Реликтовая популяция. Книга 2
Шрифт:
Люди ничего, кроме взятого с собой, потреблять в качестве пищи не могли.
Другое дело, выродки. Где бы они ни родились и выросли, для них на острове, отрезанном ото всего внешнего мира, едой могли служить появляющаяся трава, распускающиеся листья на деревьях и кустах, а также мелкие дикие, то и дело, мелькающие в траве: мыши, ящерицы, бурундуки и прочая живность.
Правда, употребление в пищу этой живности требовало определённых усилий. Во всяком случае, надо поймать, разделать, а уж потом съесть живьём, коль позволяет способность, воспринятая от предков, или сварить.
Таким образом, выродкам голодная смерть в ближайшее время
Поскольку паводок мог продолжаться довольно долго, то по существу произошло размежевание на тех, кто имел шанс выжить, и тех, кому придётся умереть в муках голода…
Мужчины сошлись по настоянию Ф”ента. Он не мог бездействовать, видя к себе отношение путров, негласно избравших его вожаком.
Единственным разумным существом, способным его понять и по-настоящему оценить возникшие у него предложения и размышления по поводу обрушившейся на них напасти (и как вывернуться из создавшейся ситуации) мог только Харан.
Несчастье сближает, Ф”ент знал эту поговорку людей. В непростом положении пленников половодья, опираясь на суть поговорки, Ф”ент решил воспользоваться предоставленной возможностью накоротко сойтись с Хараном.
К возлюбленному Гелины, человеку с ничтожным нэмом, достигшему в жизни многого, стехар относился, даже не с простым чувством уважения, а с некоторым, пугающим его самого, подобострастием. В обыкновенном, по первому впечатлению, человеке на поверку глубоко спряталась какая-то жгучая тайна. Ф”ент постоянно чувствовал её завораживающее присутствие с самого первого дня знакомства с Хараном, она какими-то неуловимыми для опознавания волнами исходила от него и будоражила воображение разумной собаки.
Пожалуй, Харан, по-видимому, по-настоящему был для него тем, о ком упоминали служители Талисмана, выпроваживая его из клана:
– Ищи для себя среди людей единственного, кто может стать для тебя хозяином, наставником и другом.
Именно в таком сочетании и такой последовательности.
В нём на генном уровне ещё жило атавистическое отношение к человеку, как к хозяину. Ф”ент всегда ощущал зов предков и быстро привязывался к отдельным людям. Иногда это чувство его стесняло и вводило в заблуждение.
Однажды ему показалось – он, наконец, нашёл такого человека. Выбор его, скороспелый и наивный, пал на Кемеша, предводителя банды. Как он в нём ошибся! Кемеш оказался не столько хозяином, сколько тираном. А о том, что он когда-нибудь стал бы для него наставником и другом – не могло быть и речи.
Надеясь получить в лице Харана хозяина, стехару хотелось верить в получении от него знаний и умений не меньше, чем знал и умел сам Харан. Для того он должен выступить для стехара учителем и наставником, открыть или хотя бы приоткрыть некоторые тайны, в которых Ф”ент мог бы черпать знания.
Но всё же это не должно было влиять на их равноправные и, в конечном счёте, дружественные отношения.
Стехар понимал зыбкость своих притязаний, поскольку в Харане явственно просматривалась черта самостоятельности и некой отчуждённости, но и подвернувшийся случай не хотел упускать – их здесь, на острове, всего двое, так почему же не заложить сейчас между ними первый камень в основание тех отношений, которыми упивался стехар?
Мужчины встретились неподалеку от крутого склона возвышенности под кряжистым деревом с узловатыми корнями поверх земли, они как щупальца окружали ствол и давали возможность ему расти под ветрами, дующими здесь постоянно.
Человек и выродок сели
Ф”ент, каким его запомнил Харан в схватке с арнахами, раздобрел, потолстевшая спина его стала хуже гнуться, а обрубок хвоста уже не казался таким уж заметным элементом его экстерьера. Зато Харан, с точки зрения Ф”ента, выглядел усталым и каким-то заторможенным: медленная улыбка на губах, плавные движения и рассеянность, словно он постоянно о чём-то размышлял.
– Вот так бывает, уважаемый стехар, – Харан первым нарушил мерный рокот высокой воды в отвесных берегах Ренцы.
– Да уж, – согласился Ф”ент, роняя язык.
Харан, глядя на него, усмехнулся тягучей улыбкой. Вздохнул.
– Никогда не знаешь, что тебя может поджидать в, казалось бы, простейшем положений дел. Последний год меня вообще, похоже, словно что-то преследует, насылая не одно, так другое. И из одной не слишком приятной истории попадаю в другую, ещё более неприятную. Цепочка своеобразная получается…
Харан сделал ладонью рубящие движения, показывая последовательность неприятностей.
– Да, уж если они начались, – поддержал стехар, – то идут одна за одной. Но… – Ф”ент словно задумался, на самом деле ему хотелось вызвать Харана на откровенный разговор, ради чего он и устроил эту встречу. Да и сам Харан, почувствовал он, не против что-то поведать ему своё, а значит, интересное. – Но почему так у тебя случилось?
– Да уж, случилось… – Харан погрустнел. – Не знаю даже как назвать. Случилось или так и должно было быть? Прошлой осенью я ушёл из Габуна не по своей, как ты понимаешь, воле. Мне пришлось кое-кому испортить физиономию… Правда, не в том дело, наверное. Честно говоря… – Он надолго замолчал. – Тут другое. Я всю жизнь мечтал побывать в районе Суременных гор… Ну, конечно, кого ни спросишь, каждому хотелось бы там побывать и посмотреть на зримую подвижку передовой стены, на этот пресловутый Край… На каскады водопадов, причудливые контуры… Незабываемая картина, стехар! Она стоит многого… Был ли я там? Был. О том и рассказываю. Приёмный отец Гелины, правитель бандеки Гамарнак, дабы избежать назревающего скандала вокруг его канилы, ухватился за мою мечту и решил хотя бы на время избавиться от меня. Самому и, главное, избавить от меня Гелину, чтобы страсти и сплетни вокруг неё поулеглись. А они разрастались, как снежный ком. Трепали её имя кому не лень. Находились какие-то очевидцы, свидетели чего-то там… Всё, кроме правды. Гамарнак позвал меня… Мне думается, сам он был не против моих непростых отношений с его дочерью, но мой нэм перечеркивал всё. Гиты не любят таких знакомств, и мне могло это выйти боком. Поэтому он позвал меня, и предложил сходить к Суременным горам…
– Вон оно что! – искренне удивился Ф”ент. – Посмотреть?
– Нет. Не просто посмотреть… Естественно, не из праздного любопытства, а, как бы это правильно сказать… В общем, пойти и кое-что не только посмотреть, но и выяснить. К тому же я был не один, со мной пошли семнадцать разумных. Хороший поначалу отряд был. Потом, к сожалению, дела у нас пошли хуже. У кое-кого амбиции взыграли… Кто входил в отряд? Четыре человека, остальные путры и два вьючных торна. Не хочу тебе говорить о цели нашего похода к горам, но скажу, что в горы нас не пустили. Кто? Сейчас скажу… Мало того, дважды нам довольно чувствительно дали под зад коленом. В первый раз мы не успокоились…