Рифейские горы
Шрифт:
– По своей стороне идите всё время вниз по течению,- заговорил-заторопился вдруг Айвар, будто боялся не сказать самого главного.- Всё время вниз... Река про-кормит вас... У первого же вайдара потребуйте встречи с Рыжим Вашивом... Он вождь всех племён в северных степях... Скажете ему, что вы друзья Дианора Счаст-ливого... Он пропустит вас и даст лошадей... проводит до границы.
И вот ещё!- Айвар движением плеча сбросил мешок, расслабил пряжку, удержи-вающую перевязь с ножнами, протянул свой меч Кэйдару обеими руками, объяснил,
Приняв меч, Кэйдар вытянул его из ножен примерно до трети, узнав знакомые тёмные извивы по более светлому металлу, спросил с усмешкой:
– Просто даришь его мне?
– Вам он будет нужнее,- Айвар подхватил мешок с земли, отступил на шаг.- Как залог...
– А этот Дианор - твой отец?- не удержался Лидас, и Айвар, переведя на него гла-за, кивнул несколько раз, продолжая медленно пятиться.
Они перешли реку по острым скользким камням, пока боролись с течением, аж ус-тали. В последний раз, прощаясь, Кэйдар глянул себе за спину: мараг Айвар всё ещё провожал их глазами, стоял на том берегу неподвижно, как каменный. Кэйдар сумел ещё разглядеть поднятую раскрытой ладонью руку. Марагский царевич прощался с ними, он простоит так до тех пор, пока они не скроются за камнями.
Кэйдар это знал, пока Лидас вытряхивал из сапога попавший внутрь камешек, сто-ял и не отрываясь глядел тоже.
Знакомая чернота, как если б слепота начала возвращаться снова, заполнила глаза, Кэйдар потянулся по привычке потереть, чтоб прошло, чтоб не мешало видеть слив-шуюся со скалами фигуру, но сдержался: а вдруг со стороны это будет выглядеть так, точно ты расплакался?
Да и рука была занята, в ней всё ещё лежал марагский меч.
– Ладно, пойдём!- Кэйдар поправил лямку мешка, отвернулся.
* * *
Каждый день для неё начинался с одного и того же: Валаман, бывший советником ещё при Императоре, и секретарь из вольнонаёмных ожидали госпожу в кабинете с целой кипой важных документов, указов, писем и распоряжений.
Обсуждение тех или иных вопросов часто затягивалось до обеда, Великая Мать старалась вникнуть во всё, внимательно выслушивая объяснения советника, бывало, что и спорила с ним, и, случалось, отстаивала своё мнение.
За всеми этими заботами госпожа не всегда успевала позавтракать, но о прогулке с сыном не забывала никогда. Она обожала своего сероглазого хорошенького Римаса, с младенчества принявшего на себя титул Воплощённого. Выполняя роль регента при собственном ребёнке, Айна не забывала и о том, что в первую очередь она всё-таки ему мать.
Не доверяя няньке, перед выходом на улицу ещё раз осматривала, тепло ли одет малыш, не забыли ли надеть ему носочки и ещё одну рубашечку. Сама лично завора-чивала мальчика в тёплое одеяло, сама несла на руках и не отдавала прислуге даже тогда, когда начинали ныть плечи.
Неожиданная новость дошла до неё во время
Вернулись! Кэйдар и Лидас вернулись.
Госпожа Айна испугалась, это было её первое чувство.
Только Кэйдар и Лидас?! Только они одни!
Рабыня-служанка, принёсшая весть, не смогла добавить ничего вразумительного, она сама почти ничего не знала.
Относительно спокойная и размеренная жизнь, к которой уже успела привыкнуть Айна за прошедшие семь с половиной месяцев, снова грозила переменами.
Что-то будет теперь, что-то будет.
Ещё сильнее прижимая Римаса к груди, Айна заспешила во Дворец.
Где они оба? Что они расскажут? Какие вести принесли с собой? Почему их не было так долго, и корабли вернулись пустые, не дождались их? И Айвар... Что ста-лось с ним?
Лидас был в обеденном зале и был не один. Конечно же! Его Стифоя примчалась сразу же, как только узнала. Плакала навзрыд на груди своего любимого.
Своего официального мужа Айна узнала не сразу. Смеривая взглядом, встретилась с ним глазами и не смогла себя заставить даже улыбнуться в ответ. Он не успел ещё переодеться, одет, как варвар, зарос до неузнаваемости и одичал.
– А...?- Айна откашлялась, перекладывая сына на другую руку, всё ещё продолжа-ла глядеть Лидасу в глаза.- А... остальные... что же?
– Мы одни. Нас всего двое вернулось,- Лидас не хотел вдаваться в подробности, не было на это ни сил, ни желания. Стоял, обхватив плачущую Стифою за плечи, ласко-во гладил её по кудрявой голове шершавой в мозолях ладонью.
"А Айвар?! Как же Айвар?!- чуть не крикнула Айна, умоляющим и возмущённым взглядом съедая Лидаса. По глазам его поняла, что всё. Нет смысла спрашивать и выпытывать подробности. Нет его больше! Они убили его всё-таки... А ты так моли-лась, так молилась за него! И всё зря! Всё - зря!!!
Она не расплакалась. Только губы до боли закусила, опустила голову и прикрыла глаза, целуя своего сына в холодную щёчку.
Она поплачет потом, когда останется одна, одна в своей комнате, одна на своём широком ложе.
А Стифоя, дурёха, дождалась своего. Ну хоть она дождалась...
Римас захныкал недовольно, ему было жарко в своих тёплых одёжках. Всё, погу-ляли сегодня.
Айна отвернулась, приказала одной из рабынь:
– Ванну готовьте господину! Да погорячее...
Ни разу за все месяцы так не давил на неё венец Матери. А хотелось такой мало-сти - просто поплакать на руках любимого мужчины.
Она больше не сказала ничего и ничего не спросила, молча вышла из зала, свобод-ной рукой раздёргивая застёжку тёплого бархатного плаща.
Кэйдар не остался с Лидасом, предпочёл уйти к себе. Каждая ступенька, каждый поворот коридора он помнил, как думал, наизусть, но сейчас еле добрался. Валаман нашёл его здесь, начал тут же с порога, подбираясь с почтительным поклоном: