Решения принимались на земле

Гречко Степан Наумович

Наконец план был готов. Генерал Селезнев выехал в Корочу, чтобы представить его начальнику штаба фронта генералу М. В. Захарову. Планом, однако, заинтересовался командующий фронтом И. С. Конев и тоже принял генерала Селезнева.

Как потом рассказал Николай Георгиевич, командующий фронтом лишь бегло ознакомился с планом авиационного наступления и распорядился приобщить его "к другим бумагам для историков", для себя же потребовал составить точный план-график боевых вылетов авиационных групп армии на первый день наступления. "Я хочу своими глазами видеть боевые действия бомбардировщиков, штурмовиков и истребителей над полем боя. Причем строго по плану-графику..."

В соответствии с этим указанием нашему

командарму пришлось пересмотреть замысел авиационного наступления в целях еще большего массирования сил авиации на поддержку главной группировки войск фронта с учетом удержания господства в воздухе. План-график был разработан под его личным наблюдением, по его личным советам и указаниям.

Предусматривалось два бомбовых удара по переднему краю обороны противника. Первый удар планировалось нанести силами 50 пикирующих бомбардировщиков Пе-2 по штабам, узлам связи, артиллерийским позициям и узлам сопротивления врага перед началом артиллерийской подготовки.

Возглавить эту группу поручалось командиру 1-й гвардейской бомбардировочной авиадивизии полковнику Федору Ивановичу Добышу.

С нанесения этого бомбового удара и "расчистки" воздуха истребителями корпуса генерала Подгорного согласно плану-графику начиналась, так сказать, "увертюра" прорыва обороны врага. Продолжить ее должна была фронтовая артиллерия.

Атаку пехоты и танков предусматривалось поддержать с воздуха силами 100 бомбардировщиков Пе-2, точнее, двумя группами - по 50 самолетов каждая. Возглавляемые командиром корпуса полковником И. С. Полбиным и командиром 293-й бомбардировочной авиадивизии полковником Г. В. Грибакиным, они в соответствии с планом-графиком должны будут наносить бомбовые удары по переднему краю вражеской обороны в течение 16 минут. Одновременно предусматривалось, что атаку пехоты и танков с самого начала будут поддерживать группы штурмовиков Ил-2 - до 20- 25 самолетов в каждой. По указанию командующего фронтом впервые в боевой практике штурмовой авиации намечалось следование групп Ил-2 непрерывным потоком.

Затем согласно плану-графику истребителям 4-го авиакорпуса ставилась задача на прикрытие наземных войск с воздуха - группами по 10-14 самолетов, обязательно слетанными парами. Они должны были вылетать в зоны появления немецко-фашистской авиации, вступать в воздушные бои и уничтожать самолеты врага, отражая их попытки прорваться в район боевых действий наших наземных войск. И так непрерывно, на протяжении всего боевого дня.

Бомбардировочную авиацию при повторных вылетах мы планировали использовать составом авиаполков по 20-25 самолетов для дополнительных ударов по узлам сопротивления противника и по его резервам в районе Меловых гор, вблизи Белгорода. Однако в самый последний момент перед началом операции И. С. Конев внес в план-график поправку: потребовал вместо намеченных 10 ударов полковыми группами нанести два мощнейших бомбовых удара по двум наиболее важные узлам сопротивления врага непосредственно в районе Белгорода более крупными группами Пе-2 - не менее 70 бомбардировщиков в каждой. Уточняя этот вариант, Иван Степанович внес еще одно дополнение. По его идее, налеты крупных сил бомбардировщиков на сильные узлы сопротивления врага в районе Белгорода следовало осуществить в середине дня, а в предвечернюю пору силами 50 бомбардировщиков нанести еще один удар - "оглушить немецкую оборону на ночь", чтобы под покровом темноты наши наземные войска смогли без лишних потерь окончательно разгромить вражескую группировку на подступах к Белгороду.

Одновременно с разработкой плана-графика для командующего войсками фронта в армии непрерывно велась подготовка к предстоящему наступлению и по другим линиям.

Батальоны аэродромного обслуживания, тыловые части и инженерно-аэродромные подразделения под руководством начальника аэродромного отдела армии подполковника Г. Н. Абаева сумели в исключительно

короткий срок, работая днем и ночью, подготовить прифронтовые аэродромы, на которые заблаговременно перебазировались части нашей истребительной и штурмовой авиации.

Напряженно трудились ремонтники, приводя в порядок материальную часть неисправных самолетов. Общее руководство ими осуществлял главный инженер армии А. Г. Руденко. Почти все время он находился на аэродромах, в ремонтных мастерских консультировал занимавшихся ремонтом бойцов, инженеров, техников, а когда считал необходимым, сам брал в руки инструмент и лично устранял те или иные повреждения. Именно благодаря его оперативности, настойчивости и высокой инженерной квалификации все неисправные боевые машины к началу операции были введены в строй.

Отдел главного штурмана армии, возглавляемый подполковником М. Н. Галимовым, несмотря на большой объем работы, сумел своевременно обеспечить соединения и части точными штурманскими расчетами на поражение узлов сопротивления врага не только на первый день боевой операции, но и на последующий период с учетом продвижения войск фронта вперед. Был также разработан четкий план перебазирования летных частей в ходе наступления на новые аэродромы, для чего заранее готовились необходимые средства и материалы.

В ходе подготовки к наступлению большую работу провели связисты. Незадолго до того на должность начальника связи армии вместо М. П. Коваля, отозванного фронтом на повышение, был назначен Иван Семенович Давыдов, в ту пору не то капитан, не то майор, теперь уже не помню. На долю новичка выпала огромная ответственность за обеспечение авиачастей и соединений всеми видами связи в условиях подготовки к наступлению, а затем и перебазирования авиации на новые, отбитые у врага аэродромы. Было немало трудностей, но ваш молодой начальник связи с честью выдержал экзамен.

Забегая вперед, скажу, что в ходе наступления не было случая, чтобы мы не могли быстро связаться как со своими авиационными частями, так и с наземными войсками.

По проведенным штабом армии расчетам, в первые сутки наступательной операции на каждый имевшийся в наличии бомбардировщик планировалось в среднем 2,5 вылета, на штурмовик - 3, на истребитель - 3,5. Не намного меньше было запланировано использование авиации и на последующие дни наступления.

Благодаря успешным действиям воздушных разведчиков в тактической и оперативной зонах обороны противника, к началу операции мы в штабе располагали достаточно полными данными о базировании немецкой авиации, о расположении танковых и пехотных группировок врага, о его железнодорожных и шоссейных коммуникациях. На период боев впервые в практике нашей воздушной армии перед авиаторами разведполка майора А. А. Бабанова была поставлена задача: непрерывно вести наблюдение за полом боя и радировать необходимые данные на командные пункты наземных войск и авиационных командиров о состоянии воздушной обстановки, своевременно предупреждать их о приближении групп вражеских бомбардировщиков, об обнаруженных скоплениях танков и пехоты, о перегруппировках немецко-фашистских войск.

Планируя в своем штабе непрерывное наблюдение за полем боя с воздуха и радирование разведданных на наземные командные пункты, мы имели в виду, что это нововведение будет способствовать более организованному наступлению сухопутных войск. Так и было в действительности. Впоследствии мне неоднократно доводилось быть свидетелем многочисленных примеров, когда наблюдавшие за полем боя с воздуха авиационные разведчики, вовремя сообщая на землю необходимые разведданные, упреждали намерения противника нанести по нашим наступавшим войскам неожиданные контрудары. Непрерывное наблюдение за воздушной обстановкой давало возможность своевременно поднимать группы истребителей навстречу фашистским бомбардировщикам, а штурмовиков - на разгром готовившихся к нанесению контрударов пехотных и танковых группировок врага.