Резервация.Третий эпизод
Шрифт:
Тупая псина!
Он покачал головой и с улыбкой вышел на улицу. И сразу почувствовал обжигающие лицо песчинки. Прикрылся рукой от поднявшегося ветра и сквозь пальцы посмотрел на дорогу.
– Господи!
– выдохнул он.
В свете фары маячила тень. Это был Гай - он что-то кричал и размахивал руками.
Догадаться было несложно – их услышали. И теперь со стороны песчаного квартала к ним кто-то приближался.
Антон побежал, прикрываясь от порывов ветра, от песка, летящего в глаза.
Что-то зарождалось там – по ту сторону дороги, в бесплодных пустырях. Во тьме. Какая-то ужасная сила
– Твою мать, твою мать!..
– Антон вцепился в песчаный склон руками и начал карабкаться вверх. А Гай в это время уже заводил мотор Седана.
Антон выскочил на дорогу и увидел вдалеке фары приближавшихся из-за горизонта машин. Их было много – они мельтешили в ночи, как светлячки. Антон заметил оборванца, сидящего в пыли. На бегу, он подхватил его под мышки и затащил на заднее сидение. Сам плюхнулся туда же и захлопнул дверь. По обшивке седана забарабанили мириады песчинок – слились в беспрерывный гул. И Антону на миг показалось, что их погребет под этим песком.
– Гони, гони отсюда!.. – в испуге, скороговоркой выплюнул он. – Гони, Гай…
Гай развернул Седан юлой. Волна песка из-под колес взмыла вверх, и Гай ударил по газам. Машина рванула с места, мигнув задними огнями. Они помчались прочь, освещая дорогу только одной расколотой фарой.
– Ни черта не видно! – сказал Гай, всматриваясь в лобовик, по которому вяло елозили дворники, сгребая пыль и песок. Он накинул ремень безопасности. – Слетим на раз!
Антон перебрался на переднее сидение. Дорога и впрямь была слепой – свет вяз во тьме, выхватывал песчаную желтизну у самых колес. Гай держал руль крепко, так, что побелели костяшки его пальцев.
Сзади оборванец забился между сидушками, накрыв голову руками. Он что-то бормотал, но гул ветра и песка делал его голос почти неслышным.
Антон глянул в боковое зеркало – где-то там, за летящими по ветру песчаными лентами, мелькали кругляки зажженных фар. Не меньше десятка – как-то уместились на узком дорожном полотне.
– Они догоняют, - сказал Антон.
Гай оглянулся. И тут же вернулся к дороге.
– Посмотрим, - сказал он, сжав рулевое колесо.
Сзади послышались хлопки. Может, стреляли, а может ветер бросался спекшимся песком.
– Стреляют? – спросил Антон.
И после его слов у Седана лопнуло заднее стекло – разлетелось по салону острым дождем. Внутрь тут же ворвался порыв ветра, швырнул песком – жгучим, как дробь.
– Твою мать!
– оглянувшись, крикнул Гай.
– Заткни его чем-нибудь! А то нас засыплет…
И в это время дорога впереди вспыхнула ярким светом. Густой, он прошил седан насквозь, как рой трассирующих пуль. Все, что увидел Гай, перед тем, как машина перевернулась – стальной отвал, сведенный в виде наконечника стрелы. И они налетели на этот отвал со всей дури – прошли по касательной. Стальной, острый край отвала содрал боковину седана, как кожуру, плюнул искрами, и сбросил полицейскую машину с дороги. Вниз, к песчаным дюнам, к комкам сухих кустарников. Автомобиль рухнул на бок, заскользил по песку, но потом его развернуло, и он несколько раз перевернулся, прежде чем остановиться. Фара все еще горела, выхватывая из темноты кружащий в воздухе песок. Седан лежал на крыше – поверженный, пойманный
Гай пошевелил руками – отцепил их от руля. Потом отцепил руль от себя – его впечатало в рулевое колесо, мышцы сплющились, как пластилин. Ему казалось, он поломал несколько ребер. Во рту стоял привкус крови. Гай поглядел на Антона – его напарник успел накинуть ремень, это его и спасло. Иначе вылетел бы из машины и превратился в фарш. Отвал прошелся с пассажирской стороны – вывернул двери, как кости из вареного мяса.
– Ебаный же… в рот, - выдохнул Антон. Его лицо изрезали осколки стекла, кровь капала вниз, на потолочную обшивку седана. Он старался выпутаться из перекрутившегося ремня.
Гай аккуратно отцепил ремень и кувыркнулся вниз. Он попытался открыть дверь, но та не поддалась. Тогда он слепо нащупал револьвер в кобуре.
– Сейчас они… спустятся, - сказал он Антону. – Нужно будет стрелять…
Антон, наконец, щелкнул карабином и свалился вниз. Осмотрел задние места – там было пусто, словно парнишку выкинуло из салона во время столкновения.
– Черт! – выругался он и на коленях выбрался из машины.
Гай вылез следом.
На склоне стояли вооруженные люди. Фигуры с автоматами в слепящем свете прожекторов. Антону удалось разглядеть одного – тугие, высокие берцы под колено, военные штаны, куртка с длинным рукавом, поверх - жилет с карманами. На лице полумаска, спасающая от обжигающих ветров. Типичный боевик, пират песчаных морей.
– Prastaav ka virodh nahin! Ham ek ladaka hai! (хинди.Предлагаю не сопротивляться! У нас мальчишка!), - донеслось сверху, с дороги. Откуда-то из слепящего света.
– Хуев спайдермен, - шепнул Гай. И добавил громче. – Kya any ladaka?! (хинди. Какой еще мальчишка?!)
– Jo apanee kaar se baahar kood gaya! (хинди.Который выпрыгнул из вашей машины!) - ответили сверху.
Гай засмеялся. Наигранно, жутко.
Антону показалось, что сейчас начнется стрельба, в которой им было не выстоять - боевиков было много, к тому же здесь, в низине, Гай с Антоном были как на ладони.
– Что происходит, Гай?.. – шепнул он.
– Да и плевать на него!
– крикнул Гай. На английском. – Что вам надо?! У нас нет ни денег, ни … - он оглянулся на раздолбанный седан, - машины…
– Все это не нужно! – сказал голос с дороги. Оказывается, ему тоже не нужен был переводчик. – Нам нужны вы! Двое полицейских из-за периметра! Радваньски и Пател!
«Вот так номер, - удивленно подумал Антон. – Они знают, кто мы такие…»
– Для чего?! – крикнул Гай. – Повесить в назидание другим?!
Он все еще держал пистолет дулом вниз, но стрелял Гай быстро. Смог бы уложить двоих, прежде чем его изрешетили из калашей.
Голос засмеялся. Как будто смеялся сам свет.
– Всего лишь поговорить! С вами хотят всего лишь поговорить!
– О чем?!
– О троянских конях.
Антон с Гаем переглянулись.
Троянский конь – древний миф, набивший оскомину. Герои, пробравшиеся в осажденную Трою в чреве деревянного коня. И резавшие глотки спящим солдатам под покровом ночи.