Ричард Длинные Руки – ландлорд
Шрифт:
Остальные по-прежнему смотрели хмуро и напряженно. Я видел, с какой неохотой принимают новую реальность: сэру Ричарду служат демоны. Врет он или нет насчет святости, но демоны вот они, все видели, как ему прислуживают. А раз прислуживают, то и разорвать в клочья могут, им это проще, чем служить за столом...
Глава 9
Не известно, как слухи о моих незримых демонах распространились по замку, но когда я вышел из обеденного зала, мою охрану как ветром сдуло, а впереди образовался широкий
Прежде всего я сходил в арсенал и забрал свой меч и лук Арианта. Сердце стучит, как будто бьет молотом, горячая кровь шугает по всему телу. По северной лестнице спустился во двор и сразу зашел в распахнутые двери конюшни.
Из стойла раздается мерный хруст, словно неспешно работает небольшая камнедробилка. Зайчик вскинул голову, остроконечные, как у эльфа, уши задвигались, он тихонько заржал.
— Ты прав, — ответил я. — Пора возвращаться. Не своим делом занимаемся.
Он потянулся ко мне, я хотел обнять его за шею, но сбоку мощно толкнуло. Пес с ревнивым рычанием вклинился между нами и совал голову, чтобы его погладил и почесал первым.
— И тебя люблю, — заверил я и поскреб за ушами. — Ну как не любить тебя, такое чудище?
Пес завизжал от счастья, я вышел из конюшни. В середине странно пустого двора в выжидающей позе меня ждет Саксон. Ноги на ширине плеч, руки опущены, типичная поза ганфайтера, но за неимением револьвера может ухватиться и за рукоять меча.
— Привет, — сказал я. — Хорошо, что встретил. Мне кое-что надо сказать тебе.
Он смотрел с хмурой неприязнью, промолчал, но я, не обращая внимания на его злые взгляды, хлопнул по плечу и насильно усадил на колоду.
— Сиди-сиди. И слушай. Повторять не буду. Если что не услышишь и не запомнишь — тебе же хуже... Да и твоей хозяйке. Я сейчас уеду. Совсем. А ты, как самый опытный, должен немедленно позаботиться о замке. Во-первых, западная стена совсем не такая неприступная, как вы все считаете...
Он слушал, вытаращив глаза, постепенно до него начало доходить, что именно я говорю, он вскрикнул, перебив довольно невежливо:
— Сэр Ричард? А как же... вы же дали слово, что не сбежите!
Я развел руками.
— Понимаешь, бывают обстоятельства, когда благороднее нарушить слово, чем сдержать... Хотя это не тот случай. Я дал слово и королю! Дал слово вернуться в любом случае. А король выше баронессы.
Он смотрел пытливо.
— Но король...
— Повесит? — спросил я бесстрастно. — Ну, может быть, и сжалится, кто знает. У королей настроение иногда меняется. Я сейчас перед выбором, не так ли?
Он подумал, замедленно кивнул.
— Не хотел бы я оказаться перед таким выбором.
— Я тоже, — признался я. — Но вот угораздило. Одному я поклялся, что вернусь и дам себя повесить, другому... другой — что останусь здесь в ее плену. Не знаю, какой будет здесь мой статус, но не повесят, как думаешь?
Он так же замедленно кивнул, глаза
— Не повесят, — согласился он. — Так в чем проблема? Что нормальный человек выберет: виселицу или жизнь на свободе — так?
Я отмахнулся.
— Что нормальный выберет, это и коровы понимают. А что должен выбрать благородный?
Он задумался, долго морщил лоб, двигал складками, сопел, вздыхал, наконец развел руками.
— Даже и не знаю. То, что думаю, не хочу и говорить, сэр Ричард.
— Мне тоже об этом говорить не хочется, — признался я, — и даже думать. Но если я рыцарь, то и должен поступать по-рыцарски. А нет, так снимай к черту золотые шпоры и рыцарский пояс — не позорь звания! Иди в манагеры или депутаты, живи по принципу: хоть ссы в глаза...
Он вздохнул, сказал тяжело:
— Я вижу, сэр Ричард, вы все уже решили.
— Если бы я, — ответил я тоскливо, — я бы такого нарешал! А то за меня что-то решило. Есть такая гадость внутри нас. Следит и все время дергает за рукав, не дает в свое удовольствие поваляться в дерьме. Я имею в виду, в повседневной жизни, как она есть, поваляться.
Бобику надоело нарезать круги, подбежал и сел перед нами. Пасть распахнута, в полутьме особенно ярко горит огненная пасть, теперь уже видно, что не просто красная, а именно горит.
Саксон сказал со вздохом:
— Только я на вашем месте не рассчитывал бы, что король вдруг решит не вешать. Наоборот, даже если бы и захотел, вешать надо.
Я подумал, вздохнул.
— Да, вешать надо.
— Королевское слово должно быть твердым, как скала, — пояснил Саксон без надобности.
— Да, и чтоб другим неповадно, — согласился я. — Все должны верить в неотвратимость наказания. Иначе будет бардак и вообще демократия.
— Но вам было велено привезти леди Беатрису?
Я отмахнулся.
— Может быть, выкручусь. Может быть, нет. Но твое дело не о моей судьбе заботиться, хотя ты последний из тех, кто подал бы мне тонущему руку, а первый, кто толкнул бы обратно... ты лучше начни укреплять замок, пока кто-то из графьев не попытался перехватить власть над мятежниками. Сам видишь, им не очень хочется, чтобы руководила женщина. Одно дело — как знамя, другое... ну, ты понял. Не забудь закупить луки и выставить двойной ряд лучников на второй стене, оттуда можно держать под прицелом дорогу...
Он слушал, впрочем, внимательно, кивал, понимая, что говорю дело, но едва я на миг умолк, сразу же вставил:
— Сэр Ричард, но я слышал, что Барбаросса лют! Вокруг его замка ветви дубов гнутся под длинными желудями...
— Это не твоя забота, — оборвал я. — Главное — ты успей обеспечить защиту замка. Все запомнил?..
Он покачал головой. На лице проступило странное выражение.
— Могу я спросить?..
— Нет, — отрезал я.
— Я только хотел...
— Нет, — отрезал я еще злее. — Это не твое собачье дело. И ничье. Вот изволилось мне уехать — я и еду. Вожжа под хвост попала. И никому нет дела, понял? У вас своих дел хватает.