Рифматист
Шрифт:
— Да, конечно.
Майкл улыбнулся, только что испытываемое им неудобство испарилось в мгновение ока. Истинный сын политика.
— Молодец, правильный подход. — Он похлопал Джоэла по руке. — Ну, пока!
Джоэл посмотрел ему вслед. Майкл столкнулся на бегу с Мэри Айзенхорн и тут же начал флиртовать. Отец Мэри владел крупным пружинным заводом. Со своего места Джоэлу попадались на глаза десятки представителей элиты страны. Адам Ли — один из близких родственников императора Чо-Сен. Среди предков Джоффа Гамильтона три президента. Родители Венды Смит контролировали половину животноводческих
А Джоэл… Джоэл появился на свет в семье мастера по мелу и уборщицы.
«Что ж, похоже, придется провести все лето с Дэвисом», — подумал Джоэл и, вздохнув, направился к офису кампуса.
Двадцать минут спустя он бежал обратно по той же дорожке, торопясь доставить записки во время своего перерыва. Началось очередное занятие, и теперь на пути встречались лишь отдельные студенты.
Плохое настроение улетучилось, как только Джоэл увидел, что сегодня требовалось разнести всего три сообщения. Он быстро управился с ними, а значит…
В кармане лежала четвертая записка, которую он сам добавил к доставке, никому не сказав. Появилось немного свободного времени, и он отправился в корпус Охраны — один из лекционных корпусов рифматистов.
Занятие вел профессор Фитч. Джоэл сжимал в кармане письмо, которое после некоторых колебаний адресовал профессору рифматики.
«Возможно, это мой единственный шанс», — подумал он, подавив беспокойство.
Фитч был спокойным, приятным человеком. Волноваться не о чем.
Джоэл взлетел по длинной внешней лестнице увитого плющом, серого кирпичного здания, скользнул за дубовую дверь и оказался в верхней части лекционного зала. Аудитория была выстроена в форме амфитеатра.
На побеленных известкой стенах висели схематически изображенные рифматические защиты, плюшевые сидения ярусами спускались к нижнему уровню, где преподаватели читали лекции.
Несколько студентов покосились на Джоэла, когда тот вошел, но профессор Фитч не обратил на него никакого внимания. Профессор редко замечал посыльного из офиса и зачастую только в конце занятия понимал, что Джоэл не из этого класса. Джоэлу было абсолютно все равно. Он поскорее присел на ступени. Как оказалось, сегодняшнюю лекцию Фитч посвятил защите Истона.
— …вот почему эта защита — один из лучших способов противостоять стремительной атаке одновременно с нескольких сторон, — рассказывал Фитч внизу.
Профессор направил длинную красную указку к большому меловому кругу на полу. Зал был устроен так, что студенты могли хорошенько разглядеть нарисованные там рифматические схемы.
Фитч указал на линии Запрета около точек привязки.
— Защита Истона преимущественно известна большим количеством меньших по размеру кругов в точках привязки. На вычерчивание девяти дополнительных кругов уходит немало времени, но их защитные возможности того стоят. Как видите, внутренние линии образуют неправильный девятиугольник. Количество прорисованных ребер ограничивает рифматиста в свободном пространстве, но также стабилизирует фигуру. Конечно, если вам по душе более агрессивная защита, можно прикрепить к точкам привязки меловиков.
«А что насчет линий Силы? — подумал Джоэл. — Как защититься
Он не задал вопрос вслух — не посмел привлечь к себе внимание. Тогда пришлось бы передать Фитчу записку, и не осталось бы повода продолжать слушать лекцию. Поэтому Джоэл сидел молча. В офисе его не хватятся еще какое-то время.
Он подался вперед в надежде, что кто-нибудь из студентов спросит про линии Силы. Но лекция никого особенно не интересовала. Молодые рифматисты слушали, развалившись на сидениях: юноши в свободных белых брюках, девушки в белых юбках, и те и другие в серых свитерах. Цвета одежды маскировали вездесущую меловую пыль.
Профессор Фитч был одет в темно-красный, спускающийся до самых пят сюртук из плотной ткани с прямыми накрахмаленными отворотами, под которым скрывался белый комплект одежды. Сюртук был застегнут на все пуговицы под подбородок и очень походил на военный мундир из-за строгого покроя и полосок на плечах, напоминающих знаки отличия в армии. Красные сюртуки носили штатные профессоры рифматики.
— Поэтому в большинстве ситуаций защита Истона предпочтительнее защиты Кеблина.
Улыбнувшись, профессор Фитч повернулся и обвел глазами студентов. Это был пожилой мужчина худощавого телосложения с сединой на висках. Выглядел он очень представительно.
«Понимаете ли вы, чем обладаете?» — подумал Джоэл, посмотрев на безучастных студентов.
В зале сидели юноши и девушки пятнадцати-шестнадцати лет — ровесники Джоэла. Несмотря на благородное призвание, они вели себя словно… обычные подростки.
Фитч печально славился тем, что на занятиях не уделял должного внимания дисциплине, и студенты этим злоупотребляли: отвлекались, болтали с друг с другом или, развалившись, таращились в потолок. Несколько человек неподалеку от Джоэла, судя по всему, просто-напросто спали. Он не знал, как их зовут, впрочем, как и большинство других студентов-рифматистов. Обычно рифматисты пресекали все его попытки завязать дружеский разговор.
Когда никто так ничего и не спросил, Фитч опустился на колени, прижал мелок к рисунку и закрыл глаза. Через пару секунд линии, послушные воле создателя, исчезли, рассыпавшись пылью.
— Итак, — произнес профессор, подняв мелок. — Если нет вопросов, нам, вероятно, стоит обсудить, как противостоять защите Истона. Самые сообразительные из вас наверняка заметили, что я не упомянул о линиях Силы, а все потому, что их лучше рассматривать с наступательной позиции. Если бы нам…
Дверь в лекционный зал с шумом распахнулась. Фитч поднялся с зажатым в пальцах мелком и, вскинув брови, обернулся.
Внутрь шагнул высокий незнакомец, вызвав некоторое оживление среди скучающих студентов. Молодой, светловолосый, с уверенной походкой, одетый в отлично сидящий серый сюртук, типичный для профессора рифматики невысокого ранга. Сюртук был застегнут до подбородка и свободно спускался к ногам. Джоэл никогда раньше не видел этого человека.
— Да? — вопросительно произнес профессор Фитч.
Незнакомец спустился на самый нижний уровень лекционного зала, миновал Фитча и, повернувшись, опустился на колени. Затем вытащил красный мелок и коснулся им пола. Студенты начали перешептываться.