Революция в Иудее (Иисус и еврейское Сопротивление)
Шрифт:
Отчаяние никогда не побуждало евреев принять точку зрения, согласно которой человеческая жизнь есть зло. Доктрина бессмертия у них, конечно, была, но предполагавшая воскресение тела, а вовсе не побег души в иной мир. Веря в то, что человеческое тело создано Богом, а не демиургом, евреи не могли отдаляться от земной жизни. Это основополагающая мысль иудаизма, и она объясняет постоянную заботу о том, чтобы создать закон, разрешающий трудности обычного человеческого бытия. Это и основная причина того, что евреи не могли отказаться от своего общественного идеала и согласиться с порабощением, внутренне приняв его. Царство Божие на земле было
Глава 9 Что было на самом деле
Пора рассмотреть в свете ситуации в Палестине подлинные факты, кроющиеся за рассказом Евангелий о жизни Иисуса. Если мы отвлечемся от самого повествования Евангелий и сосредоточим внимание на костяке событий, то увидим четыре последовательные стадии в жизни Иисуса:
1. Иисус начал свою общественную деятельность тем, что провозгласил наступление Царства Божьего.
2. Далее он изъявил притязание на титул мессии и был приветствуем как таковой своими сторонниками.
3. Он вступил в Иерусалим, приветствуемый народом, и предпринял насильственные действия по изгнанию торгующих из Храма.
4. Он был арестован, стал пленником Пилата, римского прокуратора, и был распят римскими солдатами.
Из предыдущих глав можно понять, что означало в Палестине I в. провозгласить Царство Божие и принять титул мессии. Это вовсе не были чисто духовные термины (какими они стали в позднейшей христианской церкви). Это были политические лозунги, употребление которых было связано с опасностью для жизни со стороны римских и проримских властей, точно так же, как употребление выражения «диктатура пролетариата» привлекло бы внимание полиции в царской России. Эти выражения имели революционное значение.
И вновь и вновь, как мы видим у Иосифа Флавия, эти лозунги провозглашались в беспокойный период, которым мы занимаемся, а те, кто пользовался таким лексиконом, становились мишенью римских оккупационных войск и местных коллаборационистов и часто гибли на кресте. Если мы сосредоточим наше внимание на фактах жизни и смерти Иисуса (в противоположность трактовке этих фактов, добавленной Евангелиями), мы увидим, что Иисус был одним из вождей еврейского Сопротивления, вовсе не единственным в тот период.
Евангелия говорят нам, что когда Иисус применял выражения «Царство Божие» и «Мессия», он имел в виду нечто совершенно отличное от значения, придаваемого этим словам всеми прочими евреями того времени. Но это невероятно по существу. Если он имел в виду нечто совершенно иное, зачем же он вообще пользовался этими выражениями? Зачем говорить «диктатура пролетариата», если вы на самом деле хотите сказать «Боже, царя храни»? Если Иисус хотел сказать, что царство его не от мира сего, что у него нет никаких политических целей и он абсолютно ничего не имеет против римской оккупации Святой земли, то зачем он стал бы употреблять выражения, которые всей массой его соотечественников понимались как политические и революционные?
Евангелия претерпели процесс искажения, в результате которого из них было удалено политическое измерение. Это не ограничилось деполитизацией ключевых фраз, как «Царство Божие», «Мессия», «спасение» и «сын Давидов»; вся политическая атмосфера времени Иисуса была изменена до неузнаваемости. Вместо обстановки бурлящего политического недовольства нам рисуют картину мирной римской провинции. Иисус жил во время, когда чуть ли не каждый день происходили какие-либо инциденты;
Если римлянин появляется на короткое время, то лишь для того, чтобы оказать благожелательное сдерживающее влияние, или как пример морального превосходства над евреями. Контраст между этим изображением в пастельных тонах и политической реальностью должен был бы стать отправной точкой всякого толкования Евангелий; однако подавляющее большинство комментариев к Новому Завету даже не упоминает его. Можно перебрать целые библиотеки книг о Евангелиях, так и не встретив ни разу напрашивающийся и крайне важный вопрос: «Почему же Иисус ни разу не критикует римлян?»
Евангелия были написаны примерно спустя 40–80 лет после смерти Иисуса, когда обстановка уже была весьма отлична от той, которая преобладала во время жизни Иисуса. Кроме того, они были написаны вне Палестины, не на еврейском, а на греческом языке, авторами, чья точка зрения была эллинистической, а не еврейской{См. главу 8.}. Неудивительно, что под их руками жизнеописание Иисуса претерпело значительные искажения. К счастью, Евангелия не написаны разом; они содержат некоторые элементы или слои, уцелевшие от более ранних и более правдивых отчетов о жизни Иисуса. Эти ранние элементы можно распознать по тому, что они соответствуют обстановке, реально существовавшей в дни жизни Иисуса; они вписываются в контекст Палестины начала I в., тогда как позднейшие элементы туда не вписываются. В последующих главах эти многозначительные эпизоды, зачастую сохраненные только одним или двумя из четырех евангелистов, будут выделены особо.
Но даже и без таких полезных деталей возможно восстановить главные контуры действительных событий, приглядываясь к ключевым концепциям, таким, как «Мессия». Что хотел сказать Иисус, когда претендовал на то, что является Мессией? Что имел в виду Петр, когда приветствовал Иисуса словами «Ты – Христос» ~~Мф., 16:15–16~~? (Этот момент, известный как «Приветствие», был поворотным пунктом в деятельности Иисуса.) Будучи евреем из фарисеев и зелотов (что показывает его прозвище «Бар-Йона»), Петр несомненно не считал слово «мессия» именем божества. Он и представления не имел о тех позднейших ассоциациях, которые этот титул приобретет в других устах; он отнюдь не считал слово «христос» мистическим прозвищем божества эллинистически– гностического образца, которое снисходит из мира Света совершить божественное жертвоприношение в Мире Тьмы{См. главу 16 (раздел 1).}.
А уже сама идея, что стоявший перед ним человек Иисус был богом, показалась бы ему странной и просто безумной. Петр почитал Иисуса как своего учителя и пророка, теперь он признал его своим царем. Но образ, возникавший в его уме при словах «христос» или «мессия», был образом кого-то подобного царю Соломону или царю Езекии, которые тоже были «христами» – помазанниками Божьими. Называя Иисуса мессией, он имел в виду, что Иисус или, точнее, царь Иисус воссядет в Иерусалиме на трон Соломона и будет царствовать, неся своему народу мир и процветание и служа «светочем для народов». Понятие «христа» никоим образом не было связано для Петра ни с жертвоприношением, ни с божественностью.