Репутация герцога

Энок Сюзанна

– Мне больно, – прошипела Жозефина.

– Меня это не слишком волнует, – ответил он, чуть ослабив хватку, но держал Жозефину рядом с собой.

– Я спасла вам жизнь.

– Спасибо. Могли бы крикнуть: «Убивают!» Это было бы столь же эффективно, но меньше народу сейчас глазело бы на нас и сплетничало.

– Можно подумать, что я хочу выйти за вас, – парировала она. – У меня была только секунда. Я ничего другого придумать не успела.

Скорее, она не могла придумать ничего другого, чтобы не разоблачить родителей и не выставить

их мошенниками, кем они и были на самом деле.

– Нам с вами нужно очень серьезно поговорить в очень приватной обстановке, – тихо сказал он. – И вы скажете мне все, что знаете, чтобы я мог найти способ вытащить нас из беды.

– Я и есть беда, – шепотом ответила она.

И десять минут назад он поклялся себе порвать с ней все связи! Шекспиру с его замысловатыми сюжетами даже не снился тот хаос, в который угодил Себастьян.

Из толпы появился капитан Милтон. Он пробормотал что-то королю, тот покачал головой. Себастьян прищурился. Как ни крепко держал он себя в руках в последние дни, его контроль над собой истощался. Скверно, но ему придется улыбаться человеку, который, скорее всего, заказал его убийство. Поскольку к компании присоединился потенциальный убийца, слова надо тщательно взвешивать.

– Себастьян, – торопливо прошептала Жозефина, – не выдавайте, что вы знаете о…

– Ваше величество, – перебил он, когда они подошли к карете, – я должен снова извиниться, что сначала не обсудил вопрос брака с вами. Прошу вас, меня понять. Пожалуйста, поезжайте домой в моей карете и дайте мне несколько часов, чтобы проконсультироваться с моими юристами и должным образом представить вам, что я могу сделать для Коста-Хабичуэлы в обмен на руку Жозефины.

Настороженность на лице короля сменилась самодовольной миной.

Напыщенный чурбан.

– Это очень благородно с вашей стороны, Себастьян. Увидимся утром. – Он подал руку.

Себастьян неохотно отпустил Жозефину и пожал руку королю. Если бы он считался только с собой, он придушил бы негодяя.

– До завтра. – Он натянул на лицо улыбку.

Грин закрыл дверцу кареты и отступил. Конюх и Толлинз обменялись взглядами, которые Себастьян не мог помять, потом Толлинз прикрикнул на лошадей и карета укатила.

– Куда, ваша светлость? – спросил конюх, когда лейтенант Мей и капитан Милтон помчались за каретой, оставив их в темноте.

– Не помню, чтобы я просил вас остаться, – заявил Себастьян, повернувшись к слуге.

– Прошу прощения, ваша светлость, но ливрейный грум – это не моя обязанность. Как я понимаю, вы взяли меня присматривать за происходящим, что я и делаю.

– Гм. – Себастьян оглядел толпу кучеров, лошадей, карет. В небе вспыхивали фейерверки. – Мне нужно добраться домой, – сказал он, направившись к мосту. Еще рано. Пип, вероятно, не спит. Он не хотел, чтобы дочь услышала новости от кого-то другого.

– Я найму экипаж, – сказал не отстававший Грин.

Себастьяну нужно было несколько минут уединения, чтобы подумать. Но он знал, что у Эмбри есть другие солдаты, и нет гарантии, что трюк Жозефины

их остановит. Он понимал, что поставил короля перед дилеммой: выбрать дополнительное богатство или возможность навсегда закрыть рот тому, кто мог его выдать.

Судя по действиям Жозефины, она считает, что Эмбри выберет богатство. И весьма вероятно, она вместе с отцом думает, что своим заявлением заставила замолчать противника и добилась его сотрудничества. Что ж, пусть так и думает. Пока.

– Как ты устроила это, Жозефина? – проговорил отец между взрывами смеха. – Ты говорила, что он относится к нам с подозрением! – Он прижал руки к груди, не в силах сдержать радости. – Я почти исключил его из нашего уравнения. О Господи! Ты, должно быть, ему что-то сказала!

Жозефина сидела в противоположном углу кареты и потирала руку. От хватки Себастьяна синяк останется.

– Думаю, Мельбурн понял, – импровизировала она, – что Хейрек вот-вот сделает предложение, и, вероятно, сообразил, что может упустить момент.

– Превосходно, превосходно, превосходно! Я всегда говорил, людей объединяет одна черта – жадность. Все наши планы построены на этом принципе.

– Ты счастлива, mi querida? [7] – спросила мать.

Будущий жених явно нет. Он в ярость пришел от идеи жениться на ней. Без сомнения, Мельбурн найдет способ избежать брака и увидит ее на виселице. Когда она во всеуслышание объявила о предстоящей свадьбе, единственное, о чем он упомянул, – как можно было этого избежать. И если бы не угроза убийства, она поняла и приняла бы его гнев.

7

милочка (исп.).

– Мы будем богаты, как в самых буйных грезах мечтать не могли, – громко сказала Жозефина.

– Но ты действительно рада выйти за него? – настаивала Мария Эмбри.

– Конечно, она рада, любовь моя, – встрял отец. – Мы победили. Осталось решить еще несколько деталей, и все. Я хочу, чтобы свадьба состоялась как можно скорее, с помощью побежденного и подконтрольного Мельбурна мы сможем делать что пожелаем.

Жозефина не слишком в это верила. Свадьба обеспечит будущее ее семейства, у Мельбурна будут связаны руки. Но его гнев и отвращение тревожили ее сердце.

– Я рад, что он дал нам время до завтра, – сказал отец. – Мы должны составить кое-какие бумаги, чтобы он помалкивал о том, что знает, или сам запачкался в нашей афере. Да, кстати, я должен дать ему титул.

– Он уже герцог, папа.

– Что мы пожаловали Принни? Командора? – продолжал Эмбри, не слушая ее. – Надо дать что-нибудь пониже, я сделаю его рыцарем Зеленого Креста. Знаешь, с участием герцога Мельбурна в следующий раз мы изобретем более величественное название для нашей страны. Возмог но, Коста-дель-Оро. Придется изменить проспект, облигации и документы по продаже земли, но теперь мы можем позволить себе эти расходы.