Резиновые тропы
Шрифт:
– Смотри.
– И протягивает мне пучок ваты.
– Вижу, хлопок, и?
– Да не щупай, а смотри! У них волоски по 5-6 сантиметров, а у нашего пух не больше двух.
– И ты молчал всё время? Да это же прорыв в текстильном производстве, а я всё думал, что у нас такие толстые и неказистые нити получаются, для начала хоть армию в приличное бельё оденем.
– Сразу усталость отступила перед нахлынувшей радостью.
– Сам только на днях обратил внимание, а что делать то, мы же весь хлопок собрали уже.
– Саженцев набрать, да в Кочиме посадить, у нас продовольственная безопасность уже явно перевыполняется, даже с учётом семи тысяч пленных испанцев. А с таким хлопком, будет и текстильная отрасль на высоте, тот же Китай завалим. Пошлю взвод,
– Ты же хотел возрождать империю инков?
– Удивился Олег.
– Шутишь? Мы поможем удержать порт, но смогут ли инки удержать хотя бы Лиму, большой вопрос. Но как только мы уйдём, их сразу порвут как тузик грелку, даже воинственных арауканов в Чили продавили, а ты - инки.
– А зачем нам отсюда уходить, сам же говоришь, что сырья никогда не бывает достаточно, а каучук нужен, как воздух.
– Сразу не уйдём, пару-тройку лет побуяним в округе, закинем русский код и всё, наш приоритет Северная Америка и Азия. Кроме того, пока будем буянить испанцы будут вынуждены перенаправить силы сюда, а то уже забрались далеко в верховья Рио-Гранде. Я, когда разговаривал с Кайтенаем, услышал про городок Санта-Фе, как машина хёндэ, посмотрел на карте и охренел, там до Юты пару лаптей. Может это и не тот Санта-Фе, но тоже хорошего мало, я как раз думал рудознатцев привезти и часть на Большое Солёное озеро отправить.
– А если что получится с инками?
– В смысле получится?
– Ну смогут и испанцев сдержать, и империю развить. Это реально, если мы им дадим эти два-три года.
– Посмотрим.
– Я закруглил разговор.
На следующее утро стали готовиться к отплытию, отправили часть испанцев отдраивать трюмы от той жуткой вони, что там стояла. Самым сложным было подобрать команды на галеоны, большую часть моряков перебили, а те которые оставались не внушали доверия, от слова совсем. Загружали все корабли товаром награбленным в порту и Лиме, весь балласт заменили слитками разных металлов. В одном из галеонов, захваченных в самом начале, были слитки серебра, среди которых нашли платиновые, чувствую поход удался, дело за малым - вернуться. Группу богатеньких буратин держали отдельно от остальных, как чувствовали, так и случилось. Мерзавцы подняли бунт, напали на троих гвардейцев и попытались захватить умиаки и шлюпки стоявшие на берегу, случился правда у них облом, на ночь мы обязательно уносили все вёсла в казарму, вернее большой и относительно чистый дом, который приспособили под казарму. А поскольку дело было на рассвете, то ещё никто не выносил весла и нам удалось заблокировать бунтовщиков на берегу, троих с оружием и ещё четверых самых буйных пристрелили сразу. К вечеру собрали всех остальных испанцев на узкой части мыса и продемонстрировали несуразность подобных попыток. Из толпы бунтовщиков выводили по десятку и по крику 'хей' одновременно десять кинжалов вспарывали горла, следующая десятка выводилась сразу же, не давая успеть затихнуть агонии предыдущих. После всего, на подготовленные костры с тремя погибшими гвардейцами привели оставшихся девять бузотёров и положили их на специальную полку для рабов, отправляющихся в путь с хозяином. Справили тризну честь по чести.
В последний вечер перед отплытием домой, появилась делегация инков. Привезли пару возов каучука и своего главаря на переговоры. Весь вечер до глубокой ночи обсуждали возможности взаимодействия, ужасно устал, но результат был обнадёживающий, этот парень по имени Виракоча, я ещё подумал, что где-то читал про него, толковый малый оказался. Поблагодарил за оружие, сказал, что может выставить больше десяти тысяч воинов, но владеющих огнестрелом очень мало, тем более пушками. Просил помочь с пушкарями, с трудом сумел ему объяснить или не сумел, тяжело понять, что у нас гранаты другой системы. Попенял на сложности языкового барьера, предложил обучать русскому языку, на что Виракоча предложил, чтобы пятеро его мальчишек поехали с нами и научились языку сразу,
Глава 2.
Невероятно скучное и унылое путешествие. На свою яхту отобрал детей от 5 до 10 лет, коих набралось числом под полтыщи, хорошо, что они маленькие, иначе столько бы не поместилось. Остальных детей от 2 лет и до 12 разместили на яхту к Олегу, чтобы старшие следили за младшими, присовокупив к ним около десятка женщин. Это был наш самый ценный груз, остальных забили на галеоны так, как сами испанцы забивают негров. После месяца плавания, я не выдержал и перебрался к Олегу.
– Я так понимаю, плетёмся мы как галапагосские черепахи, - заскочили мы на Галапагос для отдыха на пару дней и дозаправки свежей водой, а то дистиллированная быстро набивает оскомину, как ни разводи её морской, - потому как испанские лайнеры нас тормозят?
– Это да, но и ветер для похода на север не попутный, вот и идём зигзагами.
– Адмирал Флота что-то в очередной раз собирал из железок в своей походной мастерской.
– А где мы сейчас?
– Спросил бы у своего капитана, не доверять ему нельзя, иначе это не флот, а пиратская шайка. Он парень толковый.
– Во так так, а ты его и картами снабдил что ли? Этот Наум, он же Никона брат младший, думаешь я его не знаю? Вот только, что настолько продвинулся в обучении не думал, он так особо и не командует.
– Это он тебя боится, вот и ходит по тихому приказы раздаёт. Отличный он капитан и штурман неплохой, надо бы конечно штурмана отдельного иметь, но что есть, то есть.
– рассмеялся Олег.
– Ну ладно, так где мы?
– Подходим параллельно к самому краешку Калифорнии, только в полутора тысячах километров западнее, сейчас у нас северный ветер по побережью.
– Так погоди, то что мы проходим за 19 дней с заходом в Кочиму, с этими неваляшками нам тащиться два месяца?
– Сказать, что я был расстроен, значит ничего не сказать.
– Твою же дивизию! Никуда не годится, значит есть предложение: я отрываюсь вперёд, а ты веди остальных сам. Заодно подготовлю встречу на острове Победы, на берег нам надо быстрее, у меня человек сорок детей зелёные ходят, знал бы что такая разница в сроках, сразу бы ушёл.
– Да не вопрос, сейчас можно, но сам понимаешь, пока испанские маршруты пересекали нужно быть вместе. Да я и сам думал тебе предложить этот вариант, только завтра.
– Вот ты жук, Олежек.
Как только я вернулся на яхту, рванули мы полным ветром домой. Но даже так, быстрее чем за неделю дойти не смогли, четверо детишек умерли, ну что делать, я не врач ни разу - всё равно им не смог бы помочь. Такова грустная правда жизни. По приезду, детей перевезли в Зюзино, с тамошней инфраструктурой переборщили маленько и пяток бараков фактически пустовал. Поставил задачу достроить ещё пять и к каждому пристроить отдельную комнату для дополнительной печи и кухни, на каждые 50 ребят я планировал выделить по три вожатых и шефство в плане техподдержки, со стороны русских жителей Зюзина, пусть приобщаются к социальным нагрузкам. Несмотря на разгар уборочной, часть мужчин находили время и приходили к детям, когда через месяц я смог там побывать, то увидел у многих разные деревянные, тряпичные и прочего вида игрушки. Да и ребята явно лучше стали говорить по-русски, а у некоторых помоложе даже акцент менялся. Три десятка вожатых, да ещё и с опытом преподавания, найти было невероятно трудно, опять помог Тамило. Уж не знаю по какому он принципу отбирал ребят, но нашёл всех сколько нужно, ещё и присоветовал в женские бараки отправить только по два вожатых и двоих из испанских матерей, которые смогут лучше других пройти его экзаменовку. Вообще он считал, что у мужчин и у женщин должна быть надежда на восстановление семьи, холоп без надежды в лучшее - бунтовщик.