Ретт Батлер
Шрифт:
Вчера Уилл сказал, что придется оставить верхнее поле. Мы не успеем там ничего сделать, прежде чем хлопок совсем заглушится, мисс Скарлетт. Нет никакого смысла ходить там с плугом. Лучше я стану мотыжить рядом с вами.
Луи Валентин Раванель и Во Уилкс обрабатывали один ряд вдвоем. Как более взрослый, Уэйд стоял на рядке один. Уилл Бентин захватывал сразу два.
Облака лениво плыли по небу, гоня под собой тени по крошечной части мира, на которой трудились обитатели Тары.
И хотя они больше не ездили в Джонсборо
У конюшни дети выбирались из фургона, а Порк, Дилен и Присси шли в свои хижины.
— Сьюлин, отмой детей, пожалуйста. Я помогу Уиллу с лошадьми.
— Не думайте, что мне нужна помощь, мисс Скарлетт, — сказал Уилл.
— Я думаю, все же нужна, — ответила Скарлетт.
Розмари озадачило появление черной кареты перед домом. Определенно она ее уже где-то прежде видела…
— О, какими судьбами, мисс Уотлинг? Вот сюрприз!
В скромном клетчатом коричневом платье, Красотка могла сойти за обыкновенную женщину из сельской местности, явившуюся с визитом.
— Не хотелось бы докучать, мисс Розмари, но мне пришлось приехать.
— Я всегда рада видеть друзей Ретта, Красотка. В Атланте тоже стоит такая сушь? У нас тут все просто выжгло. Пожелаете ли зайти в дом?
Стоя на пороге, гостья заколебалась.
— У мисс Скарлетт настоящий дворец…
— Верно. Входите, прошу вас.
Розмари провела Красотку в прохладную гостиную.
— Не желаете ли присесть? Выпить чего-нибудь? Есть свежая пахта.
— О нет, ничего не надо. Я приехала… сказать вам и мисс Скарлетт… — Красотка положила перчатки на подлокотник диванчика, затем взяла их и принялась теребить. Потом глубоко вздохнула, — Мисс Розмари, мы с вами находимся в дружеских отношениях, зато мисс Скарлетт меня ненавидит.
Однако я намерена сказать кое-что важное и поэтому просила бы вас ее позвать.
Розмари вышла в холл и крикнула наверх:
— Уэйд, позови сюда маму. Скажи — важно!
Красотка добавила:
— Вопрос жизни и смерти.
Мальчик, громко топая, сбежал по черной лестнице во двор. Розмари попросила Мамушку принести воды в гостиную.
Когда Розмари вернулась, Красотка пристально рассматривала портрет над каминной доской. Прервав созерцание, она произнесла:
— Вот образец настоящей леди.
— Пожалуй. Бабушка миссис Батлер была замужем три раза.
— Простите, что явилась без приглашения, — Красотка нагнулась над свежесрезанными розами, которые Порк приносил каждый день. — Я теперь поливаю розы водой из колодца…
Когда Мамушка, поджав губы, внесла кувшин и стаканы, Розмари поспешила упредить громкое выражение ее недовольства, сказав:
— Спасибо, Мамушка. Дети могут поужинать на кухне.
Но та все же пробормотала:
— Бедная мисс Эллен перевернется в гробу…
Грязная потная Скарлетт вошла в гостиную, развязывая на ходу
— Жизни и смерти, Розмари?.. А, мисс Уотлинг!
— Миссис Батлер, не хотела бы вас беспокоить…
— У вас действительно нет необходимости нас беспокоить.
Скарлетт подчеркнуто отошла в сторону, как бы давая дорогу.
— Скарлетт… — запротестовала Розмари.
Улыбка Скарлетт была неколебима.
— Дорогая Розмари, Луи Валентин перемазался как трубочист. Не позаботишься, чтобы его искупали?
— Вряд ли Красотка ехала сюда из самой Атланты без очень важного дела.
Скарлетт откинула со лба пропылившиеся волосы, подошла к шкафчику, откупорила графин и налила себе бренди.
Выпив, скривилась.
— Простите, мисс Уотлинг. Вас здесь… не ждали.
— Мне очень нелегко, — Красотка отпила немного воды, — Тут вода вкуснее, чем в городе.
— Слушайте, — начала Розмари, — что именно…
Красотка прижала ко лбу холодный стакан с водой.
— Мисс Розмари, меня, может, и не было бы в живых сегодня, если бы не Ретт Батлер. Да и моего мальчика Тэзвелла не было бы в живых.
— Мисс Уотлинг, — прервала ее Скарлетт, — я с рассвета в поле. Я вся в грязи и раздражена.
Гостья откинулась головой на спинку диванчика и закрыла глаза.
— Папа ненавидит Ретта. Он считает, что Ретт коварно вовлек моего брата Шадру Уотлинга в дуэль и хладнокровно застрелил его — в отместку за убитого Шэдом Уилла с Броутонской плантации.
— Можно уточнить, о чем вообще речь? — потребовала Скарлетт.
Красотка продолжала говорить, не открывая глаз.
— Каждое воскресенье, почти всегда ровно в десять часов, папа меня навещает…
Исайя Уотлинг направлялся по дорожке прямо к крыльцу, не замечая ни как она следит за лужайкой перед домом, ни ее роз, ни веселых петуний в цветочном ящике на подоконнике. У Красотки на террасе всегда были наготове кофейник и сладкие булочки — на случай, если он вдруг захочет попить кофе или перекусить, — но он ничего не брал.
— С добрым утром, папа.
Он всегда приходил один, оставляя Арчи и Джоузи в Mанди-Холлоу, и садился на диванчик-качалку на террасе, плотно уперев ступни в пол, чтобы тот не раскачивался. Не снимая шляпы, он произносил: «Дочь», выговаривая это слово так словно не был уверен, дочь ли она ему.
Исайя никогда не спрашивал о внуке, хотя, казалось, был не прочь послушать, если Красотка читала вслух письма Тээвелла, в которых он описывал приливную волну на реке Северн, собор Парижской Богоматери и скачки в Лоншамп, где Тэз и Pemm встретили художника Дега: «Полагаю, что изображение на картине должно быть похоже на изображаемый предмет» (Красотка вполне разделяла это здравое мнение).
— Только подумай, папа, — говорила она, — у них во Франции есть ипподром, прямо как у нас!