Республика девяти звёзд
Шрифт:
Волосатая рука стащила платок, и на Витьку глянули весёлые карие глаза. Молодое, горбоносое лицо человека было тёмно-коричневым от загара.
— Дядя! — вкрадчиво сказал Витька. — Можно вас опросить?
— Конечно! Спрашивай! — низким, гортанным голосом проговорил волосатый.
— Дяденька! — Витька подмигнул Алёшке и сжался в тугой комок, готовясь пуститься наутёк. — Дядя, вы в зверинце обезьяной работаете?
— Ну, и нахал ты, парень! — вмешался в разговор какой-то старик. — Чего цепляешься?
Но волосатый человек
— Нет, дорогой! — спокойно ответил он. — Я работаю дрессировщиком и сам обучаю таких вот бесхвостых обезьян, как ты…
Люди, лежавшие вокруг, захохотали. Витька не растерялся. Он кивнул головой и поблагодарил:
— Спасибо, дядя!
— И тебе спасибо, мальчик, — так же весело ответил человек. — Я тебе от души желаю немного поумнеть. Это тебе просто необходимо!
Человек снова набросил на лицо платок и широко раскинул руки.
Витька с независимым видом, не обращая внимания на смех окружающих, пошёл дальше.
— А дядька-то колючий, — тихо сказал приятелю Алёшка.
Витька кивнул и засвистел песенку о верных друзьях, у которых одна радость и одна беда…
На пляже лежали, ходили, разговаривали, смеялись самые различные люди — худые и толстые, весёлые и нахмуренные, которые будто отбывали здесь неприятную обязанность.
К самой воде подкатил серый «Москвич». Из него выпрыгнула жирная собачонка с выпуклыми злыми глазами. Она нетерпеливо повизгивала и натягивала поводок. За нею из машины с трудом вылезла очень полная женщина с накрашенными губами.
— Алёшка, посмотри! — громко проговорил Витька. — Собачка хозяйку гулять вывела…
Женщина смерила Витьку пренебрежительным взглядом и сказала:
— В милицию бы сдать тебя, нахала!
Лицо Витьки сохраняло безмятежно-спокойное выражение.
Собачонка тянула поводок, и женщина, смешно припрыгивая и пыхтя, бежала за нею.
— Венера! Венерочка! — низким голосом закричала женщина. — Бери сумку! Иди за нами! Дэзику здесь не нравится…
Из машины вылезла, девчонка в широкополой соломенной шляпе и странном купальном костюме — чёрном трико, чёрной же юбочке в складку. Костюм украшали крупные белые чайки. Девчонка казалась уменьшенной копией женщины — полнотелая круглолицая, с такими же тёмными глазами. Она подбоченилась и оглянулась по сторонам, нарочно так отставляя руку, чтобы были видны золотые часики-браслет.
— Венерочка! Иди сюда! — уже издали крикнула женщина.
— Да ну вас, мама! — капризно выкрикнула девчонка.
— Вот это, Алёша, называется Венерой! — громким, наставническим тоном проговорил Витька, останавливаясь рядом с девчонкой.
Алёша сделал удивлённый вид и спросил:
— Это? А я думал, что это — мартышка.
— Возможно, — согласился Витька. — Она и вправду кривляется, как мартышка. А мартышка может называться Венерой?
— Как видишь, может.
— Дураки набитые! — сквозь зубы процедила девчонка.
Из машины отдуваясь
— Вовремя отступить — великое искусство! — проговорил Витька. — Пошли в море. Здесь превосходящие силы противника.
Мальчишки побежали в воду и только шагах в двадцати от берега остановились и посмотрели назад. Толстяк и его спутник разминали папиросы и, улыбаясь, беседовали о чём-то.
— Ложная тревога! — сказал Алёшка.
Только в полсотне метров от берега прохладная вода дошла Витьке до груди, а Алёшке до пояса. Это было очень приятно — ощущать, как щекочущая влажная прохлада поднимается всё выше и освежает разгорячённое тело.
Солнечные лучи пронизывали воду до самого песчаного дна. Серый песок там был не гладким, а словно гофрированным. Всё дно было исчерчено подковообразными выступами-наплывами, образующими повторяющийся зигзагообразный узор. В одной из выбоинок Алёшка разглядел серую палочку, расширяющуюся к одному концу. Он хотел достать эту палочку пальцами ног. Но палочка оказалась живой и стремительно метнулась в сторону.
— Витька, рыба! — восторженно выкрикнул Алёшка.
— Где?
Витька шагнул и тоже заметил несколько быстрых маленьких рыбок, стрелой прорезавших воду и сразу исчезнувших.
— Это бычки! — проговорил сзади чей-то тоненький голосок.
В нескольких шагах от них стояла та самая загорелая, чёрная, как галчонок, девчонка, которая недавно участвовала в нападении на Игоря.
— А! Туземное население! Привет от бесстрашных путешественников! — крикнул ей Алёшка.
— Я не туземное население, я — Маринка! — представилась девчонка.
Её спутник, худущий, провяленный на солнце мальчишка бродил по воде чуть в сторонке, держа в руке самодельное копьё-острогу. Собака лежала на берегу, положив круглую голову на вытянутые лапы, и умными глазами-бусинками следила за своими хозяевами.
— Что это он делает? — спросил Витька, кивнув головой в сторону мальчишки.
— Охотится, — пояснила Маринка. — Это мой брат, Колька. Он учится в седьмом классе… А я только в третьем…
— На кого же он охотится? — заинтересовался Алёшка. — На бычков?
— Нет, бычков так не поймаешь… Их надо на удочку ловить. А Колька морских котов бьёт, чтобы они ребят не калечили.
— Что это за морские коты?
— Это рыба такая… Круглая, как тарелка. А сзади — длинный тонкий хвостик. На этом хвосте у кота острая костяная пилка. Он ею может до кости ногу разрезать. Павлику соседскому… Ему ещё только восемь лет… Кот как резанёт ногу. Так Павлик до сих пор на перевязку ходит. И уколы ему делали. Целых шесть штук.
Колька вдруг шагнул вперёд, взмахнул своим копьём и резко спустил его в воду. Когда он поднял копьё, на его конце трепыхалось что-то, большое и круглое.