Реликтовый мир
Шрифт:
Айтран посмотрел в нашу сторону, и я махнул ему. После этого старик вытянул вперед правую руку, и одна из сфер рванулась вперед. Грянул взрыв, и на одном из участков змеиного хвоста появилась новая рана, из которой брызнула синяя кровь.
Рептилия дернулась, но продолжила пробиваться к своей цели. Еще один жест рукой, и уже две сферы устремились вперед. В этот раз двойной взрыв оторвал значительный кусок хвоста. Длинное тело гада принялось извиваться, и из дыры в земле появилась голова разъяренного чудовища, в которую тут же ударился очередной громовой камень.
В ушах засвербело от ультразвука. Змей ринулся к
— Давай! — крикнул я и вытянул руку в сторону Евы.
В мою ладонь тут же ударила широкая ветвистая дуга. С задержкой в долю секунды из другой ладони вырвался ослепительный луч, которым я провел по змею. На мои плечи тут же упала тяжесть, ноги подкосились, и я рухнул на колени, во все глаза наблюдая за чудовищем.
Огромное тело рептилии разделилось. Голова с обрубком шеи продолжила полет в сторону Айтрана, а оставшаяся длинная часть неожиданно развернулась и ринулась в нашу сторону.
Время словно остановилось. Я видел обреченную решимость Айтрана, что бросил на нас тревожный взгляд и повернулся к летящей на него голове змея. Повинуясь движениям рук заклинателя, оставшиеся громовые камни сцепились вместе и отправились прямо в раскрытую пасть чудовища. Когда голова змея накрыла старшего буфона, грянул мощный взрыв, волна от которого ударила по ушам и отозвалась в груди.
Хвост змея навис над нами. Я видел, как его часть собралась в гармошку, готовясь резко распрямиться и размазать нас по земле. Повернувшись к Еве, я увидел ее согнувшейся под давящей силой змея. Рядом скорчились Тиль с Линдом. Я и сам едва мог пошевелиться. Даже вдохнуть внезапно ставший густым воздух не получалось. Но выбора нет.
Рывком, на который ушли все мои силы, я преодолел давление, схватил Еву за руку и крикнул: «бей!». Девушка закусила губу и высвободила свою энергию. Разряд пробежал по нашим пальцам. Я направил руку на несущееся на нас змеиное тело, отчаянно желая остановить гадину.
Никакого луча из моей ладони не возникло. Я решил было, что ничего не вышло. Но летящая на нас часть змеиной туши вдруг просто вспыхнула мириадами искр и исчезла. Растворилась в воздухе, словно ее и не было. Остальной кусок хвоста рухнул неподалеку.
Я почувствовал небывалую легкость и понял, что что-то не так. Зрение изменилось, и я начал видеть во всех направлениях. Я заметил, что мое тело почему-то высохло и скукожилось. Мышцы усохли, живот впал, пепельная кожа плотно натянулась, заставляя торчать ребра. Похоже я перестарался с использованием силы или сделал что-то неправильно. И почему я перестал чувствовать свое тело? Ева продолжает сжимать мою руку и смотрит на меня неверящим взглядом, но я не чувствую прикосновение.
Я увидел месиво, оставшееся от Айтрана. Тело старого буфона смешалось с останками змеиной головы. Но почему-то я по-прежнему продолжаю чувствовать его присутствие. Со жгучим любопытством я обратился к его ядру. На первый взгляд слабое ядро Айтрана было раздроблено вместе с остальным телом, но это всего лишь поверхностный слой. Я прошел сквозь него, словно через вуаль, и коснулся Источника на более тонком слое. Прикосновение тут же принесло сильный эмоциональный отклик. Суть Айтрана проснулась. Я почувствовал, как меня омывает удивление буфона, его грусть, благодарность, беспокойство и любопытство.
Окружающее пространство пошло волнами,
От шара робко потянулись щупы, осторожно касаясь всего вокруг. Я с трепетом коснулся одного из них, и мир вспыхнул. Пришло четкое ощущение, что я держу в руке маленькую детскую ладошку. Это прикосновение оказалось слишком тяжелым испытанием для моей души. Она растаяла, будто кусочек сахара в горячем чае. Перестала существовать. Но чьи-то заботливые руки подхватили меня, поддержали, предотвратили полное растворение и распад личности. Но вернувшийся словно перестал быть только человеком. Тот Ирвин, что всю свою жизнь подсознательно ощущал одиночество, чувствовал сладкую печаль от осознания своей смертности и конечности своих дней, перестал существовать. В момент прикосновения границы личности стерлись. Мой «наблюдатель» перестал осознавать, где кончается он, а где начинается пришедшее в этот мир нечто.
После нашего «рукопожатия» по черной жидкости прошла дрожь. Шар лопнул, выпустив наружу невообразимую мешанину света и тени. Живое облако стало принимать невероятные оттенки, постоянно бурлить и менять форму. Это зрелище оказалось самым страшным и самым прекрасным из тех, что я когда-либо видел.
Суть Айтрана, что до сих пор находилась рядом со мной. Образ старого буфона замер в благоговении перед богом. Ева, Тиль и Линд, не сдвинувшиеся со своих мест, смотрели со смесью страха и радости. Живое облако стало закручиваться внутрь и приняло знакомый вид. Перед нами предстала завораживающая спираль из сияющих частиц. От Айтрана пришло теплое ощущение благодарности. Обмен чистыми смыслами между нами произошел мгновенно.
После того как образ Айтрана вошел во Врата, спираль схлопнулась и исчезла. Парящие вокруг камни попадали. Границы пространства перестали плыть и вернулись в норму.
Ева опустила голову на грудь моего высохшего тела и заплакала. Я почувствовал грусть своих спутников. Благодаря чувствам этих близких существ память и каркас личности Ирвина стали постепенно возвращаться. После потрясения до самых основ души пришлось с трудом вспоминать себя. Или создавать заново? Кажется, что это одно и то же.
Однако спокойно переварить произошедшее мне не дали. Побоище привлекло кальдов.
Глава 19
Вокруг появилось множество медуз и спрутов, светящихся мягким розовым светом. Питомцы-разведчики кальдов. Мои друзья почему-то не обратили внимание на вторженцев, заполняющих собой все вокруг, и вскоре я понял, в чем дело. Они просто их не видят!
Это похоже на объемную картинку-голограмму. Под одним углом никаких медуз нет, а под другим от их розовой массы рябит в глазах. В своем текущем состоянии я воспринимаю сразу несколько плоскостей пространства, поэтому я вижу скрытое от товарищей изображение. Нужно их срочно предупредить!