Ремесло Когана

Хиггинс Джордж

– А я туда снова не собираюсь.

– Это ты так решил? Ха-ха.

– Делаю все возможное.

– Вот это тебя туда и приведет, - сказал Фрэнк.
– Сядешь за кражу собак.

– Ни за что. Собаки тупые, ты даешь им снотворное, на следующий день они хотят есть, ты их кормишь - и все, ты им хозяин. Все такие, кроме той черной сволочи.

– Овчарка тебя хватила?
– спросил Фрэнки.

– В первый раз такую зверюгу вижу, - вздохнул Рассел.
– Проснулась, увидела меня - и давай рычать. Ну, я дал ей поголодать ещё день. И опять то же самое. Четыре дня голодала! И что? Рычит и рычит. Пришлось накормить, не могу же я тоговать скелетами.

– А теперь, - продолжал Рассел, - она меня достает.

Ходит по пятам. Я вышвырнул её из гаража, а она и на улице рычит. В Мэриленде разразилась гроза, а там ещё баржа врезалась в мост, и пришлось искать объезд или ехать в туннель. Кенни предложил поехать в объезд. А собаки начали гадить прямо в машине, но окна открыть мы не могли из-за дождя! Ужасно. Раньше я думал, что собаки - легкий заработок. Но прав был лишь наполовину. Знаешь, сколько получил я за этого черного гада? Не двадцать миллионов, а семьдесят пять баксов! Я продаю их парню, который только покупает, но не заботится о них, даже не кормит. У него старая ферма на Коко-бич. Ну вот, сидим мы там где-то с полчаса, радуемся, и тут я слышу, как его жена говорит: "А этот выглядит так, будто его переехала машина. Что с ним, мистер? Нам больные собаки не нужны, я не за него больше двадцатки."

– А раньше обещала полсотни! Я ей говорю - у него есть документы, это ценный экземпляр. "Для меня это просто собака, - отвечает она.
– И мне надо её продать, а для этого - кормить и следить за ним. И это займет время. Мне не нужна эта собака, а если вам не нравится цена, можете забрать её с собой. Этот пес мне не нравится, и никому он не понравится."

– А муж её молчит. Ну, она меня и достала. Я не собирался брать этого пса назад, я мечтал от него избавиться и больше никогда не видеть. Всю дорогу эта зверюга наблюдала за мной со спины, и вцепился бы в меня, если бы мог. Но там он преобразился - сидел смирно, давал лапу, и этот парень спокойно чесал его за ухом. Наверно, пес думал, что парень теперь - его новый хозяин, и будет получать за него медали. Потом парень встал, а пес положил лапы ему на плечи и облизал лицо. "Эй, леди, - говорю я, - разве это злая собака?"

– Мистер, - говорит она, - с моим мужем все собаки такие. Потому он их держит, а я веду дело. Пятьдесят.

– Тут парень вроде очнулся и говорит: "Дай семьдесят пять, Имельда." "Сколько?
– вопит она.
– Кто тут ведет дела? Либо я назначаю цену, либо вы, мистер, забираете собак и сваливаете." И знаешь, Фрэнк, хотел бы я, чтобы она встретилась с моей матерью - они быстро нашли бы общий язык.

– Но ты все же выбрался оттуда, - заметил Фрэнк.

– Ага. Поехали с Кенни в Орландо и сожгли машину. Кенни взял тряпку, намочил в бензобаке и поджег. Машина сгорела дотла. И при этом бензобак взорваля, Кенни чуть сам не сгорел. Обгорели брови и почти все волосы. Машиня вся провоняла, ведь собаки там торчали два дня. А она была записана на имя его сестры, вот она и заявила в полицию о пропаже. Видел бы ты лица придурков в аэропорту, когда они разглядели меня и Кенни! Четыре раза пропускали нас через детектор. А один, новенький, наверное, он нас обыскивал, так я думаю, остаток дня ему дали как выходной. "Так вы нас пустите в самолет или нет?" спросил Кенни. "Мистер, - отвечает один, - если при вас нет оружия, летите. Лучше, конечно, в багажном отделении, да уж ладно." Рядом с нами никто не сел. Мы сидели в хвосте, и там была одна стюардесса, каждый раз, когда она проходила мимо, то смотрела на нас, как на пришельцев. "Ребята, вы летите до Бостона?
– спрашивает.
– Может, сойдете в Вашингтоне или где-нибудь еще?" И Кенни на это запал! "А что, есть посадка в Вашингтоне? Всегда мечтал там побывать." "Нет, - отвечает, но если хотите, я поговорю с командиром." А потом автобус в Нью-Йорке - я думал, водитель заставит

нас ехать на крыше.

– Ты паршиво выглядишь, - заметил Фрэнк.

– Да, я устал, - сознался Рассел.
– А мне надо ещё повидать напарника насчет остальных денег.

– А ты разве их не переправил?

– Конечно нет. Не могу же я перевозить их, не повидавшись с ним. Я знаю, где они, могу достать, но с собой у меня ничего нет.

– На автобусной станции, - сказал Фрэнки.

– Знаю.

– Ты козел, - сказал Фрэнки.
– Тебя сцапают не за деньги, а за то, что ты ведешь себя, как придурок.

– Поговори со мной об этом, когда я получу товар, - ответил Рассел.

– Расс, - продолжал Фрэнки, - весь город на мели уже четыре недели. Каждый день в аптеки врываются парни с оружием. Все сходят с ума, здесь пахнет жареным не хуже, чем в ФБР. Притормози, Расс. Пусть кто-нибудь другой получит свои сто лет.

– Ты не понимаешь, - вздохнул Рассел.
– Я хочу оставить деньги, а Крысенок обойдется. Я больше не дурак.

– А ведь здорово было сработано, - заметил Фрэнки.

– Точно. Хотя у нас с тобой на этот счет взгляды разные.

– О чем ты?
– удивился Фрэнк.

– Насчет тебя. меня и Крысы. Я слишком долго тут торчу, мне это надоело. Лучше махну в Монреаль, у меня там есть кореш.

– А зачем?

– Да ладно, брось притворяться. Из-за Трэтмена. Что это на тебя нашло?

– А на тебя что нашло?
– спросил Фрэнк.
– Ты один из тех, кто с ним связан. Но никто не знает, что это наших рук дело.

– Мне кажется, все знают, - вздохнул Рассел.

– Рассел, - сказал Фрэнк.
– Трэтмен чуть живой, так его отделали. Ты этого не знал?

– Конечно, знал, мне Кенни сказал.

– Кенни, - повторил Фрэнки, - Кенни Джил?

– Точно, - кивнул Рассел.
– Он мне рассказал, правда, без фамилий, но я понял, что это Трэтмен. Мы поговорили, погрузили собак в машину, вокруг идет дождь, и я ему сказал: "Знаешь, надоело мне все это, горбатиться за пару долларов. Я думал, будет легче."

– А он мне в ответ: "Не так много вещей, которыми можно заняться." И рассказал, что есть такой парень, держит игру.

– Чушь собачья, - фыркнул Фрэнки.

– Не чушь, - возразил Рассел.
– Он просто не знал его фамилии.

– Кенни Джил работает на Диллона, - сказал Фрэнки.

– Ну и что?

– А то, что он поет со слов Диллона. Сам он слишком глуп, чтобы что-то понять. Если Кенни знает хозяина салона, то уж Диллон его точно знает, и он не случайно рассказал про него Кенни. Никто ничего просто так не рассказывает.

– Он сказал, - продолжал Рассел, - что есть два брата, которым поручено обработать хозяина салона - я думаю, Трэтмена. Потому что , по его словам, этот тип когда-то грабанул свой собственный салон. И вот эти братья, Кенни их знает, предложили ему пойти с ними, но он был занят собаками и не пошел. Вот так. "Опасное это дело, - сказал он мне.
– Держу пари, эти ребята получили всего пару сотен баксов, а смотри, как они рисковали. Ну и на что тебе после этого сотня баксов?" Вот что он мне сказал.

– Ага, - хмыкнул Фрэнки, - а что, если Диллон заранее состряпал эту историю?

– Я тебе говорю - этот парень не назвал фамилии, и я бы не подумал про Трэтмена, если бы не знал всей истории. Но я молчал и думал только, как бы поживее унести ноги.

– Джон взбесится, когда узнает, - сказал Фрэнки.

– Ну и ну, - сказал Рассел.
– Бешеный Крысенок - что за зрелище! Да пошел он...

Глава 10

– Ты думаешь, это он?
– спросил Амато.

– Джон, - убеждал Фрэнки, - я в этом уверен. Три дня в машине с Кенни! Я бы никогда на него не подумал, но он пытался меня предупредить. Увидел наконец, что натворил, и пытался сказать мне, что я тоже в дерьме. И ты со мной вместе.