Рерайтер

Каталкин Василий

— А если им кредит не дадут? Вы же сами говорите, что дела у них неважные.

— Это да, — скривился председатель, — тогда придётся из своих средств кредит выделять, а для нас это нож острый, придется с ценами продукции играть. Вот видишь, на что приходится идти, ради твоих дисководов.

— Ну, допустим они не мои, — пытаюсь нацепить на себя роль скромника, — а наши, без вас ничего не получится.

— Ага, — смеётся он, — в стране всё наше, а значит всё моё. Ты уж в сторонке-то не стремись отсидеться, всё одно основная ответственность на тебя ляжет. Что там с микросхемами для контроллера, сделал?

— Сделал, — отвечаю просто, как будто это раз плюнуть, — опытная партия режется на заводе, в корпуса зашьём на следующей

неделе. Осталось только «Интеграл» уговорить, чтобы дальше за их выпуск взялся.

— А зачем нам белорусы? — Продолжает усмехаться он. — Институт и так неплохо справляется.

— Нет, не получится, — хмыкаю в ответ, — лаборатория и так по краю ходит, узнают, что она полностью на хоздоговоры перешла, достанется на орехи. Я вообще удивляюсь, как это с Бурлаковым удалось договориться.

— Еще бы не удалось, — проворчал руководитель, — попробовали бы они от той аппаратуры отказаться, которую мы им взамен предоставили.

— Кстати, а у нас откуда она появилась?

— А ты про фонды уже забыл? — Отвечает он вопросом на вопрос. — Мы теперь богатенькие, с нами многие хотят договориться. Вот кстати насчёт дискет тоже договорились, нам их завод, который на магнитофонных кассетах специализируется, делать будет. Первая партия пять тысяч, на меньшее количество не соглашаются, хоть и цена десятка за штуку.

— На первый раз нормальная цена, главное чтобы они потом не отказались такие же партии гнать, — порадовался я, — и как бы ещё мало не получилось.

* * *

Ксения со своим избранником, Владимиром, приехала шестнадцатого декабря и попыталась уговорить меня на время переселиться в институтское общежитие, так как в городе свободных мест в гостиницах не нашлось. Это уже была наглость, граничащая с оскорблением, неужели я выгляжу как лох ушастый, пришлось отказать и в весьма резкой форме. Если я раньше вполне мог помочь с информацией, где можно пристроиться на время, то после такого даже не подумал протягивать руку помощи, и вообще, тут нужна была только Ксения и только на пару часов, зачем она еще своего хахаля сюда притащила? Или им просто негде в Москве встречаться? Решили, значит, совместить полезное с приятным?

Как и планировали, вопрос подачи заявления решился за один день, теперь надо было выждать три месяца, чтобы получить документы. Так что наличие соперника в этом случае никак не повлияло на ускорение этой процедуры.

— Ладно, ты на нас зла не держи, — хлопнул меня по плечу Владимир, когда «бывшая жена» оставила нас одних на минутку, — я с самого начала был против идеи Ксении напроситься к тебе в квартиру. Мне-то понятно, что это совсем уж некрасиво получается, но женщины такие существа, им всё кажется уместным. Пойдем лучше в какой-нибудь ресторанчик, отпразднуем событие.

Ага, сразу видно образование, как бы ни развивалась ситуация, а портить личные отношения не желательно. Обижаться на них я не собирался, зачем, если все договорённости выполнены? Но вот насчет «праздновать» мне казалось, это будет уже неправильным, так что я вежливо отказался и отчалил в институт, учёба ещё не закончилась, осталась последняя сессия.

* * *

Маски я сразу делал на полноценную партию памяти, всё равно технология не предусматривала выпуска других микросхем, но пластины первой категории мне использовать не разрешили, только третья, а там шестьдесят процентов поверхности с браком, в лучшем случае годных кристаллов получится по пять штук с пластины. Зато таких пластин много, так что режимами можно было играть в достаточно широких пределах, ну и про некоторые технологические тонкости не забывать. А так рутина, всего надо было проделать двадцать семь технологических операций с пластинами. Да, да, это проблема магниторезистивной памяти, там слои

за один раз не нарастишь, приходится это проделывать многократно, отсюда и повышенные требования к чистоте процесса, каждая пылинка потеря части памяти. Но всё же повод для радости был, всё дело в том, что хоть технология и десятимикронная, но в отличии от обычной оперативной памяти, ячейка памяти была представлена одним транзистором, а за счёт регулярной структуры, на кристалле удалось разместить более сорока восьми тысяч ячеек, объединённых в двадцать четыре кластера. То есть, теоретически мы могли получить до шести килобайт памяти на одном кристалле, но это только в теории, а на практике ничего подобного не получится, часть кластеров неизбежно окажется с дефектами и их придётся исключать из процесса. И будет большая удача, если мы получим объём памяти в четыре килобайта, а это по нынешним временам очень кучеряво. Но и от меньшей памяти тоже отказываться не будем, хотя работать с ней очень неудобно, но куда деваться? Ну а так получается фантастика, на одной планке можно разместить с двух сторон восемь кристаллов, это считай будет тридцать два килобайта, а значит в шестнадцатой Эврике память возрастёт в четыре раза, а так как у неё адресная шина двадцати битная, можно память расширяться вообще до мегабайта. Ну и ещё одно преимущество регулярной структуры — маски делались методом мультиплицирования, то есть время на резку рубелита резко сократилось. Но не буду утомлять всех своими описаниями технических деталей, снова наступили праздничные дни, а в этом году, их получилось сразу три. Так как первое и второе января попали субботу и воскресенье, то народ справедливо считал, что выходных будет не два дня, а три, так как тридцать первого декабря, надо это признать честно, никто не работал.

— Климов, тебе комсомольское поручение, — догнала меня Галочка.

— Мне есть кому давать комсомольское поручение, — отмахиваюсь от неё, — так что твое желание мимо.

— Это не моё желание, это поручение Борисова. Ты как лучший студент по итогам…

— Отстань, — совсем уж грубо я прерываю монолог комсорга, — я с тобой говорить на темы поручений не желаю. Если есть что сказать на другую тему — пожалуйста, а так у тебя комсомольцев полный курс, вот среди них ищи лучшего и ему поручай всё, что в голову придёт.

— Но у тебя лучшие показатели среди студентов, — продолжает приставать девушка.

Останавливаюсь и, закатив глаза, начинаю причитать:

— Ну почему, ты считаешь, что вправе давать мне комсомольские поручения? Кто тебе сказал, что я лучший студент по каким-то там итогам? Ведь в деканате придерживаются совсем другого мнения. И вообще ты так часто пристаёшь ко мне, что у меня создаётся впечатление об иной природе твоего пристального внимания.

— Что? — Взрывается Галочка. — Ты сейчас о чём говоришь?

— Да всё о том же, — продолжаю я наступать на комсорга, — ты не можешь оставить меня в покое, как увидишь, так сразу задание придумываешь, хотя я уже давно не в праве мной командовать.

— Да ты… знаешь что…

— Что?

— Я больше с тобой даже здороваться не стану.

— Вот и замечательно, — радуюсь я, — ты главное не передумай.

Красная от смущение девушка, резко развернулась и поспешила оставить меня одного. Мне только и осталось облегчённо вздохнуть. Рядом раздался сдавленный смех.

— Ловко ты от неё отделался?

Я обернулся и увидел стоящую позади студентку.

— А что было делать, — развёл руками, — у неё ведь шило в одном месте, ей плохо становится, когда кому-то рядом хорошо.

— Это ты зря, — хмыкает девушка, — работа у комсорга беспокойная, и ответственная.

— И за что комсорги отвечают?- Мрачно смотрю на защитницу.

— Да за всех комсомольцев отвечают. Но ты это и сам знаешь. Ведь так?

— Нет, не так — чуть покрутил головой, — они больше о себе беспокоятся, а комсомольцы для них это источник неприятностей. И кстати меня Андреем зовут.