Революция 1917-го в России — как серия заговоров(Сборник)

Галин Василий Васильевич

Земли!!!

«Не подлежит, по моему мнению, сомнению, что на почве землевладения, так тесно связанного с жизнью всего нашего крестьянства, т. е., в сущности, России, ибо Россия есть страна преимущественно крестьянская, и будут разыгрываться дальнейшие революционные пертурбации в империи, особливо при том направлении крестьянского вопроса, которое ему хотят в последние столыпинские годы дать, когда признается за аксиому, что Россия должна существовать для 130 тыс. бар и что государства существуют для сильных». (С. Витте, 1907 г.)

Это был ответ С. Витте на слова П. Столыпина о том, что правительство «делало ставку не на убогих и пьяных, а на крепких и сильных…, нельзя ставить преграды для обогащения сильного, для того чтобы слабые разделили с ним его нищету» [54] . Благие намерения Столыпина столкнувшись с российской реальностью, где на одного относительно сильного приходились многие десятки слабых, не только не имевших возможности

стать сильными, но даже ни одного шанса вырваться из нищеты, неизбежно толкали русское общество в ад, о котором писал Витте.

54

Столыпин П. А. Речи 1906–1911. — Нью-Йорк: 1990, с. 149–150.

Для крестьян основным источником дохода была земля, количество которой, на душу населения, благодаря стремительному его росту, неуклонно сокращалось. «Главная масса русского крестьянства, — отмечал Н. Головин, — не только страдала от малоземелья, но буквально испытывала острый земельный голод» [55] . «Огромное большинство русского населения по обеспеченности землей находится в таком же положении, в каком 300–400 лет тому назад находилось большинство стран Западной Европы, — указывал в 1907 г. Д. Менделеев, — Это положение вызывало там такие исторические события, как религиозные войны, бунты революции…» [56] . «У нас может возникнуть такое же положение, как в Ирландии, — отмечал в 1905 г. видный экономист, ректор Московского университета, член ЦК кадетской партии А. Мануйлов, — где не смотря на все старания английских лендлордов и правительства разрядить сельскохозяйственное население, требования земли не прекращались и, не находя удовлетворения вело к аграрному террору…».

55

Головин Н.Н. Российская контрреволюция в 1917–1918 годах, т.1 — М. 2011, - С. 321.

56

Менделеев Д. И. К познанию России. — СПб.: Изд. А.С. Суворина. 1907.

Для России проблема земли стояла еще более остро ввиду ее низкой плодородности, что обрекало русское крестьянство на нищенское, полуголодное, беспросветное существование.

Мало того, распределение населения по территории Европейской России, в виду ее природно-климатических условий и сохранения до 1905 г. остатков крепостничества, привязывавших крестьянина к его наделу, было крайне неравномерным.

Так в 1917 г. в треугольнике А (Псков — Симбирск — Одесса), согласно подсчетам последнего министра земледелия Временного правительства С. Маслова, проживала примерно половина всего населения страны, а на крестьянскую душу там в среднем приходилось всего 1,25 га земли; в треугольнике Б (Петроград — Челябинск — Ростов) проживало 2/3 населения страны, а на душу крестьянского населения приходилось 2,5 га земли [57] .

57

Maslov Sergej. Agrarni Revoluce v Rusku. Praha, 1928, p. 15, 41 (Головин H.H. Российская контрреволюция…, т.1, с. 322.).

Обеспеченность крестьян землей, га/на крестьянскую душу

Устремления крестьян определялись их бедственным экономическим положением, которое мало изменилось с конца XVIII в., когда Екатерина II отмечала: «Хлеб, который они (крестьяне) едят, религия, которая их утешает, вот единственные их идеи. Благоденствие государства, потомство, грядущие поколения — для них это слова, которыми их нельзя затронуть. Они связаны с обществом только своими страданиями и из всего того беспредельного пространства, которое называется будущим, они замечают только завтрашний день. Их жалкое положение лишает их возможности иметь более отдаленные интересы».

Спустя сто лет в конце XIX в. описание быта крестьян оставил Желябов (будущий лидер «Народной воли»), который «пошел в деревню, хотел просвещать ее, бросить лучшие семена в крестьянскую душу, а чтобы сблизиться с нею, принялся за тяжелый крестьянский труд. Он работал по 16 часов в поле, а, возвращаясь, чувствовал одну потребность растянуться, расправить уставшие руки или спину, и ничего больше; ни одна мысль не шла в его голову. Он чувствовал, что обращается в животное, в автомат. И понял, наконец, так называемый консерватизм деревни: что пока приходится крестьянину так истощаться, переутомляться ради приобретения куска хлеба… до тех пор нечего ждать от него чего-либо другого, кроме зоологических инстинктов и погони за их насыщением… Почти в таком же положении и фабрика. Здесь тоже непомерный труд и железный закон вознаграждения держат рабочих в положении полуголодного волка» [58] .

58

Семнюта Ц. Из воспоминаний об А. И. Желябове // Былое, 04.1906.

Если

крестьянская масса, составляющая 4/5 населения, «хронически недоедает, живет в условиях недостойных человеческого существования, и не видит никаких шансов для подъема своего благосостояния, то правильное и мирное развитие страны в целом становится невозможным», — констатировал в 1905 г. А. Мануйлов. Мало того, добавлял он, «у нас большинству сельского населения некуда уходить от земли; поэтому, что бы не предпринимали доктринеры крупного хозяйства, крестьянская масса не покинет деревни, и если ей не дадут земли, в которой она нуждается, она возьмет ее силой».

Непосредственная борьба крестьян за землю началась с развитием капитализма на деревне и ее политическим пробуждением. Наиболее явно она стала проявляться с 1901 г., когда крестьянские волнения стали вспыхивать по всей стране. Правительство в ответ создало специальное сельскохозяйственное совещание, но на практике не сделало ничего. Результатом стала революция 1905 г., которая по своей сути носила характер крестьянского бунта, главным требованием которого было — Земли!!!

О том, какое впечатление Первая русская революция произвела на помещичий класс, говорили слова министра внутренних дел генерала Трепова (ближайшего к царю человека), который «заявлял, что единственной мерой, которая может положить конец бесконечным восстаниям крестьян — это немедленное и широкое принудительное отчуждение помещичьих земель в пользу крестьян: «…все помещики будут очень рады такой мере. — Я сам, — говорил генерал — помещик и буду весьма рад отдать даром половину моей земли, будучи убежден, что только при этом условии я сохраню за собой вторую половину» «покуда крестьянство еще не отняло всю землю у помещиков» [59] .

59

Витте С.Ю. Воспоминания, мемуары: т. 1. — Мн: Харвест, М: ACT, 2001.
– 800 с. — С. 252

«Генерал адъютант Дубасов… (приехавший) из Черниговской и Курской губерний, куда был назначен с особыми полномочиями вследствие сильно развившихся там крестьянских беспорядков… высказывался в том смысле, что лучше всего было бы теперь же отчудить крестьянам те помещичьи земли, которые они забрали…. он высказал мнение, что теперь такой мерой можно успокоить крестьянство, а потом — «посмотрите, крестьяне захватят всю землю, и вы с ними ничего не поделаете» [60] М. Покровский в этой связи замечал, что «уступку, на которую не решались кадеты и эсеры летом 1917 г., готовы были сделать помещики поумнее уже осенью 1905-го» [61] . Николай II всерьез давал для обсуждения в Государственном совете предложения о необходимости принудительного отчуждения земель в пользу крестьянства как меры, которую необходимо принять немедленно непосредственной волей и приказам самодержавного государя [62] . Для решения этого вопроса была создана специальная комиссия Кутлера. Однако уже в январе следующего года поднявший этот вопрос министр земледелия Кутлер был отправлен в отставку.

60

Витте С.Ю. Воспоминания, мемуары: т. 2. — Ми: Харвест, М: ACT, 2001.
– 800 с. 254, 255.

61

«Воспоминания», II, с. 114–116.

62

Витте С.Ю. Воспоминания, мемуары: т. 2. — Ми: Харвест, М: ACT, 2001.
– 800 с. 252–253.

Свои требования Земли русские крестьяне выводили из сохранившихся у них, до начала XX в., традиционных правовых представлениях об основах земельной собственности. Суть традиционного права, по словам народника К. Качаровского, заключалась в следующем: «Право труда говорит, что владельцы-капиталисты не обрабатывают сами земли, а потому не имеют прав ни на неё, ни на её продукт, а имеют право те, кто её обрабатывает. Право на труд заявляет, что капиталистическая земельная собственность нарушает равномерность распределения между людьми основного, необходимого для их жизни блага и требует уравнительного его распределения сообразно равному праву всех людей» [63] . «У нас если и мыслимо царство капитала, так только с помощью насилия, у него нет корней в самой жизни народа…, - дополнял народник И. Каблиц, — Право на землю, безусловно связано с трудом, который вкладывается в землю, и раз эта связь порвана, порвано и право» [64] .

63

Качаровский К. Р. Русская община. СПб., 1906. Цит. по Латов Ю.В. Экономика вне закона. (Очерки по теории и истории теневой экономики). М.: Московский общественный научный фонд, 2001.

64

Каблиц И.И. Основы народничества — СПб. 1872–1873. Экономика русской цивилизации. Сост. О.А.Платонов — М.: Родник 1995 (210, 211).