Резиновые тропы
Шрифт:
– Игорь, вчера Анахуц вернулся, говорит, что дорога за Споканом очень плохая для фургонов. Я тут подумал с Шахом, хочу просить тебя дать мне пять-шесть сотен белых рабов, они дорогу хорошо могут строить.
– Тесть, как всегда, был предельно откровенен в своих желаниях.
– Вы только с Шахом это хотите или другим тоэнам дорога к сиу тоже интересна?
– Нет, только мы. Ты разреши нам только острог поставить на той дороге, чтобы никто из других тоэнов не торговал с сиу и не отправлял своих охотников убивать бизонов. Мы с Шахом только вместе будем, не нужен нам никто другой, пусть рыбу ловят и нерпу.
– Интересно, значит ты хочешь
– Да уж, родич - за ним только глаз да глаз.
– Что я хочу?! Не надо мне монополизировать торговлю, я и так торговать умею.
– Вот почему ты, мой родич и друг, а боишься спросить, что значат какие-то незнакомые слова? Моно - значит один, а монополизировать - единолично иметь что-то. В твоём случае - торговлю с сиу и вообще доступ на восток и обратно.
– Вот и я говорю, что не надо мне твоё моно, я же не один буду, там и Шах, и Анахуц, и ещё две сотни наших... и твоих тоже родичей.
– Я даже понимал искреннее возмущение тестя, жалко, что наши последние цари, особенно Коленька, ещё и принимали это, губя экономику державы.
– Хорошо, слушай внимательно, хоть я тебе уже тысячу раз это говорил: никому директор не имеет права давать преимущества по сравнению с другими гражданами, хоть ты тесть, хоть жена, хоть брат родной. Закон должен быть один для всех и права каждого гражданина равны, нельзя разрушать эти важнейшие основы даже на йоту. Иначе это подорвёт развитие и хозяйство Аркаима. А мы должны, нет - просто обязаны, расти и развиваться очень быстро, в противном случае более сильные державы нас съедят. Как родичу, я всегда могу тебе помочь, подсказать, даже дать рабов, но никогда и никому не дам монополию ни на что.
– И что же теперь делать, я сказал Шаху, что ты обязательно поможешь?
– Расстройство купца было очевидным, надежды на новый гигантский доход рушились на глазах.
– Опять... . Ладно, вот тебе будет указ директора: взять 500 рабов из государственного казначейства, проложить дорогу от Спокана до равнин реки Валиме, поставить острог и взимать плату, за каждого проезжающего по дороге, в два рубля с каждого фургона и по полтине с лошади. Десятину со сборов сдавать в казну. После завершения прокладки этого участка, продолжить работы до долин Сиу по согласованному с Директорским Приказом пути.
– Я смотрел на Йэлшана, наблюдая как неуловимо светлеет его лицо.
– Вот такой указ тебе подходит, доволен?
– Ты мудр,Игорь, как и подобает большому тоэну!
– Мазнул лестью хитрец.
– Только зачем мне два рубля, у нас и так твоих рублей полные сундуки, лучше брать одеялами или шкурами, так надёжно!
– Это дело уже твоё, как и чем брать, ты главное в казну по 20 копеек с фургона клади и с проезжающих цену не завышай. Стоит, например, шкура 3 рубля - рубль на сдачу верни! Ну и само-собой государственные люди должны проезжать свободно, без оплаты. Срок указа 12 лет, два года тебе на прокладку дороги и десять лет на сбор пошлины. Потом поставишь по всей дороге гостиницы с кабаками и на том будешь прибыль иметь.
– Трудные у тебя условия, но я согласен.
– С каменным лицом, подвёл итог встрече купец.
Когда ушёл тесть, я подумал: 'А что это мы всё сами да сами, вдвоём с Олегом, тянем?' После захвата Лимы и богатой добычи, а кроме того, что мы выдали тоэнам в качестве
Мы с Олегом довольно прохладно относились к разного рода побрякушкам и красивым шмоткам, но в то же время понимали, что народ невероятно обожает красивую форму и разные бирюльки на ней. В течении месяца я проводил мозговые штурмы с нашими портными и сапожниками.
– Для морской пехоты нужен короткий бушлат, чтобы удобно было перепрыгивать в шлюпку и из неё. А ты бы ещё до земли хвостов навязал.
– Пенял я одному портному, обвешавшему полы бушлата лисьими хвостами.
– Так же красиво, товарищ Директор, ну тогда давай простыми кисточками из оленьей кожи подшивать будем - быстрее будет сохнуть.
– Может для медалей отдельную накидку сделать?
– Задумался вслух другой.
– А вот это идея хорошая и на одежду для разной погоды можно одевать.
– Поддержал я идею.
– Сапоги твои, товарищ Директор, очень хорошо, только шить тяжело, мокасины всегда носили.
– Реплика от сапожника.
– Если их конечно не расшивать, то много можно делать, однако воин красивым не будет в таких сапогах.
– Другой сапожник.
И так в течении месяца, при этом, я вообще не лез в технологии шитья, просто выдал им батин старый плащ и брюки. Сам до сих пор не могу понять, как они карман пришивают внутренний, что все швы скрытые. Поэтому мои замечания относились исключительно к форме одежды и требованиям к функциональности.
Но не внешние атрибуты были главным движущим мотивом парней, а явно выраженная мощь и непобедимость нашего войска, вместе с богатой добычей и малыми потерями, возможностью стать командирами или уйти в отставку через семь лет(рядовой состав имел право прекратить контракт через семь лет, если продолжал служить дальше, то потом каждые три года продлевался срок, по желанию), получив участок земли с рабами или приличную выплату за выслугу. Однако, были и в этом быстром росте свои недостатки, например, дисциплина - вообще краеугольный камень всех воинов, привыкших брать ответственность исключительно на себя. Зато обучались стрельбе очень быстро и легко, глазомер, чувство расстояния - просто поражали нас, рафинированных горожан. И всё равно, я считал, что стоит придержать приём в армию, чтобы не обескровить и без того малозаселённый север. Но вот дать возможность ходить в походы и возвращаться - всегда пожалуйста.
– Насколько я помню, испанцы вывозили товары из Азии в Акапулько, которую мы собрались грабить.
– За вечерним кофе обсуждали с Олегом планы своей конкисты.
– Ты же знаешь, я и в нашей истории не силён, что там делали они, я не знаю. То что есть Акапулько и Панама, мы уже знаем. То что там и народу меньше, чем в Лиме, тоже знаем. Значит и добычи будет мало, а ты спокойно пойдёшь дальше, не мороча голову с переброской награбленного в Аркаим. Возьмёшь с собой четыре галеона, больше я думаю не успеем переделать, да и команд нет. Сам удивляюсь, как мы из Перу вернулись, ни единого корабля не потеряв, с теми то командами, что у нас были.