Ричард Длинные Руки – оверлорд
Шрифт:
Он охнул:
– В подвале? Какой же там колодец?
– Глубокий, – объяснил я. – Понял? Колодец должен быть глубоким.
Он развел руками, поклонился, не осмеливаясь даже комментировать: лорд есть лорд.
– Будет сделано, ваша светлость.
Рыцари не сразу узнали, что в подвале ведутся странные работы. Я объяснил, что колодец будет на случай осады, на что Растер резонно возразил, что достаточно и того, что во дворе. Я сказал, что если двор захватят, можно будет держаться в самом донжоне.
Барон Альбрехт, более сметливый, предположил, что я подумываю вырыть тайный ход, чтобы
Когда докопали до бог знает какой глубины, но воды не оказалось, Растер, Макс и Митчел посмотрели с недоумением. Мне было жутко неловко, верят в меня как не знаю во что, всякий раз стыдно, словно обманываю девственниц, я сказал тихонько:
– Ладно, открою тайну…
Все трое оживились, придвинулись ближе, Растер опасливо огляделся по сторонам.
– Насчет колодца?
– Да, – ответил я шепотом. – Дело в том, что удачи не могут идти одна за другой. Если что-то удается, а потом еще и еще раз удается, то следом будет такой облом… мало не покажется!
Макс пробормотал:
– Я такое тоже заметил…
– Чем больше удача, – сказал и Растер авторитетно, – тем глыбже потом яма.
– Молодцы, – сказал я обрадованно. – Мне повезло, что у меня такие орлы! На лету хватают. Потому я посмотрел на звезды и увидел, что следующая моя затея будет крупной неудачей. Вот я и затеял это важное дело… ибо что может быть важнее, чем снабжение замка водой во время осады? Но, как видите, мой замысел с треском провалился.
Они тупо смотрели на меня, потом до обоих дошло, Растер просиял, как умытая дождем гора, а Макс пробормотал ошарашенно:
– Это вы так судьбу обманули?.. Ну ничего себе… Хотя правильно, эта зараза столько нас обижала, что надо и ее мордой в собственное дерьмо потыкать!
Я сказал подбадривающе:
– Так что, ребята, следующее предприятие обязательно приведет к победе! Я хитрый.
Макс возразил:
– Сэр Ричард, вы не хитрый. Вы – мудрый.
– Да, я такой, – согласился я скромно. – Такое намудрю… Ладно, ребята, а теперь продолжайте пировать, а то сколько той зимы?.. Глазом не успеешь моргнуть, как все завалит снегом, потом растает, надо будет готовиться к ратным подвигам во славу наших прекрасных дам-с, а мы еще не готовы.
– И то правда, – согласился поспешно Растер. – Пойдемте, сэр Макс! В самом деле, сколько той зимы, как мудро говорит наш лорд. А в подвалах столько вина!
– Да, – согласился сэр Макс, – столько вина пропадает зря, сэр Растер…
Глава 4
На другой день с утра я поднялся сонный и с торопливой жадностью глотал крепкий горячий кофе, за дверью загремело железо, а стражи привычно грохнули в пол тупыми концами копий. Дверь приоткрылась, барон Альбрехт просунул голову в покои.
– К вам сейчас можно, сэр Ричард?
– Заходите…
– Я не один, – предупредил он и, не ожидая ответа, повернул голову, крикнул что-то в коридор. Ему отвечали торопливо и бубняще. Послышался топот убегающих ног.
– Что случилось? –
Он пожал плечами:
– К вам еще вчера просился на прием один… Я велел подождать, пока вы ужинаете. А потом что-то помешало. Говорит, у него карта.
Я поморщился.
– Карта? Армландии? У меня уже есть.
– Это хорошо, – одобрил барон. – Сказать, чтобы гнали в шею?
– Погодите, – сказал я. – Сравним. Вдруг на моей неточности?
– Разумно, сэр Ричард.
В коридоре приближался топот, Альбрехт открыл дверь, что-то сказал отрывисто и пропустил человека среднего роста и в простой одежде, не то горожанина, не то странствующего торговца. Тот уже мял в руках шляпу, суетливо поклонился и, сделав несколько шагов к моему столу, поклонился снова. Из-под мышки сиротливо выглядывает свернутый в трубку лист пергамента.
– Сом, – произнес он быстро. – Ваша милость, меня зовут Сом, сын Маиса, я из рода картографистов. Могу ли представить вашей светлости труд всей моей жизни?
– Можешь, – буркнул я. – Вижу, ты не очень себя утруждал… э-э… трудом.
Он смутился, взгляд его метнулся к столу. Я приглашающе указал на свободную половину столешницы.
– Расстилай. Твоя карта там поместится.
Он поклонился, я уловил на губах загадочную усмешку. Альбрехт с непроницаемым лицом смотрел, как умелец развернул лист и, прижав края, расположил на указанном участке стола. Я обратил внимание, что в расстеленном виде она несколько больше, чем в свернутом, как раз на всю ширину стола, будто он заранее рассчитал, где будет проводить презентацию.
Чуть желтоватый лист пергамента показался мне абсолютно чистым. Барон нахмурился и посмотрел на картографиста грозно и с неким намеком. Мол, за обман лорда могут просто выпороть на конюшне, а могут и вздернуть.
Картографист наклонился над столом, губы зашевелились. Я услышал длинную фразу на колдовском языке. Растопыренные ладони задвигались над картой, словно размешивал невидимое тесто. Возникло белое облачко, Альбрехт заинтересованно подошел ближе, я внимательно следил за картографистом. Тот закусил губу, на лбу застыли глубокие морщины. С застывшим лицом он повел руки вниз ладонями, плечи напряглись, будто придавливает нечто брыкающееся. Облачко быстро уплотнялось.
– Уф-ф, – произнес он, облачко легло на стол и растеклось, как огромный блин. – Я уж начал волноваться, что в вашем присутствии, ваша милость, не получится.
– Не ты один, – пробурчал я. – Все телепаты и ясновидцы почему-то скисают, когда вместо суеверных старух надо выступать перед учеными.
– Получилось, ваша милость.
– Да ну?
– Взгляните.
Я шагнул к столу и, несмотря на скептицизм, застыл в восхищении. Карта Армландии, самая совершенная из увиденных. Первую карту по моему приказу делал Саксон, но то каракули, леди Беатриса многое поправила, но она знает только соседей, за время похода я сам нанес на карту почти все, что встретил, однако сейчас настоящая карта! Не только проработанная до мельчайших деталей, но и с четко обозначенными границами. Как с Фоссано, где правит король Барбаросса, так и с королевством Турнедо, где рулит крутой и властный Гиллеберд Фруассар… ага, а вот еще граничит с кем-то на крохотном участке…