Реликтовая популяция. Книга 2
Шрифт:
Малион тщательно вытер рот рукой, очищая его от крошек.
– Зачем же ночью? – проговорил он рассудительно. После еды лихорадочный блеск в его глазах пропал. – Разве мы кого-нибудь боимся? Давайте-ка, подумаем, а кто, собственно, может или мог находиться в районе этой гряды или Сажанея перед наводнением?.. Итак, во-первых, клан ослучьямов. То, что П”лияна следов своих сокланников не обнаружил, ни о чём пока не говорит. Они могли быть затоптаны последующей волной разумных или они прошли здесь ещё до наводнения. Поэтому
– Они нападут на П”лияну? – озабоченно спросил Камрат.
– Это ты у него спроси, – кивнул Малион на безмолвного, всё ещё вкушавшего, грынду.
Ослучьям, услышав своё имя, поднял на Малиона большие круглые глаза, опалив говорящего тёплой волной. Малион озадаченно хмыкнул и оттянул пальцами на шее кожу.
– А он скажет?
– Ты спроси. Но не будем больше об ослучьямах вспоминать. Пока с ними не встретились. Итак, кто там может ещё оказаться?
– Банда какая-нибудь, – предположил Свим, – Во всяком случае, судя по следам, там люди и путры разных видов.
– Банда, – повторил Малион. – Не исключено. При встрече с нею могут быть недоразумения.
– Что нам банда? – бодро отозвался Невлой и потянулся, демонстрируя могучую грудь и длинные сильные руки, – Да мы их в дым и пыль.
– Не торопись кого-то там разносить в пыль, – поднял вверх указательный палец Малион. – Банда банде рознь. Скажи-ка, К”ньюша, – внезапно обратился дурб к хопсу, до сего времени он словно не замечал выродка. – Ты не обратил внимания, сколько человек прошло через эти острова?
К”ньец от неожиданности привстал. До того всё, что он обнаружил на предыдущем островке и здесь, доложил Свиму.
Но его самого в этом деле интересовало не количество разумных, побывавших здесь, а едва вычленяемый на фоне множества других знакомый запах. Поскольку на него было наложено такое большое напластование пахучих остатков пищи, воды, высыхающей на телах людей и путров, других зловоний и запашков, то К”ньец никак не мог в нём разобраться до конца. Однако созревала уверенность, что кто-то, совсем недавно общавшийся с ним, прошёл со всеми на Сажаней.
Одно то, что он был занят расшифровкой запахов, а другое – обращение к нему Малиона, отразились на его поведении: он долго не мог начать говорить, а когда начал, то заикался на каждом слове и повторялся через два.
– Я… Не совсем… Не совсем обращал… внимания. Не обращал на это внимание…
– К”ньюша, ты чего? – сочувственно сказал Свим. – Даже я заметил, что их было много. И ты говорил сам…
– Да, много, – успокоился хопс. – Человек двадцать, а то и больше.
– Откуда столько-то? Так уж и двадцать…
К”ньец фыркнул, прижал
– Крин, наверное, какой-то тескомовский попался, – шумно переводя дыхание и что-то опять жуя, заявил Невлой,
– Как же, крин! Он что, от нас, значит, убегает? – парировал Ольдим.
– Чего бы ему от нас, – Невлой тупо уставился на Ольдима. – А-а! Ну, тебя, не до шуток! Двадцать человек и несчётное количество путров, разномастных и вооруженных… И все там, на Сажанее… Мало приятного.
– А как же в дым и пыль? – напомнил Ольдим.
– А так.
– Обычно банды так близко к городу не подходят, – негромко напомнил о себе Тринер. – Откуда они тогда могли появиться здесь? И потом, а где они были до этих двух островков?
– Встретимся, узнаем, – словно про себя проговорил Ольдим.
Настроение, по мере того, как шёл разговор, y него становилось всё пакостнее. Он с холодком в груди стал, как ему показалось, догадываться, с кем им придётся вскоре иметь дело. Не какая-то группа или банда втиснулась в самый неподходящий момент между предполагаемой лодкой и их командой.
Он долго не решался поделиться своими подозрениями. Пусть всё идет само по себе.
Воистину: встретимся, узнаем…
«Паршиво всё как-то складывается», – подумал он и тоскливо окинул панораму островка, временно приютившего его и разумных, с которыми он связал свои надежды и желания.
Весна кругом, весна!
Вон даже Малион, сухарь из сухарей, свежую травинку рассматривает.
Ольдим любил весну, она всегда приносила ему что-нибудь новое, светлое… До того момента, когда страшная вспышка, нестерпимо жаркого огня не обрушилась на него с неба… Это случилось тоже весной…
Сегодня ночью, преодолевая препятствия вместе со всеми, он вдруг неожиданно для себя, как в старые времена, сочинил каманаму:
Тронет лист теневой весна,
не убьёт,
но пробудит ото сна…
Всё растет!
Каманама не была совершенной, но ему она нравилась. Что-то она в нём пробуждала забытое.
Малион напомнил ему это былое…
– Когда я шёл в Сох, – как бы разговаривая с самим собой, начал Ольдим, – как раз вдоль этих холмов, то видел банду опритов на сто. Я ещё тогда подумал… Нам не стоит с нею встречаться.
– Разве могут быть такие большие банды, – усомнился Тринер. – Им такой массой не прокормиться.
– Нет, конечно. Вот я тогда и подумал, что собралась не одна банда, а несколько вместе.
– Анахат? Ты думаешь, где-то здесь состоялся анахат? – Малион вытянул шею, чтобы лучше видеть Ольдима.
– Не уверен, – тускло отозвался Ольдим, – но людей там было много.
– Анахат созывается только людьми, – подтвердил Невлой. – Но там были, как я понял, и другие разумные. Ты их видел, Ольдим?