Ресторан на краю Вселенной

Адамс Дуглас Ноэль

Черный корабль плавно снялся со своего места, развернулся, и скользнул по центральному проходу. Вылетев из гаража, он разогнался, вошел в поле темпорального запуска, и начал длинное путешествие обратно в отдаленное прошлое.

В обеденном меню Ресторана процитированы, с разрешения редакции, несколько строк из Галактического Путеводителя для Путешествующих Автостопом. Там говорится:

История любой крупной галактической

цивилизации проходит три резко отличных фазы: фазы Выживания, Вопроса и Искушенности, известных также под названиями Что-, Зачем-, и Где-фаз.

К примеру, первая фаза определяется вопросом Что мы будем есть?, вторая — Зачем мы едим?, а третья — Где мы сегодня поужинаем?

Далее в меню предлагается Маккосмикс, Ресторан «Конец Вселенной», как вполне подходящий ответ на третий вопрос.

Что не упомянуто в меню, так это то, что хотя большим цивилизациям требуется много тысяч лет, чтобы пройти Что-, Зачем- и Где-фазы, небольшие социальные группы в условиях сильного стресса могут пройти их с необычайной быстротой.

— Что происходит? — спросил Артур.

— Кто бы знал, — ответил Форд.

— Зачем мы сюда влезли? — спросила Триллиан.

— Дурацкий вопрос, — фыркнул Зафод.

— Где здесь туалет? — спросил Артур.

— Заткнись, — сказали Зафод Библброкс и Форд Префект.

— Понятно, — сказал Артур, не обратив внимания на их просьбу, — вы хотите сказать, что ситуацию контролируем не мы.

Корабль трясся и раскачивался, возможно, потому, что Форд и Зафод пытались взять управление в свои руки. Двигатели завывали, словно дети в магазине.

— Что меня сводит с ума, так это дикий цвет, — сказал Зафод, чья влюбленность в корабль длилась ровно три минуты. — Нажимаешь черную кнопку с черной надписью на черном фоне, и загорается черный огонек, чтобы показать, что ты ее нажал. Это что — космический суперкатафалк?

Стены рубки тоже были черные, потолок был черный, сиденья — довольно грубые сиденья, потому что этот корабль не предназначался для удобства команды — тоже были черные, пульт управления был черный, кнопки и тумблеры были черные, винтики, которыми они крепились на пульте, были черные, тонкий нейлоновый ковер на полу был черный, а когда они отогнули уголок ковра, они убедились, что поролон с обратной стороны тоже был абсолютно черный.

— Может быть, глаза у его конструктора видят в другой части спектра, — сказала Триллиан.

— Или ему просто не хватило воображения, — пробормотал Артур.

— Возможно, — сказал Марвин, — он был в глубокой депрессии.

На самом деле, хотя они могли и не знать этого, черный цвет был выбран, чтобы гармонировать с плачевным и оплакиваемым финансовым положением владельца.

Корабль особенно болезненно дернулся.

— Поосторожнее, — взмолился Артур. — Мне плохо!

— И будет плохо еще пятьсот семьдесят шесть тысяч миллионов лет, —

заявил Форд.

— Спасибо, — сказал Артур. — Меня сейчас стошнит!

— Ради бога, — сказал Зафод. — Хоть какое-то яркое пятно.

— Это что, светская послеобеденная беседа? — огрызнулся Артур.

Зафод оставил у пульта Форда, и схватил Артура за ворот.

— Слушай, землянин, — разъяренно завопил он, — у тебя есть свое дело, забыл? Вопрос к Главному Ответу!

— Что, опять? Я думал, мы с этим покончили!

— Только не я, малыш. Мыши правильно сказали, есть места, где за него отвалят кучу денег. А ты его держишь при себе без дела!

— Да, но…

— К черту но! Подумай об этом. Смысл Жизни! У нас, можно сказать, почти в руках штука, с которой мы к любому козлу во Вселенной можем подступиться за выкупом, и не вздумай ее потерять! А то я себе должен кучу денег. Артур глубоко и без всякого энтузиазма вздохнул.

— Ладно, — сказал он, — и с чего же начнем? Откуда я знаю? Говорят, что Главный Вопрос, или что-то там такое — Сорок Два. Откуда мне знать вопрос? Он может быть какой угодно. Например, сколько будет шестью семь?

Зафод пристально глядел на него. Через секунду его глаза радостно сверкнули.

— Сорок Два! — завопил он.

Артур вытер пот со лба.

— Ну да, — терпеливо сказал он. — Я знаю.

Глаза Зафода мигом потухли.

— Я просто хочу сказать, что вопрос может быть любым, — сказал Артур, — и я представить себе не могу, почему я должен его знать.

— Потому что, — сквозь зубы прошипел Зафод, — ты был там, когда из твоей планеты сделали большой фейерверк.

— У нас на Земле есть одна вещь… — начал Артур.

— Была, — поправил его Зафод.

— …именуемая «тактичность». А, ладно. Я просто не знаю, и все.

По кабине вдруг пополз низкий глухой голос.

— Я знаю, — сказал Марвин.

Форд повернулся к нему, забыв про кнопки, с которыми он все еще сражался, уже потеряв всякую надежду на победу.

— Не лезь, Марвин, — предупредил он. — Железякам в этот разговор лучше не вмешиваться.

— Я могу прочесть этот вопрос в линиях биоритмов его мозга, — заявил Марвин, — но мне не кажется, что вам будет интересно его узнать.

— Ты хочешь сказать, — спросил Артур, — что можешь читать мои мысли?

— Да, — сказал Марвин.

Артур был поражен.

— Ну и…

— Меня удивляет, как мало их нужно для твоей нормальной жизнедеятельности.

— А, — сказал Артур. — Это оскорбление?

— Да, — ответил Марвин.

— Не обращай на него внимания, — сказал Зафод. — Он выпендривается.

— Выпендриваюсь? — Марвин изобразил что-то вроде пародии на крайнее удивление. — К чему мне выпендриваться? Жизнь и так достаточно тяжела, чтобы тратить на это время.

— Марвин, — сказала Триллиан тем нежным, добрым голосом, которым только она могла говорить с этим убогим созданием, — если ты все это время знал вопрос, почему ты нам не сказал?