Рим и Карфаген. Мир тесен для двоих
Шрифт:
Ничто не могло помешать карфагенянам объединить войска и прийти на помощь осажденному Новому Карфагену. Ливий замечает, что «город этот и сам по себе был богат, а враги еще оставили там все, чего требует война: было оружие, были деньги, были заложники со всей Испании. Здесь стенобитные и метательные машины. Здесь их твердыня, житница, казнохранилище, склад оружия – сюда стекается все».
Сципиона не смутило, что город было чем защищать и было кому – недолго думая, он бросил римлян на стены Нового Карфагена. Результаты штурма были бы смешны, если бы не стали ужасными для римлян, устлавших трупами подступы
Между тем карфагенские солдаты опять заняли стены; у них было более чем достаточно дротиков, запасенных в огромном количестве. Но ни люди, ни оружие – ничто не могло защитить эти стены так, как защищали себя они сами. Редкие лестницы были для них достаточно высоки, а чем выше были они, тем ненадежнее. Первый солдат еще не успевал добраться доверху, как за ним уже лезли другие: лестницы подламывались под их тяжестью; у некоторых от высоты темнело в глазах, и даже с лестниц, стоявших крепко, люди валились наземь».
Так карфагеняне с легкостью отбили первую попытку завладеть их городом. «Едва улеглась суматоха, Сципион распорядился взять лестницы у раненых и утомленных и со свежими силами идти на приступ».
На этот раз упорству римлян посочувствовала природа. Около полудня начался отлив, вдобавок «поднявшийся сильный северный ветер погнал воду туда же, куда она и сама отходила». По открывшимся отмелям 500 римских легионеров подобрались к слабоукрепленному участку стены, защитой которому прежде служило море. Им удалось проникнуть в город и захватить ворота. Таким образом, лишь благодаря Нептуну Новый Карфаген оказался в руках Сципиона.
Встреча Сципиона и Гасдрубала Барки состоялась спустя год после взятия Нового Карфагена – весной 208 года до н. э. у города Беркуле (недалеко от серебряных рудников). Удача и на этот раз сопутствовала Сципиону: брат Ганнибала потерял 8 тысяч убитыми, 12 тысяч пленными, и фактически карфагеняне лишились Испании.
Блестящая победа Сципиона едва не оказалась губительной для Рима. Многие советовали преследовать Гасдрубала и окончательно уничтожить его войско, но, по Ливию, «Сципион считал, что тут есть некоторая опасность: как бы не объединились с этим Гасдрубалом Магон и другой Гасдрубал». Чего Сципион боялся, то и случилось. Три карфагенских войска соединились через несколько дней после сражения при Беркуле.
У Гасдрубала был великолепный шанс взять реванш за недавнее поражение. Ведь в битве победа Сципиону досталась нелегко. Результат битвы был непредсказуем до тех пор, пока Сципион, «передав своего коня сопровождавшему его рабу и взяв щит у кого-то из воинов, не бросился как был, один, в середину между врагами с криком: «Помогите, римляне, вашему Сципиону, находящемуся в опасности!»» (Аппиан).
Однако Гасдрубал великодушно оставил Сципиону Испанию, присоединил войско младшего брата – Магона и с максимально возможной быстротой направился к Италии.
Братья
Ганнибал узнал о случившемся, лишь увидав в своем лагере подброшенную голову брата.
Сципион допустил непростительную ошибку, когда позволил Гасдрубалу покинуть Испанию. Ганнибалу потребовалось шесть месяцев на путь от Пиренеев до южных склонов Альп. Гасдрубал это же расстояние прошел за два месяца. Такой скорости передвижения не ожидали ни римляне, ни Ганнибал. А, собственно, чему удивляться? У Ливия обо всем подробно написано.
Когда на землях заальпийских народов появился Ганнибал, «они ни с кем не знались, им было непривычно видеть у себя чужеземца, и поначалу, не зная, куда идет Пуниец, они думали, что он хочет овладеть их скалами и укреплениями, их скотом и людьми. Теперь, когда всем известно, что Италия двенадцатый год в огне, они хорошо знают, что Альпы – это просто дорога и что два могущественных города, отделенных друг от друга большими пространствами суши и моря, борются за власть и богатство. Вот почему путь через Альпы был Гасдрубалу открыт».
Римлян охватил ужас, когда в Италии появилось пунийское войско, и немалое: Гасдрубал привел 48 тысяч пехотинцев, 8 тысяч всадников и 15 слонов. Теперь предстояло вести войну с «двумя Ганнибалами», и страшно подумать, что будет с Римом, если обе армии соединятся.
Спасли Рим лишь случайности и досадные ошибки карфагенян. Словно вихрь ворвался Гасдрубал в Италию и. потерял драгоценное время на осаду Плацентии. Увы! Брать города штурмом пунийцы по-прежнему не приспособились. Впрочем, Гасдрубал довольно скоро оставил Плацентию и послал четверых галлов и двоих нумидийцев с письмом к Ганнибалу. Он сообщал, что движется в Умбрию и надеется там соединиться с войском брата; и только роковая случайность помешала встретиться братьям.
Послы Гасдрубала прошли почти всю вражескую Италию; нагоняя Ганнибала, они заблудились, попали под Тарент, были схвачены римскими фуражирами и приведены к пропретору Квинту Клавдию. Угроза пыток вынудила посланников признаться, что они несут Ганнибалу письмо от Гасдрубала. Таким образом, Ганнибал ничего не знал о передвижениях брата, а римлянам, напротив, стал известен каждый его шаг.
Римляне действовали на удивление слаженно, обдуманно – впрочем, в минуты смертельной опасности они никогда не теряли голову. Против Гасдрубала отправили консула Марка Ливия, в распоряжение которого отдали все возможные силы и резервы. Войско Ливия снаряжала вся Италия; кроме того, Публий Сципион послал из Испании 8 тысяч испанцев и галлов, 2 тысячи легионеров, тысячу конников – нумидийцев и испанцев. Гай Мамилий прислал из Сицилии до 3 тысяч пращников и лучников.
Римляне достойно оценили нового врага. «Ведь Гасдрубал – сын того же отца Гамилькара и такой же неутомимый вождь: у него опыт многолетней войны в Испании, он прославлен двойной победой и уничтожением двух войск, которыми предводительствовали знаменитые военачальники. Он даже превзошел Ганнибала: как быстро он пришел из Испании, как ловко возбудил и призвал к оружию галльские племена! Он набрал это войско в тех самых местах, где большая часть солдат Ганнибала погибла от голода и холода самой жалкой смертью».