Рихард Феникс. Море. Книга 3

Клявина Татьяна

— Приказ? Какой? — голос Урмё звякнул сталью.

Шермида подняла голову, чтобы видеть лицо любимого и любящего её человека в тот момент, когда она даст честный ответ.

* * *

Тавир

Он рассмеялся, обняв подушку. Облегчение после безумного дня наступило так резко, будто головой ударился. Больше можно не волноваться! Ведь всё хорошо! И Тени, раньше Тавир считал их деспотами, захватчиками, а теперь, сравнив с Гристеном, с его «живодёрней»

как верно сказал принц Багриан, понял, что Тени — это самое лучшее, что могло случиться с Фениксами. Если не друзья, то приятели, товарищи. А после объединения у них одна дорога — договориться.

Ведь благодаря условию не покидать Лагенфорд после слияния города и деревни, никто из Фениксов не сбежит, теряя перья, как можно дальше из дома. Например на юг, сюда, где Фениксы перевелись. Или их перевели такие бессердечные скоты, как владыка. А ещё… Тавир хихикнул и прошептал:

— Вот так, Рихард, вовремя ты уплыл в Прэстан. Неплохо ведь! Тебя теперь точно не поймает жирная жаба и не посадит в клетку. А значит, что даже если мелкий ублюдок Чиён вспомнит тот приказ, всё будет хорошо. Да, подлая Тень не получит добычу! Ох, Феникс, как же удачно всё вышло! А я? А что я? Я посмотрю новые земли за всё наше племя, оставшееся в этом мире.

* * *

Бухта Макавари

— Бесполезно! Не отпускает! — крикнул Вааи после очередной попытки оторвать Чиёна от мальчика, которого тот с помощью дядьки вытащил из моря.

Узор из перьев на левой руке указывал, что ребёнок из Фениксов. Правая была вся чёрной, распухшей. И биение пульса на них не чувствовалось.

Чиён прижимал мальчика к себе, склонился, скрутился вокруг него, не давая взглянуть ни в своё лицо, ни в другое. Вааи не знал, как поступить. Вааи не знал, что Чиён вспомнил всё. Особенно тот отвратительный приказ. Отвратительный особенно сейчас, после того, что было, что связало этих двоих.

— Я всё сделал. Отпусти меня. Я исполнил последний приказ! Ты теперь меня не получишь! — прошептал ученик.

— Что? — Вааи нагнулся над ним, а тот распрямился и закричал дурным голосом в небо. Но Вааи смотрел не на него, а на блестящий от ливня и молний синий лак на деревяшке.

* * *

Тракт Лагенфорд — Заккервир

Ну не могла она ответить просто так. Это было как-то жалко, что ли, безвкусно. А вот губы Урмё были вкусными. Самыми вкусными на свете. Интересно, в последний ли раз перед тем, как она ответит. И Шермида, прервав поцелуй, начала издалека:

— Скажи, а не нашли ли Чиёна, нет ли вестей от сынишки Нолана?

Урмё молчал, пристально глядя в глаза. Женщина поняла, что этой беседой сама разрушила негу и очарование момента, но отступать было некуда, пришлось досказать:

— Я ведь хотела сопровождать его, сынишку Нолана, только из-за последнего приказа. Ну, волновалась за него немного. Ты же знаешь, как я к Нолану отношусь. А это всё же его сын. Ну ещё потому,

что мы ту записку отправили: «Возмездие приходит с юга». Понимаешь, так было нужно?! Не для того, чтоб Чиён приказ исполнил, а чтобы его Фениксы или стражи-Тени убили.

— Мальчик, наверное, уже мёртв, — прикрыв глаза, сказал Урмё.

— Нет, — Шермида мотнула головой, задела рогом его руку, увидела содранную кожу, потянулась зализать ранку, но слишком серьёзный голос остановил:

— Шермида, расскажи мне всё сейчас же!

— Понимаешь, — со вздохом продолжила она, — когда те, кому я лично давала приказ и зелье из своей крови, умирают, я это чувствую и вижу этого человека перед собой так же ясно, как тебя сейчас.

— Но тут почти темно, — педантично заметил Урмё.

— Энба-олени видят лучше людей в темноте.

— Хорошо, продолжай, пожалуйста.

— И ещё я чувствую, когда выполняются мои приказы. И когда это случается, больше не могу получить власть над этим исполнителем, как бы не старалась.

— Как ты это чувствуешь?

— Как неземное блаженство, — она прикрыла глаза и выгнулась, как совсем недавно.

Урмё замешкался, но всё же опустил руку на её спину. Чуткие пальцы проскользили вдоль позвоночника. В этот раз реакция была не столь сильной, но всё равно очень приятно. Шермида тихо ахнула, взглянула ему в глаза. Он всё понял. Рука его замерла.

— Да, в тот момент исполнили мой приказ. Единственный, кто сейчас попадает под моё воздействие, это Чиён.

— Шермида, что это был за приказ?

— Убить Феникса, покинувшего Красные горы.

* * *

Бухта Макавари

Вааи во все глаза смотрел на острую деревяшку, похожую на широкий клык неведомого огромного зверя. И сейчас этот клык был полностью погружён в тело. В бледное худое тело. Только сторона с лаком едва виднелась снаружи.

— Там ведь сердце… — Выдавила Мауна, стоящая напротив.

Чиён больше не орал. Раскинув руки, он сидел, задрав голову к небу, казалось, лишился чувств. На его коленях лежала голова незнакомого мальчика Феникса.

— Ри! Где Ри? Дайте пройти! — мимо молчащих людей скользнула девочка с лодки, светловолосая, с тёмным шрамом через левую половину лица. — Вы нашли его! Слава всему! Эй, Ри! Ну же, просыпайся! Ты сдержал слово, Ри. Ну же, Ри…

Мауна перевела ошарашенный взгляд на брата. Тот молчал, сжав кулаки. Внук Добромира тоже пытался прорваться, но его не пустили. Он крикнул:

— Лукреция, что с ним?

— Я… Я не знаю. Он, спит… Он же спит? — девочка со шрамом обратилась к Мауне. Та не нашлась с ответом. — Спит? — Лукреция повернулась к Вааи. Тот отшатнулся.

Раздался тихий сухой смех.

— Я убил его. Я убил нашего Ри. Я должен был освободиться. Ха. Ха. Ха…

Глаза Чиёна закатились. Он прикоснулся к синей лаковой деревяшке, покачал её пальцем, подковырнул, потащил и вогнал в то же место. Потащил и вогнал. Потащил и вогнал. Покачал. Потащил. И всё это время смеялся. И вокруг синего плескало алым.