Ричард Длинные Руки – ярл
Шрифт:
Я заглянул в чашу, вздохнул с сожалением и протянул ему обратно.
— Как жаль, что уже пробил час гуднайтной молитвы!.. После нее паладин уже не может взять в рот даже каплю божьей росы. Но ты это зелье храни, утром приду и сразу же вылакаю!.. Понял? И приготовь другую порцию. Вот тебе золотой в задаток, чтобы никому не продал, это мое, понял?
Он кивал, в глазах злость и бешеное разочарование, но заискивающе улыбается, хотя вид у него такой, что вот сейчас бросится на меня и силой вольет в глотку, чтобы со мной случилось немедленно то, что должно случиться
— Неужели Устав вашего Ордена так строг?
— И не говори, — ответил я со вздохом. — Но увильнуть нельзя, все равно узнают. Не знаю как, но старшие братья по разуму все видят и все знают. Лады, не провожай, сам найду дорогу. До завтра!
Он прокричал в спину:
— Жду прямо с утра! Натощак зелье действует лучше!
Глава 7
Перешагивая через порог, я ощутил холодное прикосновение кончика сосульки к затылку, а когда захлопнул дверь, холодок сразу исчез. Я постоял, прислушиваясь, очень медленно снова появилось ощущение холода там, за дверью. Если закрыть глаза и хорошенько сосредоточиться, я почти с уверенностью могу сказать, что сейчас колдун пошел к столу, задержался на миг, осторожно опустил чашу с эликсиром, затем двинулся к дальним агрегатам, где в щель выглядывает огромное зубчатое колесо….
Постепенно холодок слабел, пока не размылся вовсе, хотя колдун явно не покидал мастерскую. Значит, если перестает думать о том, как прибить или извести меня, то я тоже не чувствую с его стороны этого ледяного прикосновения. Прекогния срабатывает только в отношении тех, кто замыслил недоброе?
Во дворе народу что-то прибавилось, слуги носятся в ускоренном темпе, будто пожар или явился Мамай. В основном местные слуги и обслуга королевской свиты, но пару раз видел вельмож короля, что вышли подышать свежим воздухом, полным ароматов свежего сена, конских каштанов, горелого железа и сыромятных кож.
Медленно поворачиваясь, я оглядывал всех, прощупывая, как лучом прожектора. Был бы я потщеславнее, ощутил бы приступ разочарования: никто мною не интересуется, ни радости, ни злости, у всех озабоченные лица, один раз только ощутил холодок, но как ни крутился, так и не уловил, откуда повеяло, тем более что неприятное ощущение вскоре исчезло. Даже вельможи настолько заняты собой и своим соперничеством перед лицом прекраснейшей леди Бабетты, что я для них вроде столба для коновязи, никаких чувств.
Ладно, сказал я себе наставительно, это же хорошо. Шпиён должен быть незрим. Вот хожу здесь, а меня никто не замечает. Можно даже попробовать вывернуть кому-нибудь карманы…
Один из вельмож заметил устремленный на него взгляд, двумя пальцами слегка приподнял шляпу.
— Приветствую, сэр Ричард! Погулять вышли?
Из далекого холла, над которым двумя этажами выше король со свитой, слышны голоса, уже без песен, даже смех вялый, но я все равно вжимался в стену и старательно всматривался, вслушивался и даже внюхивался в расширяющийся впереди проход.
Местонахождение колдуна пока не обнаружил, как и он меня, к счастью, но сейчас, когда все чувства на пределе, рассмотрел
Еще через четверть часа уловил приближение некой грозной силы, по туннелю словно пахнуло зимой. Я поспешно отступил в нишу, напряг запаховое зрение, голова закружилась, ощутил приступ дурноты, но увидел в размытом странном мире грузного человека в епископской рясе и с посохом в руке.
Он прошел через холл и пропал за углом, я поспешно двинулся следом, то и дело прибегая к мимикрии, затаивался, отпускал колдуна за углы и повороты, все равно вижу в запахах достаточно отчетливо. Колдун шел напрямик к южной башне, однако не стал подниматься наверх, где мог бы получить отчет от Вегеция о моем визите, толкнул дверь в подвал, исчез.
Я застыл, там же Жофр… Неужели он прибил алхимика, завладел его добром и устроил здесь свое проклятое логово?
Выждав пару минут, я на цыпочках пробежал вдоль стены, приотворил, сволочная дверь громко скрипнула, в ноздри шибануло едким запахом, такой же точно я почуял у Вегеция. Обмануться невозможно, нюх у меня сейчас как у суперсобаки.
В просторном подвале дымно и жарко, в камине полыхает жаркий огонь, на широкой пластине тигля шипят и плавятся металлы. Затаившись у двери, я видел, как в самой глубине поспешно вскочил Жофр, изогнулся в почтительном поклоне. Колдун небрежно отмахнулся, рухнул в кресло. Жофр подбежал, поклонился снова.
— Все работает, — сказал он с восторгом, — как вы и сказали!.. Это невероятно!..
— Я дам тебе впятеро больше, — пообещал колдун, — когда избавимся от этого ублюдка. Ты и Вегеций станете хозяевами этого замка. Настоящими хозяевами, это я вам обещаю. А сейчас иди, иначе погибнешь…
Жофр поклонился в третий раз, поспешно отступил и скрылся за дверью в соседней комнатке. Колдун быстро взмахнул рукой в сторону грубого стола, на середине вспыхнул зеленый трепещущий огонь. Я прижался к стене, став незримым, колдун сейчас слишком занят, вскинул руки и произнес длинное заклинание. В темноте прямо из каменного пола начало подниматься нечто прозрачное, светящееся. Сперва мне показалось, что это гигантская человеческая фигура, только в таком же светящемся балахоне, однако там все колыхалось, как в тающей на солнце медузе, передвигалось, фигура наконец присела к полу, превращаясь в призрачную галапагосскую черепаху.
Идиот, подумал я в бессильной злости. С бабами комплиментами тешился, пикировался, круть свою показывал, а колдун в конце концов решил прибегнуть к прямым силовым акциям.
— Заклинаю именем Великого Ацелоя!.. — проговорил он властно. — Подчинись и выполни мой приказ!
От призрачной фигуры донесся едва слышный шепот, так заговорил бы южный ветер, сдвигающий песчаные барханы, если бы вдруг обрел голос:
— Ты не волен мне приказывать…
— Я тебя вызвал!
— Но… я… не подчиняюсь…