю.
Пришлось набраться смелости, чтобы решиться войти, наконец, в квартиру.
Здесь всё осталось таким же, каким и было несколько недель назад. Всё, кроме того, что хозяйка сюда больше не придёт.
Прохожусь по комнатам. В Сонькиной витает её запах. Вещевой шкаф открыт, и я замечаю на одной из вешалок свою рубашку. Воспоминания нахлынивают с новой силой. Вот она, думая, что я сплю, надевает на себя рубашку и выходит из комнаты позвонить. Потом готовит нам поесть, и уже тогда я окончательно убедился, что хочу видеть такую картину каждое утро. Почему я надел в тот день чёрную рубашку?