Ричард Длинные Руки – маркграф

Орловский Гай Юлий

– Ты откуда взялся, гад… – сипло каркнул я.

Я рванулся в сторону, но цепкие пальцы держатся крепко, ушел резко в другой бок, но сверху сопят, а ладони, как пасти бульдогов, медленно передвигаются, не ослабляя хватки, ближе к моей шее. Запаниковав, я провалился вниз, но вцепившаяся сволочь не отлепилась, гад сумел даже укрепить и ноги, всадив ступни между тупыми шипами на моем гребне.

Я взлетел выше, перемахнул стену и понесся в панике куда глаза глядят, а за это время пальцы неизвестного придвинулись совсем близко к горлу. Я хрипел и раздувал его потолще,

если вцепится – не разожмутся, а мне либо разбиться насмерть, либо идти на вынужденную посадку куда велят.

Я ринулся вниз, но не сложил крылья, а заработал ими чаще, как сокол-сапсан, что на лету бьет уток. Когда земля начала вырастать слишком стремительно, я перевернулся брюхом вверх и сделал крутую «бочку», промчавшись над блестящей в лунном свете землей.

Мышцы трещали от перегрузок, суставы снова хрустели и выскакивали из сочленений, глаза залило кровью полопавшихся сосудов. Спину рвануло, будто кто-то пытался выдрать клок мяса, я почти прочертил хребтом по утоптанной земле, но взмыл и только на высоте ощутил, что на мне никого.

Я злобно прокричал вниз в темноту:

– Ну и где ты, гад, увидел на мне шашечки?

Прождав пару часов, я снова поднялся вверх и начал осторожно приближаться к замку: сперва на предельной для рассматривания высоте, откуда медленно спускался, высматривая новые подробности.

Похоже, маг не поднял тревоги, а если сообщил кому следует о ночном госте, то шум улегся как только сообразили, что прочесывать нечего: неизвестный удрал за пределы замка.

Я ниньдзюшно перелетел стену и тут же рухнул в темноту между двумя полуразвалившимися домиками. Подо мной затрещали гнилые доски, взвилась пыль. Я громко каркнул, это такой чих, по-пернатому, поспешно перетек в человеческое тело, чихнул еще раз, и, перейдя на ночное зрение, быстро огляделся.

Вроде бы никого, я вышел уверенно и пошел деловой походкой занятого человека, озабоченного делами, делами, а еще и дома проблемы, жена скандалит, что ночую у соседки, дура какая-то…

Почти сразу услышал и увидел приближение целого отряда замковой стражи. Впереди крупный воин в металлической кирасе, следом дружно топают двое в толстой коже с металлическими бляхами, легкие пики на плечах, старший при мече на поясе.

Он сразу спросил грозно:

– Стой! Кто такой?

Я охнул:

– И вы не знаете?

– Нет, – ответил старший грозно.

– А вы всех знаете? – спросил я ехидно.

– Всех!

– А новеньких?

– У нас не бывает новеньких, – произнес он грозно. – Взять его!

Двое в коже двинулись ко мне, я повернулся и понесся во всю мочь. Я несся, как олень, разбрызгивая лужи, явно здесь поливают, чтобы прибить пыль. Мокрая булыжная мостовая блестит, будто бегу по тысячам черепах, сомкнувшим панцири. Десятки пар ног, обутые в сапоги с толстыми подошвами, грубо стучат по камням, иногда высекая искры, что значит, на каблуках и носках стальные подковки, под удар такого сапога лучше не попадать.

За очередным углом я успел увидеть дощатую калитку в половину моего роста, а

дальше склад и добротная кузница с привычными запахами горелого дерева и железа. Я перепрыгнул калитку и присел за нею. Почти сразу подбежали стражи, человек пять бездумно помчались дальше, один остановился и начал смотреть в сторону дома.

Еще один оглянулся и, остановившись, крикнул раздраженно:

– Ты что, даже птица не успела бы долететь!

– Вообще-то да, – пробормотал первый, – только у меня чувство…

– Какое?

– Что Горлан и другие побежали зря.

– Почему?

– Не чувствую следа, – проговорил он медленно. – А вот здесь пахнет чужаком. И все сильнее…

Он умолк, рука потащила из ножен меч. Я отодвинулся от щелочки и с силой всадил через нее свой клинок в живот стража. Второй только ахнул и начал поднимать обнаженный меч, как я выпрыгнул из темноты, тяжелый удар кулаком в лоб бросил его на стену.

Я сорвал с него рогатый шлем, плащ и, укрывшись, побежал в другую сторону.

По соседней улице топает целый отряд в десять человек, я заорал им разъяренно:

– Чего сопли жуете? Преступник побежал вот туда!

Командир туда же рявкнул, отряд развернулся, и все неспешной трусцой побежали в ту сторону исполнять долг.

– Молодцы, – крикнул я одобрительно. – Бдите!

Я держал взглядом донжон, но ворота заперты, там двое стражей в полном вооружении, на шеях блестят амулеты, подойти в личине исчезника вряд ли…

За спиной послышался новый топот, я отпрыгнул в тень, как же ее мало при таком освещении, четверо крепких ребят с короткими мечами из низкосортного железа бежали хорошо и дружно, но почему-то остановились там, где в двух шагах затаился я.

– Придется делать то, – прорычал один, – чего не люблю.

Второй торопливо кивнул.

– Будет сделано!.. Отряд, слушай мою команду! Обыскать все дома вокруг донжона!

Кто-то вскрикнул:

– А кто будет стеречь, если вдруг выбежит?

– Маг Корчун, – ответил командир. – Быстро, быстро!

– Маг, – пробурчал страж. – Всегда им достается лучшее…

– Учиться надо было, дубина, – сказал первый авторитетно, – а не по бабам с детства.

– А ты?

Я услышал удаляющийся голос:

– Я что, я дурак…

Глава 4

Тихий, как мышь в присутствии кота, я пятился, пока под ноги не попалась забытая хреновым хозяином лопата. Черенок с хрустом переломился, в мою сторону неспешно затопало сразу несколько человек, но никто не жаждет попасть первым под удар из темноты, потому никто не вырывался вперед, а окружали меня умело и организованно.

Я поспешно вскарабкался на сарай. Не мое это дело, прыгать по крышам, но дома прилеплены один к другому, все промежутки настолько узкие, что телега едва протиснется. Я прыгал через эти неодолимые для остальных пропасти, со смехом отпихивал лестницы, и там гроздьями сыпались люди, долго барахтались на земле, неуклюже путаясь в широких плащах и долго стараясь содрать с морд надвинувшиеся капюшоны.