Резервация монстров 2. Одна из них

Ан Тая

Злость придала сил. Дрожащими руками я крепко схватила тяжелый стул, и быстро, на цыпочках побежала к лестнице…

Сердце колотилось как безумное, и я переживала, что со своими суперспособностями Гер услышит его неестественный грохот и пресечет мою диверсию на корню. Но он не услышал. Стараясь не высовываться из проема, я быстро протянула руку, и почти бесшумно захлопнула люк, после чего сосредоточенно с усилием просунула ножку стула в широкую ручку. Всё! Я могла собой гордиться! Даже если он и заметил мои манипуляции, то среагировать оперативно не сумел.

Свист за дверью

тут же стих. Спустя две секунды дверь надо мной дернулась раз, другой.

— Рин?!

Я никак не могла успокоить свое разволновавшееся сердце. Мне казалось, что стоит держать дверь еще и руками, потому как третий раз она дернулась так, что ножка стула жалобно скрипнула, слегка прогнувшись. Чёрт!

— Набери на панели год своего рождения. — Негромко подсказали сзади. Я дернулась, как от пощечины, обернулась, и увидев Фуню, сидящего на кухонном столе, быстро повиновалась, нажав на виртуальной панели сбоку от двери нужные цифры, после чего та зашипела, и закрылась плотнее. Уф!

Всё еще дрожа, как осиновый лист, я снова повернулась к Фуниану.

— Фуня, к-как ты сюда попал?

— Через нижний отсек, — ответил тот, невозмутимо обнюхивая тарелку с недоеденным печеньем.

— Покажешь?!

Тот со вздохом оторвался от обнюхивания еды, и спрыгнул со столешницы.

— Рин, ты об этом сильно пожалеешь! — Глухо донеслось из-за запертой двери.

Да, я ни капли в этом не сомневалась. Поэтому действовать следовало максимально быстро, чтобы предупредить Кти о ловушке. Подгоняемая страхом, дрожа так, будто меня било током, я последовала вниз вслед за Фуней. Этот маленький зверек, казалось, знал всё. Возможно, даже больше, чем я могла подумать…

Глядя, как он своими крошечными лапками нажимает скрытые панели в бетонной стене нижнего яруса, мне только и оставалось, как открыть от изумления рот. Изначально невидимая дверь резко обозначилась рамкой, и прошуршала в сторону. За ней были виден узкий тёмный коридор и ступени, ведущие наверх. Пахнуло холодом. Я уже совсем забыла, что снаружи зима… Но что оставалось делать? Кажется, мерзнуть я уже привыкла, и решаться было просто некогда. Набрав полную грудь теплого воздуха, хотела было сделать шаг, но тут мне на плечо легла тяжелая рука.

Не успела.

— Накинь что-нибудь. — Прозвучало позади меня. — Там холодно.

*

Замотавшись в горчичный шарф поверх своей старой куртки и наспех обув кроссовки, я стояла посреди заснеженного леса, крепко прижатая к боку Гермиана, и следила как редкие, спускающиеся с неба снежинки превращаются в капли воды, попадая в облако моего дыхания. Далеко в вышине темнели грозные темно-серые облака, обещая скорую метель. Она уже чувствовалась в воздухе, и снежинки с каждой минутой летели все чаще и чаще.

Вырваться я даже не пыталась. Глупо и бесполезно. И вообще, я ни слова не сказала с тех пор, как была поймана у выхода. Так что было бы крайне неосмотрительно вызывать на себя дополнительные проблемы, коих у меня итак намечалось с избытком, я теперь и сама не знала, отчего дрожу, от холода ли, или от страха…

— Эти монстры никогда не отличались пунктуальностью. — Вздохнул

Гер с легким раздражением. — Хотя, возможно, это и есть их план, заморозить меня до смерти. Как считаешь?

Я повернула голову, и встретилась с ним глазами. Удивительно, насколько тот был спокоен и невозмутим, слегка усмехаясь собственной шутке.

— Единственный монстр здесь это ты. — Слова вырвались как бы сами собой, и я задержала дыхание в ожидании неминуемой кары, но тот никак не среагировал на мои слова, продолжая смотреть на меня с легкой полуулыбкой.

— Ты скоро изменишь свое мнение, — отозвался он, подняв руку и заправляя выбившуюся прядь мне за ухо.

Я моргнула. — Почему не сейчас?

— Потерпи немного. Я побуду монстром еще несколько минут, а потом резко начну перевоспитываться.

Он всё еще издевался, не придавая ни моим словам, ни желаниям ни малейшего значения. Разговаривать с таким было бесполезно. Моя новая техника тоже особо не сработала. Вообще, я не была мастером в общении с людьми, а особенно с такими сложными, странными, себе на уме людьми, поэтому трудно было ждать каких-либо подвигов на этой стезе. Что делать, и как уговорить этого жуткого и непонятного Гера прийти в себя, я не имела понятия, но это не значит, что я сдалась и прекратила попытки.

— Если ты думаешь, что что-то между нами изменится, то ты очень ошибаешься. Единственный твой шанс, это развернуться, и уйти отсюда прямо сейчас.

Рваное облако пара вырвалось из губ моего бывшего друга, когда тот негромко засмеялся в ответ на мой наивный ультиматум.

— Ты меня недооцениваешь, Рин. Сильно недооцениваешь… И что же ты сделаешь, если мы сейчас уйдем, и оставим твоего драгоценного ящера в покое?

— Я не буду тебя ненавидеть так сильно, как ты того заслуживаешь. Ведь ты сам всё испортил, Гер. Но это пока еще можно исправить, по крайней мере, хотя бы попытаться… Сделай над собой усилие и единственный раз в жизни сделай что-то бескорыстное, за что тебе будут искренне благодарны!

Ни следа понимания или принятия не отразилось в его лице. Он словно робот, машина, запрограммированная на определенную задачу, не принимал иных команд, кроме выраженных с помощью десятичного кода. И тут в моей памяти всплыло что-то, некая подсказка, подброшенная моим уставшим от морального напряжения мозгом. Его слова, которые могли что-то поменять… Ведь тогда, еще на Тсарниан он пытался мне рассказать, но я не позволила…

— Погоди… В тот раз, на поляне, ты хотел что-то сказать про себя, правду, что…Ты говорил, что ты не человек, и не эрсиорх… Так кто ты?

— Ш-ш-ш, — прервал он, приложив холодный палец к моим губам. — Не сейчас. Мы уже не одни.

И с этими словами он оттолкнул меня с такой силой, что я отлетела метра на три в сторону, приземлившись в сугроб. Но я не стала там задерживаться, быстро вскакивая на ноги. Проморгавшись от снега, запорошившего глаза, я увидела, как сверху на Гера свалилось нечто черное, хвостато-стремительное.

Снег взметнулся, словно взрыв, и я шагнула подальше от этого опасного вихря. Но не прошло и секунды, как белая вспышка сгинула, оставив после себя три фигуры.