Ричард Длинные Руки – гауграф

Орловский Гай Юлий

– Уходим, – велел я. – Что не дограбили – сжечь!

– Что с замком?

Я сказал зло:

– К сожалению, удержать или забрать не сможем. Потому причинить, как говорят умные, непоправимый и неоправданный ущерб!.. В порыве благородной и безудержной ярости.

Сэр Клавдий сказал, тяжело отдуваясь:

– Так ярость уже уходит…

– Верните, – велел я строго. – Она еще нужна!.. Для разрушений. Это не от нашей поганой натуры, а деловой расчет. Пусть знают, с нами связываться – себе дороже.

Он кивнул,

лицо посуровело.

– Все понял, сэр Ричард.

– Так и сделаем, – заверили рыцари за его спиной.

– Что можно унести, – добавил я, – нужно унести. Из полезного, понятно, а то и камни возьмете, я вас знаю.

Мы седлали коней, вьючили на свободных награбленное, потом с ним разберемся, когда прибежал запыхавшийся Палант.

– Сэр Ричард! – вскричал он патетически. – Я должен вам показать что-то еще!

Я заколебался, Зайчик уже оседлан, возле него скачет возмущенный Бобик и требует, чтобы поскорее покинули это скучное место.

– Хорошо, – сказал я, – только недолго.

– Один взгляд, – заверил Палант. – Будет достаточно.

Передние всадники уже направились к воротам. Палант смотрел с нетерпением и умоляюще, я вздохнул и быстро пошел, почти побежал за ним.

Дверь в подвал близко, открылось темное и полупустое помещение, под стенами заставленное рухлядью и тюками со старыми тряпками. Мы спустились по трем выщербленным ступенькам в это запущенное пространство, Палант остался на лестнице, я неосторожно сошел вниз и там только увидел, что в рухляди что-то шевелится.

Большие жуки, размером с кулак, с металлическими надкрыльями вылезли и деловито поводили усиками-щеточками, похожими на швабры. Я пнул одного ногой, впечатление было такое, что толкнул булыжник. Жук откатился, упал на спину и долго махал в воздухе лапами, надеясь за что-то уцепиться.

Мебели вблизи не оказалось, жук наконец-то сообразил, натужился и резко щелкнул надкрыльями. Я успел увидеть даже нежнейшие прозрачные крылышки, что начали разворачиваться тут же, однако жук уже перевернулся, втянул крылья под щиты и развернулся ко мне.

Я не успел опомниться, как он с разбегу уцепился в носок моего сапога. Я ощутил боль в пальце, поспешно поднял другую ногу и с силой опустил на жука. Под каблуком чуть треснуло, скрежетнуло, но жук остервенело рвал сапог, словно вцепившийся бульдог.

– Позвольте мне, ваша светлость, – вскрикнул Палант.

Он с размаху ударил боевым молотом. Спина жука треснула и просела, брызнули струйки зеленоватой жидкости. Палант присел и с трудом, заметно напрягая мышцы, разжал челюсти насекомого.

– Что за твари, – пробормотал я. – Таких на свете не бывает!

– Бывает, – ответил он. – В лесу Ясной Луны таких полно.

– А здесь откуда?

– Через подземный ход набежали, – предположил он и добавил невинно: – Вы через него

тоже сюда попали и нам все открыли!

– А-а-а, – сказал я, – тогда да, понятно. Остальных не трогайте, нам еще с жуками драться не хватало.

– Засмеют, – согласился он. – С другой стороны, вы сами, сэр Ричард, всем жукам жук!

Он прошел к двери в противоположной стене и отворил ее сильным пинком. Открылся вид сверху на громадный подвал, туда ведут с десяток крупных ступенек.

Он пошел первым, покачивая в руке молотом, но в подвале пусто и тихо. Да и не подвал это, а огромная отвратительная пещера, стены в космах паутины, странная мебель, покрытая толстым слоем плесени, гадкий запах гнили и разложения…

Я огляделся, пробормотал:

– Хорошо, Тамплиера нет. Он бы сразу заговорил о нечистой силе.

Палант с великим отвращением оглядел исполинскую пещеру.

– И был бы прав.

– Надо уходить, – сказал я нервно. – Не люблю неожиданностей.

Он замешкался, произнес с сомнением в голосе:

– Но и оставлять такое… Если вы, ваша светлость, не будете очень уж против, я бы вернул это гадкое место в прежний вид…

Я оторопело молчал, потом сказал очень осторожно:

– Ну, если вам не очень трудно…

Я не успел рот открыть, как он вскинул руки и быстро-быстро сказал длиннющее слово. В темноте появились слабые огоньки, похожие на святящихся червей, бледных и немощных, но свет быстро усиливался, я с изумлением увидел, как появляются резные стены, сплошь из колонн, выступающих портиков, встроенные прямо в стены старинные шкафы из темного дерева. Потолок уже не потолок, а высокий свод, расписанный странными знаками…

Святящиеся червячки превратились в массивные черные люстры. Но тем ярче казался их свет, свечи еще и распространяют приторный и в то же время бодрящий аромат. Все изысканно, вычурно, каждая деталь проработана с великой тщательностью, словно у мастеров в запасе была вечность, и потому работали, не замечая времени.

Заметил я и странные кувшины в человеческий рост, и окованные серебром сундуки вдоль одной из стен.

– Жаль все это оставлять, – сказал я, – но и начинать грабить по новой уже некогда.

Он сказал с грустью:

– Да, жаль. Но я просто хотел показать находку.

– И похвастать умением мага, – сказал я едко. – Хитрый вы, сэр Палант!

– Это не умение, – ответил он грустно, – всего лишь на один амулет у меня теперь меньше…

Ночь темная, рассвет только-только заявил о себе узкой полоской над краем земли, потому огромный пылающий факел за нашими спинами казался ужаснее, чем был на самом деле. Стены уцелеют, но языки пламени от горящей мебели и ковров вырываются изо всех окон, и кажется, что вся устремленная в небу башня превратилась в горящий смоляной факел.