Ревизор: возвращение в СССР 39
Шрифт:
Эмма Эдуардовна сидела за своим столом еще несколько минут, размышляя, после ухода из ее кабинета Ивлева. И все это время неосознанно улыбалась. Пьеса у Ивлева в таком известном театре, как «Ромэн»! Какой же талантливый ей студент достался… Когда она опрометчиво думает, что он уже больше ничем не может ее удивить, он раз — и как фокусник достаёт из цилиндра нового белого кролика!
Осмыслив наконец услышанное, покачала головой и потянулась к трубке телефона, чтобы позвонить декану и сообщить неожиданную, но такую приятную новость. Но потом передумала и положила уже взятую трубку обратно на рычаг. Такие хорошие новости надо сообщать
Подумать только — Павел Ивлев теперь еще и успешный драматург! Интересно, есть ли на филологическом факультете МГУ хоть один студент третьего курса, пьесу которого в таком серьезном театре поставили? Как здорово будет утереть им нос, если нет!
Москва
В спецхране успел посмотреть несколько публикаций из серьезных западных журналов по терроризму. Вот вообще ничего нового не узнал. Похоже, что сейчас уровень осознания этой проблемы действительно крайне низок. Или самые важные знания просто не печатают в открытых журналах, и этот вариант тоже вполне возможен. Зато успел там же в библиотеке и перекусить в буфете. Рабочий день у меня еще долгий, энергии понадобится много…
Приехал на Лубянку ровно в назначенное время, Румянцев, пожимая мне руку, довольно кивнул. Сразу повел меня в зал для выступлений, сказав:
— Никаких правок нет, что странно, но, согласись, приятно.
Я был немного удивлен. В этом докладе я, в отличие от предыдущих, вообще ни одной цитаты не вставил ни классиков марксизма-ленинизма, ни Леонида Ильича. Не нашел ничего подходящего. Ожидал, что мне хоть пару цитат всунут в текст. Но нет… Хотя, наверное, тема такая специфическая, что сознательно решили не рисковать, что может хоть сколько-нибудь двусмысленно искусственно притянутая цитата прозвучать. Тем более что Владимир Ильич сам террором вовсе не брезговал, а мы тут собрались для того, чтобы его осуждать и бороться с ним… Террор, а не Ленина, разумеется…
Отсидел на своем рядке до 16.00, потом поднялся на трибуну. Сделал доклад, неспешно зачитав текст. Тут же посыпались вопросы.
— У меня такой вопрос, — встал один из офицеров. — Вы предлагаете усилить меры безопасности в аэропорту. Но, если мы сделаем это, то что подумают советские граждане? А если они решат, что в стране неспокойно, какие-то проблемы возникли? Как вы считаете, не отразится ли это негативно на восприятии гражданами уровня безопасности, что может обеспечить своим гражданам советское государство?
— Я считаю, что лучше действительно обеспечить безопасность гражданам, дать им возможность спокойно летать самолётами, оставаясь живыми и здоровыми, чем опасаться того, что кто-то о чем-то будет судачить. Любая новость, к счастью, исходя из человеческой психологии, достаточно быстро устаревает. Поговорят две-три недели об этом все, а через месяц это уже станет обыденностью. Через год вообще большинство забудет, что раньше эти меры безопасности и вовсе нигде не предпринимались. А через пару лет вы, вполне может быть, увидите, что где-нибудь в Европе начнут подражать тем мерам безопасности, которые начал принимать в сфере пассажирских авиаперевозок Советский Союз. Это, конечно, не очень важно для нас,
Ладно, вроде бы офицер ответ принял, кивнув мне. Тут же встал другой:
— У меня вопрос по поводу стальных дверей, которые вы предлагаете устанавливать в самолётах в стальных переборках перед кабиной пилотов. А если террористы потребуют открыть эту дверь, угрожая убить кого-то из пассажиров, то что должен делать пилот в такой ситуации?
— Не открывать, конечно, — ответил я. — Ни в коем случае.
— А как это будет воспринято гражданами? — оживился офицер. — Такая политика бесчеловечная… Разве она к лицу советскому государству?
— Она как раз-таки человечная. В самолёте может быть несколько десятков, а то и сотен человек. Если все террористы будут знать, что в любом случае дверь не будет открыта, убей ты хоть одного из пассажиров, хоть пятерых, то резко увеличатся шансы, что все эти люди будут спокойно летать на самолётах Советского Союза без всяких терактов, потому что подавляющая часть тех, кто захватывает самолёты, вовсе не рвётся умереть. У них совершенно другая задача в голове. Они хотят захватить самолёт, чтобы добраться живыми и здоровыми в одну из стран западного мира.
Если они будут понимать, что это самоубийственная миссия, что, чтобы ты ни устраивал в самолёте, пилот не откроет дверь и посадит самолёт там, где и планировал, после чего террорист будет арестован и понесёт заслуженное наказание, то все это теряет абсолютно всякий смысл для подобного рода террористов. Я ответил на ваш вопрос или есть какие-то ещё уточнения?
Задавший вопрос офицер тоже кивнул, причем как-то даже довольно. На либерализм меня, проверял, что ли? Но тут же встал следующий. Ого, какое сегодня оживление!
— Вы предложили в своём докладе создать специальные подразделения милиции во всех крупных городах Советского союза, принимая туда только самых тренированных сотрудников после очень жёстких конкурсов. Но какова цель подобного рода подразделений? Неужели вы считаете, что советская милиция не в состоянии справиться с подавляющей частью тех вопросов, что возникают в сфере её деятельности?
— Я считаю, что в силовых министерствах самое важное повышать уровень профессионализма. К чему посылать к террористам, захватившим заложников, чтобы с ними разобраться, людей, которые физкультурой занимаются два раза в неделю, и даже отрастили себе брюшко?
Пришлось прерваться из-за смеха в зале. Лоб задавшего мне вопрос офицера покраснел. Как-то он нервно отреагировал на смех коллег. А я продолжил:
— Лучше послать обезвреживать террористов человека, который каждый день по два часа преодолевает сложнейшую полосу препятствий, отстреливает сотню патронов в тире из разных видов оружия. Способен в течение мгновения определить, кто перед ним находится — террорист или заложник, чтобы случайно не убить того, кого не нужно. Может взобраться на стену четырехэтажного дома по лестнице за тридцать секунд, будучи в прекрасной физической форме на пике своих возможностей. Естественно, что чем больше такого рода специалистов придёт выполнять то или иное сложное задание по борьбе с террористами, тем быстрее и более профессионально это задание будет выполнено, тем меньше будет сопутствующих жертв. А в самых успешных случаях жертв вообще не будет.