Ревизор: возвращение в СССР 32
Шрифт:
— Региной Быстровой. Знаете такую?
— Конечно, — сразу расцвел Гусев, подумав — неужели все-таки что-то получилось у Ивлева? — Как, простите, вас зовут?
— Иван Степанович.
— Слушаю вас, Иван Степанович, очень внимательно.
— Хуже всего, что это дело на контроле в нашем райкоме партии, — схватившись за сердце, проговорил Кудряшов. — Меня лично Володин вызывал. Им сигнал поступил на нашего главного инженера. Мне велели всё проверить… Я до последнего не мог поверить, но это оказалось правдой.
— Что именно? — с нетерпением спросил Гусев.
—
— А это точно Регина Быстрова?
— А вы спросите, где она сейчас живёт? Если здесь, — пошарив в карманах, нашёл Кудряшов записку с адресом, — значит она.
— Так… Говорите, любовница женатого мужчины? — повторил Гусев, поджимая губы, чтобы они не расплылись в довольной улыбке.
— Да, я понимаю, никому не хочется скандала, но это абсолютно безнравственно! Такое недостойное поведение недопустимо для студентки главного университета страны и комсомолки. Тем более, это дело на контроле в райкоме… Я очень советую вам не спускать его на тормозах…
— Разумеется, Иван Степанович. Никто тут не будет пытаться спустить это дело на тормозах. У нас в МГУ строго с этим — нарушение Устава недопустимо! К тому же, если мне не изменяет память, у Быстровой уже есть строгий выговор. Надо посмотреть, год прошёл уж или нет?
Он переписал себе адрес с записки парторга, уточнил, как называется предприятие, где работает предполагаемый любовник Быстровой, его должность и прочее… Попросил, на всякий случай, телефон и самого Кудряшова.
— Мне очень жаль, что пришлось обратиться к вам по такому неприятному поводу, — поднялся тот с несчастным видом. — Но это шило в мешке уже не утаить… У нас на фабрике сегодня будет партсобрание. Будем ставить вопрос об исключении Головина из партии…
— Ничего, Иван Степанович. Переживём! Наше дело правое и мы победим, — уверенно поднялся Гусев и протянул ему руку.
Проводив парторга, Гусев тут же позвонил Луппиан, велел ей найти Быстрову и привести её к нему.
А я уже начал сомневаться в Ивлеве… Думал, ерундой мы с ним занимались, с письмом этим. Нет, все же он точно знает, что делает!
Гусев испытывал восторг человека, который, наконец, может расквитаться по старым долгам. Ему совсем не понравилось, как Регина Быстрова привлекла члена ЦК Комсомола, чтобы выкрутить ему руки. Кто ему тогда звонил… А, Алексей Дятлов. Ну пусть только еще раз позвонит и начнет командовать начальственным тоном — сразу ему сообщу, чем его креатура занималась в нашем университете. А еще лучше — при случае использую, чтобы выбить из него повышение, когда надоест тут, в МГУ, сидеть. Вряд ли он захочет, чтобы остальные члены ЦК узнали, что он всячески продвигал в МГУ комсомолку со строгим выговором, выбравшую стезю любовницы женатого инженера… За такое можно и самому вылететь из ЦК. Подумают, что он тоже пользовался услугами этой сладкой птички…
Из МГУ отправился в
Затаив дыхание, ждал вердикта учёного, пока он рассматривал четыре моих новых приобретения.
— За серебряный рубль сколько отдал? — спросил он.
— Девяносто пять, — честно ответил я.
— Угу… А за остальные?
Честно назвал ему цену и остальных монет. Мне же надо понимать, дурит меня Некредин или нет?
— Ну, не дармовщина, конечно, — взглянул он на меня. — Я бы нашел и подешевле, но я же специалист, знаю, с кем можно поторговаться… Так что для любителя цена вполне пристойная.
— Рад, что в этот раз все хорошо, — с облегчением хмыкнул я, поняв, что и монеты натуральные, и антиквар со мной по-честному. — Алексей Сергеевич, учтите, если у кого-то будет потребность срочно продать редкие экземпляры в хорошем состоянии, то я смогу их быстро купить, если мне скидку нормальную сделают. Мало ли деньги кому срочно понадобятся… А я бы хотел достойную коллекцию собрать.
— Ну, буду иметь ввиду, — с интересом взглянул он на меня.
Отблагодарил его бутылкой коньяка и в отличном настроении пошёл к замдиректора института Литвинову. Он меня, разумеется, не ждал, но приветствовал довольно оживлённо. Поздоровались. Рассказал ему, на каком этапе у нас сейчас строительство музея в Городне.
— К концу года нам обещают уже полностью сдать объект, — продолжал я. — Надо уже заказывать портрет женщины и ребёнка из захоронения. Что там с нашими реконструкциями, не знаете случайно?
— Что-то я закрутился, — смутился он. — Я узнаю сегодня, в крайнем случае, завтра. По идее, они уже должны быть готовы.
— Отлично, — обрадовался я. — Тогда, позвоните мне, пожалуйста. Надо же художников уже подключать… Им же тоже время надо, полотно-то будет монументальное, в полный рост, да ещё и в увеличенном масштабе.
— Смотрю, вы серьёзно решили к этому вопросу подойти? — уважительно кивнул он, видимо, прикинув, сколько это будет стоить.
Выйдя из Института археологии, решил съездить на камволку, а то с апреля у них не был. Надо узнать, как там у них дела?
Румыния. Бухарест.
В понедельник с самого утра Андриянов и Белоусова отправились к организаторам конкурса. Антон проявил чудеса организаторского таланта, выбив для Валерии Николаевны большой двухтумбовый стол и два добротных стула. К началу торжественного открытия конкурса они уже во всеоружии встречали гостей и участников в большом холле, совсем недалеко от столов регистрации участников. Пройти мимо них было невозможно, несколько десятков советских книжных новинок привлекали внимание посетителей и возле них всё время толпился народ, перелистывая новые издания. В советской Румынии русский язык преподавали в школах, так что смотрели книжки не только ради картинок…