Репетитор
Шрифт:
— Что?
— Ты говоришь, как англичанин. Правда, у тебя нет акцента.
— А ты встречала много англичан?
— Нет.
— Но ты видела их в кино.
Руби кивнула.
— Тебя ведь считают творческим человеком, правда?
Голос Джулиана звучал задумчиво. Похоже, он тоже обращал внимание на пустяки.
— Самый что ни на есть невинный вопрос, — сказал он, улыбаясь.
Руби никогда не задумывалась о том, что там про нее думают остальные.
—
Он посмотрел на нее. Улыбка постепенно сходила с его лица, хотя губы сохраняли прежнее положение.
— Моя мама была англичанкой.
— А отец?
— Американцем.
— Откуда?
— Из Новой Англии, так же как и вы.
— Мама говорила, что твои родители умерли.
Черт! Ей следовало сказать что-нибудь типа: отошли в мир иной.
— Да, это правда.
— Сколько тебе было лет, когда это случилось?
— Я уже был довольно взрослым.
Джулиан был слишком молод. Его родители умерли явно не от старости. Она начала строить предположения:
— Они погибли от несчастного случая?
— От сильного взрыва.
— Боже мой! Извини. Это был мощный взрыв на месторождении нефти?
— Да, очень сильный взрыв.
— Это ужасно, Джулиан. Я не представляю, как можно жить без папы и мамы.
— Правда?
Она попыталась представить это хотя бы на мгновение. Жизнь показалась абсолютно серой и безрадостной. Конечно, был бы еще Брэндон. Он бы как-то скрашивал жизнь.
— У тебя есть братья или сестры?
— Нет. Я был единственным ребенком в семье.
— А какие они были, твои родители?
Джулиан полез в карман и достал оттуда сигарету:
— Теперь, когда ты знаешь мой секрет, можно, я здесь покурю?
Руби не знала, что ответить. В доме никто никогда не курил.
— Я открою окно, и все канцерогены полетят туда.
Он открыл окно. На кормушке сидела ворона. Он зажег спичку, прикурил, посмотрел на синий кончик пламени, выбросил спичку в окно и пристроил руку на подоконнике, чтобы дым шел наружу. Руби сразу же почувствовала холод.
— А этот доклад, который ты делал в Оксфорде… — начала Руби.
— Тебе папа с мамой о нем рассказали?
— Мама.
— Понятно.
— Там было что-то про путешествие по Африке.
— И про коллекцию животных. Она тебе про нее говорила?
— Нет.
Он улыбнулся:
— Продолжай.
— А твои родители присутствовали во время твоего выступления?
— Почему тебя это интересует?
— Просто если они там были, должно быть, они были очень горды своим сыном.
— Да, были.
— А что они тебе сказали после выступления?
— Не помню.
—
Джулиан затянулся и пустил дым через нос и рот одновременно. Она почему-то подумала о драконах. Она уже собиралась спросить, на кого Джулиан похож — на отца или на мать, но тут на экране появилась фотография Джанет. Руби вскочила, схватила пульт и прибавила звук.
— «…кажется все менее и менее вероятным из-за еще одной холодной ночи в горах. Спасатели с других курортов, Вермонта и Нью…»
Джулиан покачал головой.
— Ужасно, — сказал он.
Руби не понравилось, как он это сказал. В его голосе не было никакой надежды.
— Сколько времени человек может прожить при такой температуре, если, скажем, он сломал ногу или упал в расселину? — спросила Руби.
— В Зеленых горах нет расселин, — ответил Джулиан и еще раз затянулся. — Но даже при мимолетной встрече мне показалось, что Джанет очень сильная женщина. Не стоит терять надежды.
Руби стало полегче. Джулиан стряхнул пепел, и он сразу же исчез из виду. Снег пошел еще сильнее. И опять напомнил про Джанет.
— Слушай, а поехали ее искать? — предложила Руби.
— Это слишком банально, как клише.
Клише? Разве слово «клише» не означает избитую фразу, например «Упрямый как осел»?
— Что ты имеешь в виду?
— Спасатели-любители, ползающие по колено в снегу. Так и самим можно нарваться на неприятности.
— А-а-а, — сказала Руби и вдруг почувствовала себя совсем нехорошо. Наверное, это из-за сигаретного дыма. Она облокотилась на стол.
— Ты в порядке?
— Угу.
— Может быть, воды? — сказал он и направился к холодильнику, налил стакан воды и поставил его перед ней. В той же руке он держал дымящуюся сигарету. Какие красивые у него руки! Правда, ноготь на среднем пальце был безобразно сломан, и под ним была запекшаяся кровь.
Руби выпила воды.
— Как ты?
— Нормально. Спасибо.
Он затянулся в последний раз, выкинул сигарету в окно и закрыл его.
— У тебя сегодня столько вопросов.
— Правда?
Он засмеялся:
— Теперь моя очередь.
— Твоя очередь?
— У меня тоже есть парочка вопросов к тебе.
— О чем?
— О Брэндоне. Я немного за него волнуюсь.
— Почему?
— Вчера, по дороге в Нью-Йорк, он рассказал мне кое-что, что расстроило меня.
— Да?
— Не знаю, говорил ли он тебе.
— Что за история?
Он взглянул на нее и снова полез в карман. Опять собрался курить? Но он ничего оттуда не достал.