Ричард III
Шрифт:
Торжества по поводу собственной жениться Дик запомнил смутно. На них присутствовал цвет английского двора, играла музыка, а вина лились рекой. Истинная радость брата сильно контрастировала с постной физиономией Кларенса. Да и Елизавета Вудвилл лучилась отнюдь не доброжелательной улыбкой. Зато рядом сидела Анна, и этого оказалось вполне достаточно для счастья.
Едва высидев положенный срок, молодые отправились в опочивальню. А утром, как только небо начало светлеть, — в Миддлхейм, теперь принадлежащий им по
Герцог нервно ходил из угла в угол, меряя шагами небольшую комнату. Почему-то количество шагов каждый раз выходило разным.
За окнами третий час не унимался ливень. Серое небо неустанно выливало наземь ведра воды и грохотало. С отсветом очередной молнии приотворилась дверь, выпустив молодую служанку с тазом воды.
Девка приподнимала плечи и заметно дрожала. От последующего за молнией раската она едва не грохнула таз об пол. Дик вовремя успел подхватить ношу, выскальзывающую из трясущихся рук.
— Вот, ваша светлость, — девка мельком глянула на своего господина и покраснела, — велели подогреть...
Подогреть? Значит, ещё не разрешилась. Дик судорожно кивнул и отступил:
— Поторопитесь.
— Такая гроза, такая гроза, — пролепетала служанка.
Герцог нахмурился и одарил нерасторопную дурёху тяжёлым взглядом. Девка аж присела, а потом со всех ног кинулась вон из комнаты.
— Гроза, — прошептал Дик самому себе. — Гроза...
— Хороший знак, — дверь снова приоткрылась, выпуская Марту. Женщина, кажется, когда-то принимала и саму Анну, и её сестру Изабеллу.
Ричард не выдержал — кинулся к ней.
— Ох, ваша светлость... — Марта покачала головой. — Зачем же вы дёргаетесь-то?
Дик даже опешил от её слов.
— Вам спокойным быть надобно. Дабы жену пред испытанием нелёгким поддерживать. А вы мечетесь, — пояснила женщина. — Роженицы ведь чувствуют всё. И дите в утробе — тоже. Вы ж с ними одно целое, а как целому уверенным быть, если часть его мается?
Ричард на мгновение спрятал лицо в ладонях. Когда он их отнял, то выглядел совершенно отстранённым:
— Так пойдёт?
— Кого обмануть вздумал, герцог?! — со свойственным ей деревенским простодушием вопросила Марта. — Подобными гримасками королей обманывать станешь, а меня бесполезно. Я тебя старше и не таких мальчишек, как ты, ваша светлость, повидала на своём веку.
Дик потупился и даже слегка покраснел. Со слугами он не допускал панибратства. Даже суров был поначалу: некоторые, помнившие Уорвика, так и не приняли его воспитанника. Но напомнить Марте о недолжном поведении и обращении к хозяину замка не поворачивался язык.
Он отступил, а потом бросился в кресло, обхватив руками голову. Его трясло как в лихорадке.
— Вот и
— Как не время?! — ахнул Дик. — Лекарь сказал...
— Слушать этих брехунов-учёных не переслушать, — всплеснула руками Марта. — Только перелом какой вправить да шов наложить и сподобятся. А с детушками малыми подход иной надобен. Говорю ж, не время.
— Когда же, по-твоему? — спросил Ричард.
— А вот как над головушкой Аннушки солнышко взойдёт, так и появится.
Дик прикрыл глаза — ночь. Целая ночь неизвестности!
Женщина покачала головой, потом подошла к хозяину сама. Тронула за плечо.
— Да не убивайся ты так. Выживут. За будущее не ручаюсь, а вот в том, что роды переживут, будь спокоен.
От слов Марты, действительно, полегчало. Дик открыл глаза и кивнул благодарно. Даже улыбку выдавил.
— Вот и хорошо, — ступая тихо, будто кошка, женщина вернулась к роженице.
В комнату заглянул невысокий седовласый слуга. Поставил перед герцогом вино, кубок и какую-то еду. Незамедлительно вышел. Есть не хотелось совершенно. Ричард отпил вина и принялся ждать.
Вероятно, в напиток что-то подмешали, Дик при всём желании не разобрал бы вкуса. Всё ему сегодня казалось приторным или горьким. Однако повело его странно быстро — всего лишь от второго кубка. Время понеслось бешеным галопом. В голове помутилось, и вскоре начало клонить ко сну.
Когда плеча Ричарда коснулись, он с трудом смог разлепить слипающиеся глаза. И поначалу уставился на Марту блаженно непонимающим взглядом.
— Вот так-то лучше, — женщина улыбалась. — Поднимайся уж, герцог. Сын у тебя.
Ричард сам не осознал, как очутился на ногах. Бросил взгляд на окно. Ночная гроза стихла. Умытое синее небо радовалось нарастающему дню. А солнце медленно поднималось над кронами дальнего леса.
Когда Дик влетел в комнату, то прежде всего кинулся к жене. Анна лежала на подушках бледная и растрёпанная. При виде ещё более бледного и взъерошенного мужа она слабо улыбнулась. От Ричарда несло вином, и он неуверенно стоял на ногах, но её это волновало мало.
Марта принесла закутанного в полотно ребёнка. Маленький и очень хрупкий, он глядел на мир совершенно неосмысленно и причмокивал беззубым ртом.
— А... — проронил Глостер. У него, похоже, совсем помутилось в голове от счастья. Дик даже не смог вспомнить, подарила Анна ему наследника или наследницу. А ведь Марта говорила... вроде. — Кто?..
— Сын! — Марта возвела очи горе и проронила нечто малоразборчивое, а потом очень тихо прибавила: — Дай-то Бог, выживет.
— Как ты назовёшь его? — тихо спросила Анна. — Ричард?