Ревизор: возвращение в СССР 32
Шрифт:
— Ага, это явно моим мальчишкам, — перекладывала Галия коробки и упаковки, довольно быстро ориентируясь в иностранных этикетках. — Им же всё в двух экземплярах надо…
— А это что такое? — с благоговением вытащила Наталья из-под детских вещей какой-то яркий пакет.
— Похоже, сладости какие-то итальянские, — мельком взглянула на него подруга.
— Ничего себе!..
— Часто у них упаковка только красивая, — равнодушно ответила Галия. — А на вкус наши конфеты и привычнее, и вкуснее. Муж говорит, это потому, что у нас из натурального сырья все делают, а
— Не может быть, — чуть ли не с обидой посмотрела на неё Наталья, думая, что та её специально обманывает, чтобы не делиться.
— Ну, хочешь, что-нибудь откроем? Сама попробуешь и убедишься, — предложила та.
Галия выложила перед Натальей несколько красочных пакетиков и коробочек, и у той разбежались глаза. Не в силах выбрать что-то одно, она перекладывала их и подносила к носу, пытаясь почувствовать запах сквозь упаковку…
— Давай, вот эти откроем, — предложила с проказливой улыбкой Галия. — Если я правильно помню, там внутри какой-то алкоголь. И выпьем, и тут же и закусим!
— Серьёзно? Давай! — ухватилась за это предложение Наталья, и они тут же вскрыли коробку с обычными с виду конфетами в ярких блестящих обёртках.
Девчонки слопали штук по пять конфет с различными ликёрами внутри, и решили вернуться в ресторан, очень уж пить захотелось…
Не успели члены делегации обсудить эту новость и выдвинуть хоть сколько-нибудь правдоподобные объяснения произошедшему, как обе девушки, и Галия, и Наталья, вернулись в ресторан. Они тут же направились к бару, попросили по стакану минералки, были в приподнятом настроении, шутили и смеялись, а потом заиграла ритмичная музыка и девчонки отправились на танцпол, где их тут же окружили коллеги.
— Что это Галие привезли? — с нескрываемым любопытством и в тоже время беспокойством, спросила Наталью Корчагина, когда Галия отошла подальше.
— Ой, Элла Родионовна! Там такое! — сделала круглые глаза Наташка и присела, сложив руки у груди. — Как в пещере Али Бабы и сорока разбойников!
— Сокровища пиратов! — со смехом подсказал кто-то.
— Лучше! — откликнулась Наташка. — Я такого никогда в жизни не видела! Всё блестит и сверкает!..
— И что вы обо всём этом думаете, Антон? — спросила Белоусова Андриянова, выслушав очередную версию происхождения пиратских сокровищ, которые Ивлева собирается провезти в СССР.
— Да ерунда всё это. Культурные и материальные ценности так просто не ввезти, не вывезти. На первой же таможне всё арестуют. Нет там ничего такого!
— Но люди же не просто так болтают, — возразила Валерия Николаевна. — Нет дыма без огня.
— Ну, что-то ей, конечно, передали, но явно не пиратские сокровища. Что это за бред вообще? Кому только в голову пришло?..
— Эх, Антон, не романтик вы! — фыркнула, улыбаясь, Белоусова, и направилась игривой походкой к танцполу.
— Не романтик… Это почему это я не романтик? — удивлённо посмотрел он ей вслед. — Ещё какой романтик!..
Москва.
Приехал
— А куда людей девать? — спросила она. — На швейную фабрику перешло только пять человек.
Вызвали с ней главного инженера Воздвиженского.
— Давайте новую линию в две смены пустим, — предложил я. — Старое оборудование, в любом случае, надо менять. А если его не остановить под предлогом фатальной поломки, то и замену не пробить.
— Новая линия производительней. Нам сырья не хватит на две смены, — тут же прикинул Глеб Николаевич.
— А помните мы с вами говорили про вискозную пряжу? — спросил я. — Удалось вам её найти?
— Найти-то удалось, — переглянулись они между собой. — Но у нас нет вискозных тканей в плане.
— А вы делайте из неё ткань сверх плана, — предложил я. — Потом, вискозу можно мешать с хлопковой пряжей…
— И куда столько такой ткани? На швейку? — с сомнением спросила директор. — А они переработают её в таком объёме?
— Вот! — торжественно поднял я вверх указательный палец. — И мы с вами подошли к теме розничного магазина при фабрике. Это позволит нам спокойно и официально продавать внеплановые излишки и закупать под это дело вискозу. Только надо соотношение разных волокон в составе отработать… Есть с кем посоветоваться на этот счёт? Может, у нас профильный научный институт есть какой-то? Министерство вам разрешило, кстати, опробовать вискозу на новой линии?
— Разрешить-то разрешило. Но мы же не про смесовые ткани запрос делали, — ответила Колесникова.
— Ну, ничего страшного. Сделайте ещё один запрос. В чём проблема? Разрешат и сразу начинайте экспериментировать.
— Можно попробовать, — глядя на неё с задумчивым видом, заметил Воздвиженский. — С новой линией это вполне реально.
— И надо выбивать ещё одну такую же линию, — добавил я. — Или аналогичную. Останавливайте одну из старых, мол, сломалась окончательно… Вы же ставили министерство в известность, что у вас все оставшиеся старые линии на ладан дышат?
— Ставили ещё в том году, — подтвердила директор. — Только страшно как-то… А если они нас пошлют куда подальше с нашими просьбами?
— А вы их в известность ставили, что в конкурсе победили?
— Да они и так это знают. Они же сами эти конкурсы и организуют, — недовольно махнула рукой Колесникова.
— Ну и что? А вы в своём запросе напомните им об этом, — улыбнулся я. — Нет ничего страшного в том, чтобы о своих заслугах чиновникам напомнить.
— Ладно, — нехотя согласилась она.
Эх, робкие они все же… Не очень умеют свои интересы отстаивать в госструктурах. Чувствуя, что и так уже здорово её загрузил, переключился на Воздвиженского и попросил его показать мне новую линию. Попрощался с директором, и мы оставили её размышлять над моими предложениями.