Ревизор: возвращение в СССР 38

Винтеркей Серж

Отходя от окна по итогам размышлений, он решил, что нужно озадачить всех сотрудников, у которых в агентах есть ученые-естественники, беседами с ними на эту тему. Если был такой скандал в их среде, они точно о нем знают. Да, и еще стоит послать запрос резидентам по посольствам в западных странах, пусть выяснят у своих агентов-ученых, может быть им это понятие известно…

Зазвонил телефон. Кутенко взял трубку.

— Глеб Петрович? Это Дорохов. Для вас есть поручение от генерала Вавилова. Подойдите, пожалуйста…

* * *

Москва,

Лубянка

Майор Румянцев искренне радовался, что он работает в управлении разведки, а не контрразведки. Когда 1 сентября, в субботу, неизвестный взорвал бомбу в Мавзолее, всех контрразведчиков до единого вызвали на работу, а вот разведчиков не тронули. Не то чтобы он устал, только же из отпуска вышел, но смысла в таком вызове было бы все равно мало. Не верил он, что это вражеский шпион взорвал бомбу, сам при этом убившись. Свой это был идиот, и никаких связей с западными разведками найти и не удастся, потому что их и нет. Своеобразное джентльменское соглашение между крупными разведками стран НАТО и СССР прекрасно работало. Мы не убивали и не взрывали на их территории их граждан, а они на нашей. Ну а что подкидывали денег разным политическим активистам, часть из которых переходила определенные рамки иногда — так это другое. Главное, что СССР однозначно не просило, к примеру, «Красные бригады» кого-то убивать или похищать. Просто поддерживало отношения с организацией с дружеской ориентацией, учитывая, как разгулялись в Италии неофашисты. Те же имели мощную поддержку от США, вот и надо было их уравновесить коммунистами.

Другое дело, удалось ли бы заключить такое джентльменское соглашение между СССР и странами НАТО, если бы не память о великой войне, в которой тесно сотрудничали бок о бок, сражаясь с гитлеровской Германией и ее сотрудниками… Но это уже сентиментальные размышления, которым Румянцев ни в коей мере не хотел предаваться.

Так что выходные он провел очень хорошо, получилось насладиться, вполне возможно, последними теплыми днями.

Зазвонил телефон. Румянцев снял трубку. И сразу узнал голос нового начальника отдела.

— Олег Петрович, зайдите ко мне. — сказал он.

Через минуту Румянцев уже заходил в кабинет Кутенко, благо тот был рядом.

Начальник выглядел необычно, словно привычное хладнокровие ему изменило.

— Павел Ивлев, насколько мне сказали, ваш же агент, верно? — с ходу спросил он его.

— Все верно, товарищ подполковник.

— Бросьте, давайте без званий. Вызвали меня лично к Вавилову. Он велел попросить организовать лекцию внеочередную за авторством этого самого Ивлева.

Вот почему Кутенко такой взъерошенный, наверное, впервые к Вавилову в кабинет попал, — догадался Румянцев. — Ну что же, когда ты куратор Ивлева, это не только неприятности во время отпуска, но и приятные бонусы во время работы. Кутенко теперь меня точно выделит среди остальных. Ради других агентов его к такому высокому начальству не вызовут… Максимум раньше в кабинете генерала Комлина побывал… Так что вакансия заместителя отдела может оказаться ко мне ближе, чем я думал…

— Глеб Петрович, немедленно свяжусь с Ивлевым. Подскажите только, по какой теме нужно провести эту лекцию?

— Ну сами понимаете,

все взбудоражены этим взрывом в Мавзолее. Явно это был террористический акт. Но про это, конечно, Ивлеву рассказывать нельзя. Просто поручите ему прочесть лекцию про терроризм и как с ним лучше бороться. Хотя я лично и не понимаю, как он такую тему осилит…

— Ну, обычно он неплохо справляется, — дипломатично сказал Румянцев, — разрешите выполнять, Глеб Петрович?

— Да, поспешите, ему же еще эту лекцию нужно будет готовить… Не нужно нам получать втык от Вавилова за промедление…

* * *

Москва

Посетить бар «Пльзень» в таком составе оказалось хорошей идеей. Места в нем действительно были, и нам даже удалось уговорить нескольких человек пересесть в другое место, чтобы мы могли сдвинуть столики и усесться все вместе. Никакой агрессии, причем, наши просьбы не вызвали, люди отнеслись с полным пониманием, что молодежь хочет отпраздновать начало учебного года.

Правда, смысла садиться всем вместе не оказалось никакого. Живая музыка не давала услышать никого дальше соседа. А в редкие перерывы просто тосты говорили. Но ладно, пообщался с Булатовым и Ираклием. В основном они меня расспрашивали, правда, про поездку в Германию…

Приехал домой после встречи. Только вышел из такси, смотрю, Мартин идет. Мрачный какой-то. Заметил меня, немного ожил. Поздоровались. Прикинул, что мы почти месяц с Берлина не виделись…

— Ты откуда так поздно? — поинтересовался Мартин.

— С одногруппниками устроили посиделки в ресторане, после лета новости обсудить, — объяснил я. — А ты сам как? Со свидания идешь? А чего тогда мрачный?

— Да нет, не со свидания, — отмахнулся Мартин. — Все в порядке, не обращай внимания.

Ага, конечно. А морда такая грустная, потому что жизнь слишком уж хороша, — хмыкнул мысленно. — Надо немца расколоть, это дело принципа, — мелькнула мысль, — да и подшефный к тому же… Нужно и знать о его проблемах, и помогать их решать.

— Давай рассказывай. Что толку молчать? Вместе что-нибудь придумаем, — сказал Мартину, присаживаясь с ним на скамейку.

— Да что рассказывать? — махнул рукой тот.

Чуть не ответил «Сколько вас, какое оружие, когда нападете?» но вовремя язык прикусил. Вот же война, на генетическом уровне практически у меня уже реакция на немцев. Что в той жизни, что в этой, частенько ловил себя на том, что напрягаюсь, когда немецкую речь слышу. Что это? Память отцов и дедов так себя проявляет? Или фильмы о войне, коих пересмотрено в прошлой жизни множество?.. Так, что-то несет меня, надо встряхнуться, взять себя в руки…

— Я же вижу, что ты не в духе сильно. Рассказывай. Легче станет. — продолжил настаивать я.

— Меня Илма бросила, — обреченно произнес немец, опустив голову.

— О как! Сочувствую, дружище, — похлопал я его по плечу. — А объяснила все как?

— Да никак, что самое обидное, — возмутился Мартин. — Просто нашла другого, пока я в ГДР был и все. Я уехал на каникулы, а она не стала, здесь осталась. А когда встретились, сообщила мне о другом мужчине буднично так. Словно и не было чувств и планов совместных…