Ревизор: возвращение в СССР 31
Шрифт:
Москва. МГУ.
По окончании второй пары нашу группу отловил Евдокимов с военной кафедры и всем, кто записался на стрелковые соревнования, велел завтра после третьей пары явиться на кафедру. Сказал, что поедем на стрельбы в воинскую часть.
– Не опаздывать! – велел он. – На территорию части пропустят только всех вместе по списку, согласованному командиром части. А список у меня!
А у меня завтра выступление группы Еловенко на ЗИЛе. Эх, люблю стрелять, но пообещал же, что буду… Подошёл отдельно к Евдокимову, объяснил, что завтра мероприятия праздничные
– Ну, насколько я слышал от Догеева, тебе не особенно и надо, – кивнул он. – Уже раньше достаточно наездился.
– Нет, я точно отработаю! Просто людям обещал, что на первое серьезное выступление их группы приду, неудобно. Они песню написали патриотическую, очень хочется послушать, как вышло.
– Ты у нас, значит, не только снайпер, но и культурный человек, – усмехнулся майор, – приятно слышать, что ты такой разносторонний!
Послушал бы он песни Трубадура еще месяц назад, точно бы про культуру ничего не сказал… Хорошо, когда люди перестают делать глупости.
Святославль.
Оксана и Настя паковали вещи. Расстилали на полу покрывала, складывали в них всё подряд из шкафов и завязывали в тюки. Настроение у всех было подавленное. Маленькая Маришка, чувствуя состояние взрослых, тихонько сидела на диване.
Руслан подогнал к дому свою рабочую буханку. Ему предстояло часть вещей и мебели отвезти на новую квартиру матери, а часть к себе в дом. Он пригласил двоих своих друзей, чтобы помогли перевезти только габаритные вещи. Оба знали, чем закончился для Руслана и Насти этот обмен, очень сочувствовали им и подключились после работы к общей суматохе, а на завтра отпросились вообще, чтобы все успеть перевезти.
Первым делом Руслан с друзьями разобрали и перевезли к матери шкаф. А то из-за тюков с накопленным за столько лет барахлом в однушке для дивана и места не осталось…
При этом Оксана хотела и книжный шкаф взять к себе, и сервант для посуды, и комод, и тумбочку под телевизор, и трюмо. Мебель с кухни и холодильник никак не вставали на меньшей площади в однокомнатной квартире, пришлось холодильник поставить в прихожей.
Хорошо, что у Руслана места в доме много, – думала Оксана. – А то пришлось бы ещё и часть мебели этому жулику оставить. Продать её он нам времени не дал бы…
Время от времени ее одолевала минутная слабость, и у нее всплывало в голове, что Руслан предлагал привлечь Пашку к защите квартиры. Зять у нее оказался очень изворотливым, мог бы и помочь. Но она каждый раз поджимала губы, и все же радовалась тому, что не позволила Руслану к нему обратиться. Тем более квартира у нее, все же, как и хотели в Жилкомиссии, теперь однокомнатная. А отчим Пашки вполне подождет с деньгами, так ему и надо. Они все его защищают, поделом ему будет!
Москва. МГУ.
Гусев так и ходил целый день с письмом Ивлева во внутреннем кармане пиджака. Когда группа разбора после четвёртой пары приступила к работе, он выждал некоторое время и направился туда.
– Добрый день, товарищи, – вошёл он и осмотрелся. Увидев Регину за одним из столов, он подошёл
Он специально поднял руку, как будто приглаживает волосы, так, чтобы край его пиджака оказался на письмах в конвертах на столе Регины, которые ещё не были разобраны. Сделав шаг в сторону, он смахнул пиджаком часть этих писем на пол.
– О, чёрт, – деланно смутился он, и присел, собирая письма с пола.
Перегородив собой весь проход между двумя рядами столов, он незаметно для девчонок вытащил из внутреннего кармана письмо, положил его под верхнее письмо в собранной стопке и вернул все письма на стол Регины.
Москва. МГУ.
Вот, олух неуклюжий, – пренебрежительно подумала Регина, глядя на Гусева. После того, как ее любовник нагнул Гусева при помощи своих связей, она всерьез первого секретаря комсомола уже не воспринимала. И её нисколько не смутило, что он копошится там у её ног. Пусть полюбуется, – снисходительно подумала она. Небось, у самого жена страшная, как корова, так хоть посмотрит, как должны ножки у красивой девушки выглядеть…
Когда он вернул на её стол собранные письма и вышел, она продолжила работу как ни в чём не бывало, мысленно усмехаясь растерянности остальных девчонок. Они аж дышать перестали, пока Гусев под столом у неё лазил.
Вытащив очередное письмо из конверта, она вчиталась и чуть не подпрыгнула на стуле от радости. Она прочла уже десятки писем, и все это было не то. Большая их часть вообще к Москве никакого отношения не имела, следовательно, и ей не могло быть использовано… А в этом письме говорилось о явных махинациях на московской мебельной фабрике. Прямо между строк намекалось о том, что брака, на самом деле, почти нет, просто под прикрытием списания часть мебели разворовывается руководством. Что это? Удача? Или, всё-таки, результат её упорства и настойчивости?
Оглядевшись, она убедилась, что никому нет до неё дела. Засунула письмо обратно в конверт и спрятала его к себе в сумку. При этом достала пирожок с повидлом, как будто ради него она, собственно, и полезла в сумку. Ну вот, теперь у нее есть аргумент, почему она получает свои деньги!!! Только надо не продешевить… Может, удастся, после такой наводки увеличить получаемую ежемесячно сумму? Или и вовсе процент потребовать? Самедов так аппетитно живописал, когда тогда напился, как здорово получать процент, какое приятное ощущение от пухлого конверта, что раздают, в кармане, что и ей хотелось испытать это ощущение как можно раньше. А то сунет ей Володин пару купюр, и все на этом…
Москва. Детский дом № 19.
Директор детского дома только вошла к себе в кабинет, как зазвонил телефон. Ей дежурный педагог, ещё как только она вернулась из исполкома, сказала, что Брагина уже телефон оборвала.
– Слушаю, Титова, – взяла директриса трубку.
– Александра Мироновна! Здравствуйте! Ну как? – услышала она голос Евгении.
– Всё отлично, Жень, – улыбнулась она. – Решение исполкома у меня на руках.
– Ура-аа!!! – заорала Женька на том конце провода. – Можно приезжать?