Ревнует - значит, любит!
Шрифт:
Вампир бросает быстрый взгляд на балкон и видит, как улыбка медленно исчезает с прекрасного лица Анны. Он ведет Маршалл в гущу танцующих пар и обнимает за талию, тесно прижимая к себе. Та прикусывает губу и не сводит с него горящего взора. Элайджа же чувствует лишь, как его затылок прожигает взгляд зеленых глаз жены. Они медленно скользят под красивую мелодию и вампир, едва касаясь, проводит ладонью по обнаженной спине Хэйли. Боковым зрением он видит, как глаза Анны сузились так, что стали похожи на щелки, а стоящий с ним рядом ведьмак весело подмигивает ему, незаметно показывая большой палец.
—
Но не успевает Хэйли сказать и слова, как рядом с ними оказывается Анна, которая обхватывает его запястье и, широко улыбаясь, выдавливает из себя:
— Мне нужна твоя помощь на кухне, дорогой!
— Конечно, милая, — отзывается Элайджа и, пожимая плечами, говорит своей партнерше, — спасибо за танец, сожалею, что вынужден тебя оставить, — и, не обращая внимания на застывшую с открытым ртом королеву оборотней, следует за женой, которая до боли сжимает его руку.
Едва они оказываются на кухне, Анна с силой толкает его к стене.
— Ты что себе позволяешь, позволь узнать? У тебя хватает наглости зажиматься за этой грязной волчицей прямо на моих глазах?
— Ревнуешь, любимая? — не выдерживает Элайджа, и его губы растягивает тонкая улыбка, — не только я забыл наши свадебные клятвы о вечном доверии?
Зеленые глаза расширяются настолько, что занимают, кажется, пол-лица. Анна тяжело дышит, кусает свои алые пухлые губы и вампир понимает, что его жена чертовски возбуждена. Ее желание ударяет в голову, и он не может сдержаться — прижимает ее к себе, накрывая ладонями обтянутые коротким платьем ягодицы.
— Ты специально устроил это представление? — шипит девушка, пытаясь вырваться из его сильных рук, — немедленно отпусти меня!
— Не думаю, что ты хочешь этого, — шепчет ей на ухо вампир, а его ладони тем временем, задирают подол платья, спускаясь к трусикам, — мне кажется, что тебе нужно совсем другое.
И его пальцы, едва касаясь, скользят по шелку ее белья. Анна сжимает бедра, пытаясь уклониться от его прикосновений, но Элайджа легко преодолевает ее сопротивление и спустя мгновение его ладонь мягко сжимает влажную ткань тонких трусиков. Он гладит внутреннюю поверхность ее точеных бедер, наслаждаясь мягкостью бархатной кожи, а жена продолжает биться в его объятьях, пытаясь совладать с охватившим ее вожделением.
— Что ж, если ты не хочешь, — шепчет вампир, перемещая ладонь на тонкую талию, — я могу…
Но не успевает он оторвать руки от дрожащего тела, как Анна обхватывает тонкими пальцами его запястье и тянет ладонь туда, где она была мгновение назад. Губы Элайджи помимо воли растягиваются в улыбке. Он отодвигает полоску шелковых трусиков и прикасается к влажным складкам ее горячей плоти. С губ девушки срывается тихий стон, и ее тело подается навстречу неторопливым движениям его пальцев. Он чувствует аромат ее желания, возбуждение, сбивающее дыхание, и из последних сил старается сохранить трезвость мыслей. В планах Элайджи было проучить ее, отомстить за последние дни, но сейчас он хочет лишь подхватить жену на руки и оказаться в их спальне. Он чувствует, как дрожат ее бедра,
— Мне прекратить?
— О боже, нет, — стонет она, прижимаясь ближе.
Пальцы вампира замирают, и Анна недовольно хнычет, двигая бедрами.
— Ты вернешься в нашу спальню? — спрашивает Элайджа, возобновляя ласки.
И жена лишь быстро кивает, прикусывая губу.
— Позволишь любить тебя сегодня ночью?
— Да, — стонет она, и в следующее мгновение вампир отводит пальцы, сдвигая на место тонкую полоску влажных трусиков.
— Мне кажется, мы должны вернуться к гостям, милая, — говорит он, поправляя подол ее короткого платья, — такое длительное отсутствие претит приличиям, — и, не дав сказать ошеломленной жене ни слова, тянет ее в узкий коридор, ведущий во внутренний двор.
Анна никак не может выровнять дыхание и ее глаза пылают от неудовлетворенного желания, а Элайджа лишь улыбается, глядя на ее раскрасневшееся лицо. Они проходят сквозь танцующие пары и останавливаются у бара. Вампир берет тонкий бокал наполненный шампанским и протягивает его жене. Анна все еще не может прийти в себя, тяжело дыша, и он прижимает ее к себе, едва слышно шепча в покрасневшее ушко:
— Я не дам тебе заснуть до утра.
Она судорожно сглатывает и залпом выпивает протянутый мужем бокал.
— Я заставлю тебя кричать, — продолжает он и смотрит в ее широко распахнутые горящие от желания глаза.
Девушка замирает, и с ее губ срывается хриплый шепот.
— Я больше не могу, Элайджа…- едва слышно выговаривает она, — так хочу тебя…
И вампир понимает, что все его планы мести летят в тартарары под звук ее полного желания голоса. Единственное, о чем он сейчас думает — сколько времени уйдет на то, чтобы добраться до их спальни. Ему плевать на наполненный гостями дом, на не сводящую с него взгляда Хэйли Маршалл, он видит только горящие зеленые глаза своей жены.
И Элайджа сдается.
Он сжимает тонкие пальцы Анны в своей руке и тянет ее к лестнице. За те пару секунд, пока они достигают первых ступенек, вампир успевает поймать насмешливый взгляд Кола, губы которого беззвучно шепчут: «Закончилась спокойная жизнь». Элайджа улыбается и едва заметно кивает брату: «Спасибо».
Проходит не больше минуты, прежде чем вампир распахивает дверь спальни, пропуская жену вперед. Она делает шаг и тут же поворачивается к нему лицом, обхватывая тонкими руками его шею. Их лица почти соприкасаются, и Элайджа накрывает губами ее приоткрытый манящий рот.
И весь мир исчезает, когда она с пылом отвечает ему, мягко скользя языком по его губам, запускает пальцы в его волосы, прижимается ближе. Он хочет ее так сильно, что, кажется, они не были близки не несколько дней, а целую вечность. Элайджа тянет жену к постели, мягко опускает на черное покрывало.
Она отрывается от его губ и поднимает руки к рубашке. Анна даже не утруждает себя расстегиваем мелких пуговиц. Вместо этого она тянет в стороны края ворота, и через мгновение Элайджа оказывается обнаженным по пояс. Нежные пальцы жены скользят по его плечам, обводят широкую грудь, спускаются к напряженному прессу, и вампир едва успевает поймать ее ладони, которые уже теребят ремень.