Решатель
Шрифт:
— Скорее всего, после инициации, ваши источники будут и останутся на уровне брата, — предупреждаю я, — но этот способ менее травматичен, чем тот, что я планировал в начале.
— Я согласна! — тут же вспыхивает одна из сестер.
— Я тоже! — не уступает ей вторая.
Джакобо морщится, но не протестует. Я упоминаю, что в таком случае обучаемость испанок моей науке будет выше. Это им по душе.
— Теперь мне нужно пять минут, приготовиться, — сажусь я напротив учеников, — Джакобо, начинай разогревать источник, но не сильно, девушки… медитируйте. Неглубоко, вам поможет.
—
Следую его примеру… разве что готовиться мне не нужно. Зато нужно Гансу Аффаузи, хоть я и не знаю, к чему именно. Не реагируя на его перемещении по комнате, я открываю глаза сразу после того, как источник смуглого подростка вспыхивает активностью.
Вставший за спинами занятых собой молодых испанцев, Ганс, с азартно загоревшимися глазами, совершает быстрый взмах обеими руками, как будто очерчивая перед собой два овала. Остающийся за пронзившими воздух конечностями голубоватый шлейф летящей косой входит в спину Джакобо и шеи его сестер, напрочь снося головы девушкам и разрубая парню грудную клетку. Мгновенная смерть.
Доля секунды, и я уже стою с мечом, выхваченным из сумки, и на полтора метра дальше, чем сидел. Жадно рассматривающий дело своих рук подросток лишь пренебрежительно косится на меня, издав глухой возглас. Те, кто подошли к двери, слышат этот сигнал, заходят внутрь.
Мужчины с шокерами на длинных ручках. Шестеро. Каждый из них азиат, но не японец, все с напряжением косятся на меня, стоящего с мечом и на пол, пропитывающийся кровью из трех разрубленных тел.
— Не дёргайся, Кирью! — улыбается Ганс, — Эти люди только страховка! Я не желаю тебе зла.
— Ты убил моих учеников…
— Слово Аффаузи, ты бы не успел их выучить! — пренебрежительно машет рукой высокородный сопляк, — Скоро здесь, в этой стране, станет очень трудно жить! Не до учебы будет. Я забираю тебя отсюда. Вместе с твоей семьей, от всех твоих проблем, понял?! Доставай телефон, вели всем своим прибыть сюда! Много времени это не займет.
Молчу, смотрю на него. Ганс пытается делать вид, что ничего особого не случилось, но его взгляд то и дело прыгает вниз, на тех, кого он убил, зайдя со спины. Кажется, это доставило ему удовольствие.
Что же, пора доставить обратное чувство, благо, что в доме нет подслушивающих устройств. У него, у Аффаузи, нет. Моё звали Джакобо де Суиньга.
— Что, Хигер Оттис развеялся пеплом, все Старые рода дружно насрали в штаны, потеряв одиннадцатого главу, а маленький глупый Ганс, с которым даже слуги не все считаются, решил, что настал его звездный час?
Одна длинная фраза, сказанная спокойным тоном, и вот уже заносчивого подростка не узнать.
— Что… ты… сказал…? — тянет убийца, бледнея как смерть.
Я на него уже не смотрю. Шестеро человек с шокерами, еще двое в коридоре с пистолетами. Довольно много, учитывая, что катана отнюдь не длинное оружие, а я с далеко не полностью разогретым источником, но коротенькая история, которую я на днях рассказал Горо Кирью, отнюдь не выдумка.
Модулируемая «жажда смерти», дополнительно усиленная яростью на то, что убили моих людей, вырывается из меня полусферой, накрывая как простых
Глаза азиатов с шокерами на короткое время стекленеют, а я уже действую, совершая мечом экономные точные взмахи. Это не бой, мои действия совершенно ничем не отличаются от предательского удара Аффаузи по беззащитным испанцам, и, даже, наверное, хуже. Простым смертным сложно хоть как-то сориентироваться, когда на них со всех сторон начинает кричать бездна голосов.
Именно так описала Мана результат моего эксперимента с этим воздействием. Моментальный туннельный синдром зрения, полная дезориентация, жуткое давление со всех сторон, даже изнутри. Совершенно непривычное ощущение, моментально выводящее человека из строя. Он теряется, забывает кто он и где он, путает верх и низ. Можно научиться этому противостоять, но для этого нужно быть Маной Кирью, нужно быть готовой и нужно ощутить на себе подобное хотя бы два раза.
Этим никто кроме неё похвастаться не мог.
Убить всех восьмерых было не сложнее, чем сделать восемь взмахов мечом. Оттерев лезвие о пиджак последнего, я вернулся в комнату с погибшими испанцами и вполне живым, хоть и сильно шокированным Аффаузи. Тот, дрожа губами, сидел на полу, но при виде меня вскочил, попытавшись принять боевую стойку. Не обращая на него внимания, я нагнулся к своей сумке, чтобы вновь засунуть меч в ножны. Критически оценив своё имущество, я убедился, что кровь на вещь не попало. Что же касается второй части…
— П-почему?! — жалко пискнул Ганс, стоя и тужась на одном месте, — Ч-ч-что ты сделал со мной?!
— Ничего, — качнул я головой.
— Я не могу… не могу… НЕ МОГУ ИСПОЛЬЗОВАТЬ КИ!! — заорал мальчишка, бешено оскалясь и трясясь, — Как так?! КАК?!!!
— А, это. Я открою тебе этот секрет, Батарейка, — согласился я, подходя к парню, — Видишь ли, в чем дело… всё Ки принадлежит мне. А теперь стой спокойно, мне нужно тебя приготовить к той жизни, что тебя ждёт.
Спасибо тебе, неведомый тибетский мастиф, знающий японский язык. Благодаря возне с тобой я знаю, что мозги «надевшим черное» необязательны. Они могут вырабатывать Ки даже без сознания. Кстати, нужно будет узнать, как долго они смогут это делать без нужды выходить на бой. Гм… срочно узнать. Рисковать таким ресурсом как этот юный генератор Ки — будет очень большой глупостью.
Не так я рассчитывал закончить этот визит, но глупо будет лицемерить, утверждая, что не был готов к подобному обороту дел. Был. После того, как узнал, насколько тщательно этот взбалмошный Аффаузи расспрашивает Джакобо и какими словами характеризует общую полезность его и сестер. Помимо всего прочего.
Ганс Аффаузи находит своё новое пристанище за домом моих родителей. С такими как он иметь дело одно удовольствие, даже паразитных потерь такого большого источника хватит, чтобы тело хранилось в комфорте, может быть, даже просто засыпанное землей, но я всё-таки организовываю хранение получше. Футон, вентиляционные отверстия, даже немного магии, чтобы тот, кому вздумается шататься там, где не ходят даже Кирью, не упал, случайно, на моего друга по прозвищу Батарейка.