Ревизор: возвращение в СССР 38
Шрифт:
Прежде всего я поехал к Бортко. Сатчан еще несколько дней точно будет в отпуске, насколько я помнил, значит, только от Бортко и узнаю, как наши дела. Конечно, успокаивало то, что если бы было что-то совсем плохое, то меня в воскресенье вечером бы потревожили дома после приезда из деревни. Но тем не менее, нужно заехать и выяснить, на каком мы свете.
Михаил Жанович был на месте. Сразу отметил, что он загорел, хотя в отпуске и не был. Ну так пляжи и в Москве имеются. И костюм новый у него тоже, как и у меня. И он, первым делом, пожав мне руку, тоже мой новый костюм отметил:
— Какая ткань интересная
— Думаю, вряд ли. Мне сестра его из Италии привезла.
Подняв брови, он кивнул уважительно, и мы вышли из кабинета, направляясь на улицу. Нечего нам свои дела в его кабинете обсуждать. Береженного бог бережет. У Сатчана в кабинете еще как-то спокойнее себя чувствуешь, он все же зам. А Бортко уже должность посерьёзнее занимает, за ним и пригляд может быть особый. Ну и раз Захаров сам бережется, и предпочитает на улице дела наши обсуждать, то есть в этом смысл…
Вышли на улицу, свернули в ближайший тупик, и Бортко перешел к делам, сказав:
— В Москве у нас все, к счастью, тихо-мирно.
— А по Крыму как? Не упирался Николаенко?
— Нет, как ни странно, ни малейшего противодействия не оказывал. Беспрекословно согласился даже и с махинациями по разбавлению вина завязать. Так-то глядя на его морду уголовную, и не понять, откуда может быть такое смирение…
— Видимо, дядя его крепко на него надавил, — предположил я, — и он, наверное, понимает, что пока дядя с нами, шансов у него выкрутиться из наших условий нет. Это меня очень радует, потому как дела он вел до этого очень неаккуратно. А как вам глянулся этот Степан, которого Мещеряков подтянул к нашим крымским делам?
— Хорошо глянулся, — кивнул Бортко, — солидный такой мужик, степенный, и хватка у него основательная. Он на Николаенко сразу как бульдог насел… Пообещал мне приглядывать за ним, и, если что, сразу сигнализировать.
— А когда у нас следующее совещание? Надо же успеть подготовиться…
— Думаю, в ближайшие дни. Захаров пока что не называл точную дату. Но до конца недели точно проведем.
На этом мы с ним попрощались, и я решил, что теперь самое время поехать к Ионову. Договорились мы с ним, что я сразу после возвращения к нему заеду, и мы обговорим формат дальнейшего сотрудничества.
Ионов, как всегда, был на месте. Поприветствовал меня с очень радостным видом:
— Ну что, Паша, отдохнул, набрался сил? Продолжим сотрудничество?
— Конечно, Константин Сергеевич! Снова по четвергам вас устроит после четырех?
— Вполне. Посмотри, Паша, я вот для тебя уже и примерное расписание накидал на сентябрь.
Я глянул. Заводы, в основном, но что удивило, в списке был и наш Пролетарский райком. Это что, получается, я буду для Бортко и Сатчана лекцию читать, что ли, скоро?
Глава 21
Москва, Посольство ГДР
Йохам Баум, куратор от Штази в посольстве в Москве, ждал сегодня с интересом гостью, о приходе которой его предупредили из Берлина. Луиза Буркхард, их юный агент, у которой будет особое задание. Достаточно необычное, все же обычно в СССР агенты Штази работали по более простой схеме. Но и выгода, если все сработает, может оказаться очень большой.
Луиза пришла к одиннадцати утра, как его и предупреждали из Берлина. Он с любопытством рассматривал девушку. Красивая, с правильными чертами лица. Наверняка и умная, раз прошла сложную систему отсева среди абитуриентов ГДР, желающих учиться в одном из самых знаменитых университетов мира.
— Значит, так, Луиза, — перешел он к делу после того, как они поздоровались, и он предложил ей присесть напротив своего стола, — запомни, что в этом деле нам интересна прежде всего информация. Мы ни в коем случае не собираемся вербовать этого молодого человека, шантажируя вашими отношениями, или рушить его брак. СССР и ГДР близкие союзники, такие действия не отвечали бы духу нашего союза. Но, ты же сама понимаешь, что далеко не все, что нам интересно, наши союзники нам сообщают. У СССР огромное количество интересов по всему миру, это самая крупная страна в мире. И человек, работающий в Кремле, может знать кое-что из того, что наши союзники нам не говорят. Понимаешь?
— Конечно, камрад Баум, — с серьезным видом кивнула девушка, — мне все так и в Берлине говорили…
— Еще важный момент — постарайся не влюбиться в этого русского. Помни, что это ты охотник, а он — жертва. Не наоборот…
— Да и в мыслях не было! — возмутилась девушка.
— Так это и не на уровне разума, это на уровне эмоций, — улыбнулся Баум, — поэтому надо себя постоянно контролировать. Разведчиков часто посылают иметь дело с очень незаурядными людьми, а они поневоле вызывают симпатии. Поэтому следи за тем, чтобы симпатии не переросли во что-то более опасное. Если так вдруг случится, лучше сразу сообщи нам об этом, и мы просто отстраним тебя от этого дела. Найдем для тебя что-то другое, и никаких обид, никаких упреков, что ты не справилась. Понимаешь?
— Понимаю. И все же я постараюсь справиться! — упрямо тряхнула копной волос девушка.
— Молодец, что так серьёзно относишься к своему заданию, — добродушно улыбнулся Йохам, — И вот что еще. По всем важным вопросам обращайся ко мне, не стесняясь. Не только в том случае, если всё идёт по плану, и хочется сообщить о положительных результатах. Появились какие-то проблемы по заданию — заходи, может вместе что-то да придумаем…
— Хорошо, камрад Баум! — послушно кивнула девушка.
— Молодец. Тогда приступим к деталям твоего задания. Вот фотография Павла Ивлева. Не очень качественная, но что уж получилось сделать…
Луиза взяла протянутую ей фотографию и с интересом ее изучила. На самом деле, хоть Ивлева удалось сфотографировать только при движении по улице, узнать его по ней было довольно легко.
— Вы учитесь на разных курсах, в этом есть определённая проблема. Постарайся пересечься с ним в столовой, наверняка ее он должен посещать. Не так и сложно пройтись с подносом по столовой и постараться найти его. Дальше просто можешь спросить, свободно ли у него, присесть рядом и завязать общение.
— Хорошо, — кивнула Луиза, не отрывая взгляда от фотографии.