Ревизор: возвращение в СССР 32
Шрифт:
Фиг ему, а не квартиру назад! — думал он. — Передумал меняться, гад, вот что-то и придумал.
Мытищи. Квартира Голубевой.
Василий и Люба подъехали к дому, куда их пригласили Погашев и Голубева. Сразу выяснили, что квартира эта съёмная, ни он, ни она тут не прописаны. Сам майор не появлялся здесь заранее в целях конспирации, но коллеги здесь уже побывали и осмотрелись.
Оглядев двор между двумя пятиэтажками, Василий попытался прикинуть, где сейчас
Люба нервно теребила шпагат, которым был перевязан свёрток с подарком.
— Расслабься, подумай о чём-то хорошем, улыбайся… Ты же к подруге на день рождения идёшь, — проговорил Василий, поглядывая на Любу и доставая букет с заднего сидения. Он уже всерьез опасался за исход дела и жалел, что сказал про нож и удавку. Так-то сработало, но последствия… От опасной самоуверенности та перешла к другой крайности, начав психовать. Вот ни хрена я не психолог… — думал майор. Может, зря взял напарницу сегодня с собой? Возможно, надо было что-то придумать и переиграть все… Сказать, типа ногу подвернула, и никак не могла прийти… Но что уж теперь-то?
Они поднялись на второй этаж и, услышав задорную музыку за дверью, переглянулись. Василий нажал на дверной звонок и подержал его подольше, чтобы в квартире услышали.
Дверь распахнулась, и Погашев широким жестом велел им проходить. А сам поспешил вперёд.
— Аркаша! Музыку! — показал он кому-то в комнате руками крест-накрест, и тут же стало тихо.
К ним подошла Валерия и ещё одна пара. Василий сперва поздравил Голубеву, Люба отыгрывала роль подруги и, вручив подарок, обняла и чмокнула её в щёчку.
— Это наши друзья, — представил их Погашев, — Аркаша и Иришка.
— Аркадий, — протянул руку Василию мужчина, с интересом разглядывая новеньких.
— Векеса, можно Век, — ответил Василий, улыбнувшись ему и его спутнице.
После знакомства опять включили музыку, и Василий получил возможность осмотреться. Однокомнатная квартира с маленькой кухней, ничего особенного… Никаких признаков того, что здесь живут зажиточные барыги. Хозяйка пригласила всех за стол. Василий разглядывал замысловато оформленные закуски, фаршированные яйца, в виде маленьких зайцев, селёдку под шубой в форме рыбы и думал, сколько же труда во все это вложено…
— Прямо, жалко это есть, — взглянул он на Голубеву, и она сама начала накладывать мужчинам в тарелки салаты, а Погашев открыл бутылку шампанского.
День рождения как день рождения… Ели, пили, танцевали, рассказывали анекдоты, смеялись… Василий балкон открыл, чтобы напарникам было легче ситуацию контролировать. Выходил покурить, периодически отмечаясь, что с ними всё в порядке…
Но самого главного так и не случилось. Василий уже начал думать, что весь этот праздник Погашев устроил,
Девчонки собрали тарелки со стола перед сладким и устроили себе отдельную посиделку на кухне. Оставшись одни за столом, мужчины подсели к Василию поближе.
— Слушай, Век, — задумчиво начал Погашев. — Тут такое дело… Мы с Аркашей года два назад схрон чей-то нашли… Никому об этом не сказали.
— Что за схрон? — сделал заинтересованное лицо Василий. — С оружием?
— Да нет, — хмыкнул Аркаша. — Монеты… Клад. По нашим законам его сдать надо. И за это двадцать пять процентов нашедшему положено…
— Мы тогда подумали, что жирно будет государству семьдесят пять процентов отдавать, — добавил Погашев. — А теперь сидим и не знаем, что с этим кладом делать? У тебя никто монетами царскими не интересуется? Мы отдадим не очень дорого.
— Монеты царские?.. Вряд ли, — сделал скептическое лицо Василий. — Если только золотые…
Погашев поднялся, достал что-то из вазочки в серванте и положил перед Василием.
Ну, вот и свершилось, — подумал тот, беря в руки золотые два рубля тысяча семьсот двадцать седьмого года. Рассмотрев с деланным любопытством год на монете, он поцокал языком и положил её на стол.
— И много у вас их? — спросил Василий.
— Восемнадцать штук, — ответил Погашев, внимательно наблюдая за ним.
Тут в комнату вышла с кухни Валерия, неся обернутый полотенцем горячий заварочный чайник. Василий неторопливым движением накрыл монету ладонью на всякий случай, а когда девушка вышла, пододвинул её Погашеву и показал глазами на сервант, мол спрячь.
— Восемнадцать штук, — задумчиво повторил он. — И сколько вы за них хотите?
— По пятьсот рублей за штуку, — ответил тот, переглянувшись с Аркашей.
— Золотые монеты — это хорошо. Плохо то, что я ничего не понимаю в их цене, — с деланной досадой проговорил Василий. — Там же нюансов куча. Разбираться надо. И знакомых таких нет…
— У нас хорошая цена, — поспешно начал объяснять Аркаша. — У барыг такие монеты по семьсот пятьдесят рублей идут.
— Смогу ли я их продать за эту цену, вот в чем загвоздка? — с сомнением посмотрел на них Василий. — Товар незнакомый, риски высокие.
— За границей точно продашь, и не за рубли, а за валюту, — уверенно ответил Погашев. — Это у нас золотом с рук торговать нельзя…
— Золотом торговать нельзя, это верно, — повторил Василий, несколько раз кивнув головой, как будто напряжённо думает. — Ладно. Давайте так. Я бы взял на пробу пару штук…
Тут в комнату вернулись женщины и вынесли сахарницу, вазочку с вареньем, а Валерия торжественно внесла на блюде большой домашний торт.
Но, вместо того, чтобы переключиться на женщин и угощения, Аркадий жестом позвал мужчин курить.
— Да что там пробовать-то? — зашептал он, когда все трое вышли на балкон. — Это золотые царские монеты! У тебя за бугром их с руками оторвут!