Ричард Глостер, король английский

Воронина Виктория

– Те лорды, которые откажутся без уважительной причины явиться в Ньюкасл, будут считаться изменникам и врагами дома Йорков, - закончил Ричард свое распоряжение.

Надежда Ричарда на поддержку династии Йорков северной английской знати оправдалась, - приехали почти все приглашенные, кроме старого лорда Уэнора, разбитого ревматизмом. Вместе с ними Ричард со своей семьей присутствовал на заупокойной мессе и все дали клятву верности новому королю 0x08 graphic

Эдуарду Пятому.

Обеспечив надежный тыл на севере, Ричард начал собираться в Лондон, зная, что завещание покойного брата назначает его опекуном несовершеннолетнего Эдуарда Пятого и лордом-протектором королевства. Предвкушение путешествия не доставляло удовольствие Ричарду, оно сулило ему неприятные встречи с заносчивыми Вудвиллями и долгую разлуку с семьей. Впервые он отправлялся в долгую дорогу без леди Анны, с которой, не разлучаясь, прожил десять лет, и все эти десять лет она была единственной женщиной,

которую он знал. Ричард добровольно хранил супружескую верность и ни разу об этом не пожалел. Слишком хорошо помнил он свои душевные терзания, когда он метался между своей матерью и леди Бланш, не в силах примирить интересы этих двух дорогих ему женщин. Ему казалось немыслимым переступить через сыновнюю почтительность, и невозможным предать доверие своей возлюбленной. Эта неопределенность не могла длиться вечно, и он сделал выбор в пользу матери, о чем впоследствии не раз сокрушался. Женясь на леди Анне, Ричард твердо решил про себя, что больше не допустит борьбы двух любовных чувств, не допустит, чтобы у него была любовница, претендующая на него. Желание любовных утех со многими женщинами лишает возможности искренне любить одну из них. Его сердце должно быть отдано только супруге Анне, и только она должна быть сосредоточием его супружеской нежности и заботы. Даже если он повстречает женщину во много раз краше своей герцогини, это не должно смущать его, недаром Христос сказал: "Только одна женщина может быть женой мужчины, все остальные сестрами для него". Если Анна состарится, заболеет, потеряет свою красоту, все равно она останется для него единственной женщиной на свете, поскольку он отдал много своих душевных сил на укрепление их супружеского союза, и был готов отдать еще столько же. Чуткая Анна сознавала преданность мужа и сторицей возвращала ему благодарностью за все его заботы. Она жила только ради него, разделяла все его радости и печали, понимая его с полуслова. Ему же была нужна именно такая женщина с благородной натурой. Ричард не помнил случая, когда жена отказала бы ему в просьбе.

Анна, заметив подавленное настроение Ричарда, ободряюще шепнула ему на прощание:

– Дик, как только ты обустроишься в каком-нибудь месте, я тут же приеду к тебе с детьми.

Ричард немного успокоился, и спустился к сводчатому проходу над аркой, ведущему во двор, где его ожидала охрана. Ждущий его конный отряд отличался слаженностью и добротной экипировкой. Оружейники королевских мастерских в Гринвиче научились делать доспехи и оружие не хуже своих континентальных коллег, и рыцари герцога Глостера были обладателями отличных бригатин - доспехов, наклепанных на суконную основу, новых арбалетов и полуторных мечей с характерным делением рукоятки на две части - цилиндрическую у гарды и коническую у противовеса. Их головы защищали прочные шлемы-салады, сделанные с подвижными нащечниками; и, также рыцарей предохраняли от возможных ударов прочные щиты с фамильными гербами. Над отрядом развевался багровый флаг герцога Глостера с изображением белого вепря. На языке геральдики Вепрь был символом нарастающей мощи, и Ричард выбрал для него белый цвет своего рода, означающий непорочную чистоту.

Шестьсот рыцарей представляли собой незначительную силу против королевской армии, но их по праву можно было назвать лучшими бойцами из лучших. Обычно благородные сквайры северных графств неохотно поступали в армии знатных феодалов в качестве рыцарей. Торжественный обряд посвящения в рыцари и воинское снаряжение стоили целого состояния, а страна была разорена длительной междоусобицей Алой и Белой роз. Но если герцог Глостер замечал способного молодого человека, он посвящал его в рыцари за свой счет, и не жалел денег на вооружение своих воинов. Рыцари в ответ на заботу герцога Глостера отвечали ему небывалой преданностью, и Ричард мог надеяться, что с их помощью он справится со всеми кознями врагов. Да и его невестка Вудвилл по малочисленности его воинов поймет, что он не злоумышляет против нее. И Ричард отправился в Нортгемптон, чтобы встретиться с юным племянником-королем, проходившим учебу в Лудлоу, и вместе с ним ехать в Лондон, на коронацию.

В Нортгемптоне его встретил лишь герцог Бекингэм, который сообщил плохие новости. Королева Елизавета уничтожила завещание своего покойного мужа о назначении Ричарда Йорка регентом королевства. Дорсет, ее сын от первого брака, захватил арсенал и королевскую сокровищницу в Тауэре. Приказы королевского Совета были подписаны лордом Риверсом, братом королевы. Другие Вудвилли начали вооружать войска и снаряжать корабли на Ла-Манше. Из всего сказанного следовало, что королева-мать и ее приближенные твердо решили не допустить Ричарда к исполнению его обязанностей и самим захватить власть до совершеннолетия Эдуарда Пятого. Но было много вельмож, которые не желали правления партии алчных Вудвиллей, способных покуситься на их владения. Во главе их стояли герцог Бекингэм и лорд Хейстинг. Они пообещали поддержку Ричарду в борьбе против Вудвиллей и присоединили свои войска к его свите. В Стрэдфорде Ричард со своими союзниками настиг лорда Риверса, сопровождавшего юного короля, и арестовал его

за сопротивление законной власти, стараясь одновременно успокоить племянника, изрядно напуганного столкновением двух своих дядей. Юный Эдуард внял внушениям своего старшего родственника по отцу - Ричарду удалось пробудить в нем фамильную гордость Йорков, которая возобладала над кровью Вудвиллей, и юный наследник доверился герцогу Глостеру, взявшему на себя роль его проводника на пути к трону.

Они въехали в Лондон четвертого мая, и Эдуард удивился отсутствию матери и ее свиты. Через час он и герцог Глостер узнали, что королева Елизавета с остальными детьми заперлась в Вестминстере. Вудвиллей никто не захотел поддерживать ни народ, ни даже нанятые ими войска, и королевский Совет объявил герцога Глостера регентом.

До умиротворения разбушевавшихся страстей Ричард решил за лучшее от­дать юного короля под временную опеку лондонского епископа, а сам по­селился в городской резиденции Йорков - Бейнард-касл. Там регент занялся подготовкой к коронации Эдуарда Пятого, которая должна была состояться 22 июня.

Вскоре к нему приехала мать, герцогиня Йоркская. Как и сам Ричард, она долгое время не появлялась в Лондоне, предпочитая жить в фамильных владениях из-за неприязни к королеве и ее родственникам, которые оттеснили при дворе Эдуарда Четвертого истинных Йорков и их верных слуг. Многочисленные внуки несколько примирили ее с существованием королевы Елизаветы, но все равно она не могла простить сыну Эдуарду его недостойный брак с ней. Когда ее средний сын Джордж, герцог Кларенс заявил о своих притязаниях на английскую корону, она открыто приняла его сторону. Герцогиня не побоялась публично заявить о своей супружеской измене, о том, что настоящий отец Эдуарда был ее любовник, а не ее покойный муж герцог Йорк, и, следовательно, Эдуард не по праву занимает трон, и ему следует со своей Елизаветой удалиться в сторону. Но взбешенный Эдуард никому не собирался отдавать свою корону, он признал герцога Кларенса изменником, приговорил его к смертной казни и лишил его детей прав наследства. Ричард в этом семейном споре поддержал Эдуарда, он не поверил своей матери, зная, как упорно она настроена против своего старшего сына и невестки. Хотя он тоже был недоволен родством с Вудвиллями, преданность старшему брату, одержавшему блестящую победу над их смертельными врагами Ланкастерами, снова взяла верх. Впрочем, Ричард пытался всех помирить и даже добился от Эдуарда отмены публичной казни для Джорджа.

Но вскоре герцог Кларенс умер в Тауэре при неясных обстоятельствах, и сокрушенная герцогиня Йоркская, забрав с собой его осиротевших детей, надолго покинула Лондон.

Теперь, после первых приветствий, герцогиня Йоркская принялась язвительно попрекать Ричарда теми событиями пятилетней давности, будто вина за гибель Джорджа лежала всецело на нем, и совсем не упоминала своего старшего сына Эдуарда, словно это не он скончался месяц назад, а Джордж.

– - Как, Ричард, вы довольны сложившейся ситуацией?
– держала она свою обличительную речь.
– Вудвилли порядком намутили воду в королевстве, эти ничтожные незнатного рода людишки, - и, похоже, хорошенько растрясли государственную казну. Все это произошло при вашем прямом попустительстве, вы ведь всеми силами старались поддержать вашего братца Эдуарда и всю его негодную семейку, которая вот-вот приведет нас к полному краху.

– - Успокойтесь, матушка, я назначен регентом и постараюсь в скором времени навести порядок, - мягко произнес Ричард.

Старая герцогиня только махнула рукой,

– - Да уж, ты со своим добросердечием наведешь порядок, - проворчала она.
– Стоит какому-нибудь Вудвиллю заплакать перед тобой, так ты последнюю рубашку с себя снимешь и отдашь ему.

– Вы напрасно не верите мне, матушка, - взгляд Ричарда стал жестким.

– Изменников и предателей я буду карать без всякой пощады.

– Дай-то бог, - вздохнула герцогиня Йоркская, и в ее глазах, устремленных на младшего сына, наконец-то мелькнула материнская нежность.

– Ты выглядишь уставшим, Дик, - ласково сказала она.

– - Стараюсь, чтобы на английском троне был Йорк, а не Вудвилл, - пошутил Ричард.
– Наш маленький Эдуард уже начинает сознавать, что значит быть потомком Плантагенетов, и он пытается держать дистанцию от родни своей матери.

– - Надеюсь, он не повторит прискорбных ошибок своего отца, - веско произнесла герцогиня Сесилия.

– - При постоянном обществе такой бабушки как вы это невозможно, - улыбнулся Ричард.
– Моя госпожа, позвольте мне увидеться с Уориком и Маргарет.

Герцогиня милостиво дала ему разрешение повидать детей покойного брата Джорджа, и Ричард нашел, что они очень выросли и находятся в добром здравии, только их манеры отличала некоторая неуверенность, свойственная детям, лишенным родительской ласки. Ричард, заметив это, уверил детей в своей готовности заменить им отца, и предложил им в любой нужде обращаться непосредственно к нему. После визита он написал письмо леди Анне, в котором много места было уделено Уорику и Маргарет. Она тоже очень интересовалась детьми, поскольку их покойная мать была ее старшей сестрой, и не раз выражала желание разделить опеку над ними.