Ричард Длинные Руки – маркграф
Шрифт:
Поискать платок крючковатыми пальцами не решился, только изогнул шею, пытаясь увидеть что-то в темноте, но на спине блестит чешуя, а на животе отвратительный длинный мех, что за гадкая тварь, надо помалкивать, что я вообще-то эстет.
Чтобы не пугать коня, я рухнул на опушке, перетек в человека, первым делом ощупал тяжесть на поясе. Все верно – два горячих яйца, платок не дает им воспламениться.
Конь тихонько ржанул, когда я вынырнул из темноты и быстро отвязал наброшенный на сучок повод. Уши нервно прядают, я заметил в чаще две пары зеленых глаз.
К замку герцога я подъезжал уже на рассвете. Воздух свеж и чист, небо еще бирюзовое, луна медленно бледнеет. Первые облака вспыхнули, подожженные пока спрятавшимся за краем земли солнцем. Затем на кончик крыши донжона пал оранжевый свет и неспешно начал опускаться.
Ворота мне отворили с необычайной поспешностью. Я выехал на все еще освещенный пламенем костров двор, там толпятся рыцари с герцогом во главе. На балконе, как распустившиеся цветы, блистают всеми красками платья леди Жозефины, леди Марии и еще женские одежды знатных дам.
Я подбоченился и сказал достаточно громко, чтобы слышали и дамы на балконе:
– Все сделано, ваша светлость!.. Вот Кристалл Света. Даже два. Там их были десятки, представляете? Я хотел взять все, но платок оказался маловат. Вы не хотели, чтобы я забирал больше, да?
Соскочив на землю, я отвязал узел и прошел через толпу к герцогу. Он тупо посмотрел на сокровище, пальцы задрожали, когда принял из моих рук. Лицо его показалось серым, а губы бледными, как и у других рыцарей.
Я потянул носом, пахнет гарью, а через стену залетают крупные хлопья пепла. Все, кто смотрел на меня, то и дело поворачивают головы и оглядываются на красивое и почти природное зрелище: на месте прекрасного замка графа Корнуэлла на горе светится красное жерло вулкана, вылетают камни, по стенкам стекает лава. Гора стала меньше, чем была, и продолжает медленно опускаться в землю.
Донесся далекий гул, все во дворе, включая герцога, снова повернули в ту сторону головы. На бледных лицах пляшут красные отблески извергающегося кошмара.
Герцог спросил хриплым голосом:
– Что там случилось?
– Я немножко что-то поджег, – объяснил я, – бываю малость неуклюжим, когда тороплюсь. Но надо было чуть задержать погоню… да и следы неплохо замести. Вроде бы замел!
На меня смотрели со странным выражением на лицах, а герцог стал белым, как сама смерть.
– Это все сделали вы?
– Ну, – ответил я в нерешительности, – может быть, и не все… там кто-то чашу с вином еще до меня опрокинул на столе, вот такое пятно! И по-моему, кто-то вытер сапоги о портьеру. Свиньи, а не люди!
– А… пожар?
– Кристаллов было слишком, – объяснил я. – Целый сундук, представляете? Вы же сказали, брать только в паутине, а платок маловат… Это вы нарочно, чтобы остальные вывалил прямо на ковер?.. Так пыхнуло, что задницу припекло!.. Можете понюхать, ей-богу паленым пахнет!.. Но это все мелочи. Главное – Кристалл Света у вас. А второй будет про запас. Вы человек запасистый, не зря
Герцог вскрикнул, ухватившись за голову:
– Но сэр Корнуэлл… Он погиб?
– Да как вам сказать, – ответил я дипломатично. – Я же не знаю, какое у него здоровье! Может быть, просто прикинулся мертвым. Правда, когда вспыхнуло… вот уж не думал, что загорится! Я полагал, что просто яркий свет ослепит, остановит… но рвануло крепко. Хотя рушиться начало не сразу, не сразу. Полагаю, все сперва просто пятились, как раки, а потом уже благородно и красиво удалялись во всю прыть, помахивая перьями на шляпах, роняя сперва их, в смысле – перья, потом шляпы, потом… все остальное.
Готмар прорычал люто:
– Что, все остальное?
Я улыбнулся ему как можно нежнее.
– Мне кажется, – сказал я задумчиво, – Кристаллы Света прожгли пол и все этажи, включая подвальные, достигли в глубинах расплавленного слоя. Потом, как вы понимаете, по прожженной норе вверх помчалась раскаленная магма. Замок был хорош, хорош… пока не подбросило в небо целиком.
Рыцари охали, смотрели расширенными глазами, снова оглядывались на изрыгающий пламя, камни и лаву вулкан. Гора почти сровнялась с землей, мне показалось, что и вулкан утихает.
– Такое ведром воды вряд ли потушишь, – предположил я. – Попытаться можно, конечно, но все-таки вряд ли… тем более, что колодец тоже наверняка провалился в самый ад.
Герцог стоял ни жив ни мертв. Его рыцари говорили грозно и тревожно, все время поворачивались к бушующему вулкану.
Готмар проговорил тяжелым, как сам замок, голосом:
– Ваша светлость, иное лечение хуже самой болезни.
– Теперь вижу, – ответил герцог, не оборачиваясь, – но кто мог предположить…
Готмар смолчал, что он как раз и предостерегал от авантюры послать чужака, бережет сюзерена. Из толпы рыцарей на меня смотрели кто с ужасом, кто с восторгом, кто с отвращением.
Витерлих протолкался ближе, хлопнул по плечу.
– Ты молодец, сэр Полосатый. Сэр Корнуэлл вообще-то заносчивая скотина. Если подумать, ничего ужасного. Подумаешь, замок сгорел! Вместе с горой. Хорошо бы земли захватить, но наш герцог на такое не пойдет.
– А жаль?
– Жаль, – признался он. – Больно блюдет старые обычаи. За это, правда, и признают верховным сюзереном. Был бы им сэр Корнуэлл, давно бы сместили. Ладно, пойдемте в большой зал! Все равно сейчас пир в честь победы.
Я изумился:
– С утра?
– Утро, – сказал он значительно, – хорошее начало для всего.
Глава 5
Ярко и чересчур внезапно полыхнуло светом. Я охнул и схватился за рукоять меча. Рыцари радостно заорали, хлопали в ладоши, кто-то подбрасывал в воздух шляпу.
Радостный свет, от которого ликующе застучало сердце, разлился над замком, осветил залы, двор и коридоры. Я сразу ощутил себя в праздничном настроении. Рыцари и даже слуги радостно улыбались, поздравляли друг друга, а светильники печально поблекли.