Реликвия Времени
Шрифт:
— Замечательная женщина.
— Как скажете.
— Вы имеете что-нибудь против нее?
— Боже упаси.
Казалось, Адмирари хотел что-то сказать, но затем передумал.
— Она вам помогла? — спросил Трэгер.
— Что вы думаете о Джейсоне Фелпсе?
— Я с ним не знаком.
— Вам никогда не приходило в голову, как у него внешне много общего с доном Ибанесом?
— Нет.
— А вы задумайтесь. Конечно, не близнецы, но очень похожи.
— Усы?
— И рост. А также возраст. —
— Похоже, Катерине он нравится.
Адмирари отвел взгляд в сторону. Почему он не уезжает? Меньше всего сейчас было нужно, чтобы на месте действия оказался журналист.
Позже, когда Трэгер разговаривал с вернувшимся доном Ибанесом у него в кабинете, ему пришла одна мысль.
— У вас в часовне ведь уже имелась копия образа.
— Конечно.
— Которую вы заменили на оригинал?
— Совершенно верно.
— И что вы с ней сделали?
Дон Ибанес усмехнулся:
— Она у Джейсона Фелпса.
— У Фелпса?
— Но он об этом даже не догадывается. Когда Клара у него работала, я попросил ее спросить у Фелпса разрешение поместить кое-что на хранение к нему в дом.
— Образ.
— Копию, — поправил дон Ибанес. — Очень точную копию.
— Так ведь Фелпс может догадаться, что у него.
— Пенопластовый ящик, подготовленный для переправки реликвии, в точности такой же, как и тот, в котором находится копия. Как только оригинал будет упакован, мы достанем копию и повесим ее на место.
— Кто вам поможет?
— Брат Леоне, хотя у него разорвется сердце при мысли о том, что оригинала здесь больше нет. И Карлос, если он нам понадобится.
— Карлос?
— Садовник. Отец Карлотты.
Карлотта была горничной.
— И Томас.
— О, от Томаса никакой помощи ждать не приходится. У него очень четкие представления относительно того, что должен и что не должен делать личный водитель.
Брат Леоне был старым другом дона Ибанеса, и тот называл его своим «духовным наставником». Трэгер с ним почти не встречался. Монах держался очень замкнуто. Разумеется, он каждый день служил в часовне мессу и иногда обедал в особняке.
— Как и я, он готовится к смерти, — сказал дон Ибанес.
А кто не готовится к смерти? Возможно, не так, как имел в виду дон Ибанес, однако кому удастся полностью изгнать из сознания мысль о том, что он в любую минуту может умереть? В случае Трэгера мысль эта, как правило, сопровождалась различными насильственными методами, способными воплотить ее. Ему не хотелось думать о грустном, от этого не будет никакой пользы, но, просчитывая возвращение оригинала в Мехико, он прекрасно понимал, что тысячи непредвиденных обстоятельств способны расстроить план.
Наступил вечер, а Адмирари упрямо не хотел никуда уезжать.
— Где вы остановились? —
— Трэгер, почему бы нам с вами не отправиться туда и не выпить чего-нибудь? Вино — это хорошо, но…
— Я рано ложусь спать.
— Этого я и боялся. Посему захватил с собой вот что. — Открыв чемоданчик, он показал бутылку виски: — Ну, что скажете?
— Разве что по стаканчику. Мне бы не хотелось, чтобы вы возвращались на машине к себе в мотель в стельку пьяным.
Трэгер увел журналиста подальше от остальных, на пустынную террасу.
— Теперь нам осталось только раздобыть пару стаканов и воду.
— А лед?
— С каких это пор хороший напиток стали разбавлять льдом?
— Я думал, это вы мне скажете.
— Если бы знал, то сказал бы.
Наполнив стакан наполовину, Адмирари протянул его Трэгеру. Тот вернул стакан:
— Мне только капельку.
— Тогда мне следовало бы захватить односолодовый виски. И все же Адмирари уступил. Теперь стакан, протянутый Трэгеру, был наполнен лишь на треть. Плеснув в свой стакан воды, Адмирари приветственно поднял его:
— За дам.
— Я полагал, мы одни, — сказал Трэгер, прежде чем пригубить виски.
Шумно выдохнув, Адмирари вытянул ноги вперед:
— У вас есть жена?
— Нет.
— И никогда не было?
— Была.
Будь он проклят, если станет говорить с Адмирари о своей жене. До сих пор Винсент иногда просыпался ночью, услышав ее голос. В темноте можно было представить, что она по-прежнему здесь, лежит рядом в кровати.
— Ну а вы?
— Трэгер, меня можно назвать молодоженом.
— Я гадал, куда вы вчера вечером ездили с Катериной.
— Что вы хотите сказать? — Адмирари едва не расплескал свой виски.
— Шутки у меня получаются плохо.
— Господи, да мы просто ездили в город выпить по коктейлю.
— В «Тореадоре»?
— Между прочим, там неплохой бар. — Адмирари обиженно умолк. — Боже, какая же у меня была распутная жизнь!
— У меня нет желания слушать о ваших похождениях.
— Каких похождениях? — Он заметно встревожился.
— На ком, вы говорили, вы женаты?
— Я не говорил. Ее профессиональный псевдоним — Лулу ван Аккерн.
— Она актриса?
— Журналистка. Я любил ее много лет. — У него в глазах блеснули слезы.
— Почему бы вам сейчас ей не позвонить?
— Не сейчас, позже.
Он имел в виду разницу в часовых поясах?
Отпив еще глоток, Трэгер объявил, что с него хватит. Все равно избавиться от Адмирари быстрее ему бы не удалось. Направляясь к машине, журналист старался убедить себя в том, что трезв как стеклышко. Казалось, он идет по ниточке. Трэгер проследил взглядом, как машина выехала на дорогу.