Режим бога. Эпоха Красной Звезды - 4
Шрифт:
– А у тебя как дела? Видел два ваших концерта по телеку – один из Англии, другой на 1 Мая – класс! Так здорово! Когда уже ваш диск выйдет?
– Советский на днях, а в Америке англоязычный в следующем месяце. Оставишь адрес – переправлю тебе с кем-нибудь в Питер.
– А англоязычный можно?!!
– Да, не вопрос!
Альдона незаметно закатывает глаза. Нет, ну, а что такого?! Ей же и самой наши англоязычные песни нравятся гораздо больше, только в Союзе нам их петь пока не особенно разрешают. И если бы ей в 16 лет песню известный
– Вить, а ты тоже сниматься в «Пиратах» будешь? В какой команде?
– Нет, я уже сегодня отвоевался.
– Так это правда - ...про Костю?
– Правда... У нас с этим парнем были давние счеты, еще с Москвы. А в фильме Альдона будет сниматься. Может даже и тебе с ней драться придется.
– Мне?!
Моя белобрысая зараза ехидно улыбается и клацает зубами перед носом Цоя, от чего тот дергается в сторону и задевает рукой подлокотник. Окружающие смеются. Альдона же продолжает стращать
– Бои-ишься меня?
– Нет, …просто с женщиной как-то неудобно что ли драться.
– А вот зря ты ее не боишься, она очень опасная соперница.
– Ну, не опаснее же Талгата? Нигматулин ведь чемпион Узбекистана по каратэ, у него черный пояс!
Цой это произносит с придыханием.
– Точно черный пояс?
– я в сомнении качаю головой. Ну откуда в СССР могут появиться признанные мастера? Кто их может наградить черным поясом? Кажется, единственный, кто "законно" получил свой черный пояс был Танюшкин, который в 76-м году сдал экзамен Люку Холландеру.
– Точно!
О, легок на помине… Пока мы общаемся с Цоем, в зал заходит Талгат Нигматулин в компании Еременко-младшего. Еременко сразу же видит нас, но подходить не спешит, мало того – еще останавливает и Талгата, направившегося было в нашу сторону. Хватает его за рукав рубашки и усаживает во втором ряду поближе к двери. Тут же вокруг них собирается группа парней. Еременко начинает что-то рассказывать, жестикулирует – в общем «звезда советского кино» в центре внимания. А вот Нигматулин в отличие от своего яркого друга держится очень скромно. Цой явно разрывается между нами и коллегами.
– Пойдемте, я вас познакомлю с ребятами!
– Не стоит. Видишь – люди заняты важным разговором. Захотят познакомиться – сами подойдут. Но ты иди, если хочешь, может там что-то действительно важное обсуждают.
Цой кивает и оставляет нас одних.
– Где ты это чудо корейское нашел?
– На квартирнике у Завадского познакомился. Классный, правда?
– Насчет его таланта пока не знаю, но он необычный. – Алька задумчиво смотрит ему вслед – Только очень уж скромный, трудно ему здесь, наверное, одному приходится. Остальные-то все давно знакомы…
Она права. На фоне ярких и раскованных актеров Цой выглядит неуверенно. Мало того, что он скромно себя ведет, так еще и одет плоховато. Еременко, Нигматулин, Мартиросян – все в американских
– А знаешь, что? Мы с тобой люди не гордые – пойдем-ка поднимем его авторитет в съемочной группе!
– Да, легко…
Альдона поднимается с кресла и невозмутимо, плавной модельной походкой, направляется в сторону шумной компании. Я следую за ней, глотая слюни. Покачивающиеся бедра девушки, затянутые в белоснежные джинсы, просто завораживают. Парни тут же затихают и с интересом смотрят на наше приближение. Альдона подхватывает Цоя под руку и с ленцой произносит:
– Вить, познако-омишь нас со свои-ими коллега-ами?
Ее голос с легким прибалтийским акцентом и небольшой хрипотцой производит магическое воздействие на мужской коллектив. Первым вскакивает Талгат, за ним и остальные, буквально пожирая Альку восхищенными взглядами. Гордый порученной ему миссией и немного волнуясь, Цой представляет нас:
– Виктор Селезнев и Альдона Веверс из Красных Звезд – мы дружелюбно улыбаемся и киваем – А это съемочная группа «Пиратов».
Дальше он по очереди представляет нам всю компанию по именам и фамилиям, скромно умалчивая о нашем с ним давнем знакомстве. И в этом весь Цой. Другой бы не постеснялся назвать нас своими друзьями, чтобы покрасоваться перед группой, а этот всего стесняется. Придется брать все в свои руки.
– Вы уже успели оценить игру Виктора на гитаре? – в ответ недоуменные переглядывания – Ну, вы даете, ребята! Гитара-то хоть у вас найдется?
– Найдется. А он что – правда, хороший гитарист?
– Отличный! Уж лучше меня – это точно – я поворачиваюсь к Цою – А ты что, даже не сыграл им «Ждем перемен»?
– Да, …случая как-то пока не было, я же только третий день здесь. И потом – Цой мнется – Я слышал, что… ну у тебя из-за нее проблемы были. Слова то там непростые.
Теперь все с интересом смотрят на меня.
– Все обошлось – я легкомысленно машу рукой – А твоя скромность тебя когда-нибудь погубит! Ладно, устроим ночные посиделки, там ты всех и порадуешь.
– У нас вообще-то сухой закон на время съемок… Но для самой красивой девушки страны с радостью сделаем исключение. Альдона, вы же скрасите наши серые грустные вечера?
И кто это у нас такой шустрый? Еременко, конечно! Уже стоит рядом с Алькой и, не стесняясь, клеит ее. А еще женатый человек! Ну, ничего, сейчас мы быстро спустим тебя с небес на землю. Только я открываю рот, чтобы поинтересоваться, где его жена с детьми, как Алька выдает, опережая меня: