Шрифт:
1. Буду конником!
Я хорошо помню рассказы отца о том, как он служил на посте, развозил посылки и письма по селам… Сколько раз лошадь спасала ему жизнь! Едет отец с очередной почтой, слышит - гудят телеграфные провода: верный признак - быть бурану. Мороз лютый… И вот начинается… Метет, зги не видать. Заметет все дороги, следа и помину нет. Знал отец: самому искать бесполезно, совсем собьешься с пути и в овраг попадешь… Одна надежда - на лошадь. Отпустит, бывало, отец вожжи: выручай, мол, из беды. И ни разу не
Любил отец петь старинные ямщицкие песни. Я с удовольствием слушал их, подпевая. Крепко заполнили мою детскую душу Сивки и Гнедки. Лет шести я начал ездить с колхозными ребятишками в ночное. Было это в Тамбовской области, в селе Лысые Горы, там и "заболел" верховой ездой.
А ездил я вовсю! Старался обязательно обогнать своих босоногих товарищей. Конечно, о седлах не было и речи. Подложишь, в лучшем случае какую-нибудь дерюжку - и скачешь, только рубашка на спине пузырем надувается… Первое время летал с лошадей, и здорово летал. Но никогда и виду не подавал, что больно. Вскарабкаюсь на спину коня - и снова вскачь. Почти все ночи проводил на пастбище.
Особенно запомнились мне годы, на Тамбовщине, в селах Сурове и Горелом. Эх, и любил же я не речке Цне, в Горелом, купать лошадей! Заберешься, бывало, совсем голый на спину коня и ну дубасить пятками по бокам, посылая его в воду, а сам вцепишься в гриву и кричишь громко от радости. Хороша была жизнь! Есть, что вспомнить. Но…
В 1937 году родители переехали в Тамбов - пришлось мне расстаться с лошадьми.
Город - не колхоз, лошадей там не было. То есть были, но недоступные для меня. Приходилось довольствоваться малым - любоваться издали и в редких случаях только погладить лошадь. Тосковал отчаянно.
Отец, как видно, понимал, что со мной творится и однажды взял меня в цирк. Там выступала конная группа Туганова. При виде красивых лошадей под седлами я пришел в дикий восторг. Таких лошадей я видел впервые. Впервые видел и такую езду. И загорелась во мне мечта стать конником, настоящим, вот таким, как эти наездники.
В антракте я уговорил отца пойти со мной в цирковую конюшню. Один запах конюшни привел меня в трепет. А лошади! Я не мог оторваться от этих красавцев в денниках.
Отец тянул меня за руку, давно прозвенел звонок к началу второго отделения, а я ничего не слышал, ничего меня больше не интересовало. Ведь здесь, рядом со мной, отделенные только решеткой стояли, переминаясь с ноги на ногу чудесные лошади. Одна из них протянула голову и вытягивала губу, выпрашивая лакомство. Я прикоснулся к бархатной губе лошади и готов был простоять около нее хоть всю ночь.
– Что, молодой человек, - обратился ко мне один из наездников группы Туганова, - любишь лошадей?
– Ничего для него на свете, кроме лошадей, не существует, ответил за меня отец, -Прямо не знаю, что с ним делать!
– Будет конником!
– Рассмеялся наездник.
– Ну, а ездить верхом ты умеешь?
– Умею! Только не так, как вы, а без седла. С седлом не приходилось…
– Молодец! Жаль, что завтра уезжаем из Тамбова, а то бы я тебя поучил. Люблю таких ребят! Говоришь, без седла ездишь? Значит храбрый, не боишься падать?
– Ничего он не боится, - снова
– Падал с лошади так, что у меня дух захватывало, а он поднимется - и опять на лошадь. Ну, пошли!
– Отец буквально вытащил меня из конюшни.
– Знал бы, что ты такой дурной, ни за что бы тебя в цирк не повел, - сердито говорил он, но глаза у него смеялись.
Кончалось лето… Скоро начнутся занятия, надо поступать в школу. Я пошел один, крепко сжимая в руках метрику и справку об окончании третьего класса. Директор, которому я передал документы, посмотрел на меня с улыбкой.
– В четвертый? М-да! Маловат что-то. Почему сам пришел, не с родителями?
Я ответил, что отец на работе, а мать болеет и что мне уже одиннадцать лет.
В школе я очень полюбил уроки физкультуры.
Дома тоже занимался: делал зарядку, бегал с приятелями наперегонки, боролся во дворе нашего дома.
Отец с улыбкой наблюдал за моими физкультурными упражнениями. О лошадях я с ним больше не заговаривал. Попросил его как-то отправить меня, хоть на лето, в деревню, но отец мне ответил:
– Не всегда в жизни все получается так, как хочется. Я вот тоже всю жизнь провел с лошадьми, а теперь, видишь, на другой работе. Так-то сынок. В деревню ехать тебе не к кому.
А через несколько дней принес сверток и, усмехаясь, подал его мне:
– На вот стальных коняжек. Бегай сколько хочешь!
Это был чудесный подарок. В деревне я катался на самодельных коньках, деревяшках, подбитых железной пластинкой, а эти, стальные, "коняжки" были замечательные. И вот я на катке. Сверкают огни, отраженные в ледяном зеркале катка. Играет духовой оркестр. Хорошо! После сидения за книжками особенно приятно было бегать на коньках. Бегу так, что ветер в ушах свистит, а мне чудится, что это я на коне несусь.
…Вот и школа осталась позади. В 1940 году я поступил в ремесленное училище, там я увлекся лыжным спортом. Тренером у нас был спортсмен Орлов - прекрасный лыжник. Он был уже немолодой, но легко ходил на дальние расстояния.
– У тебя есть все данные быть хорошим спортсменом, - говорил он мне.
– Не горюй, что ростом не велик, зато мускулистый, ладно скроен, крепко сшит. И помни, Сережа, что каждый спортсмен, каким бы видом спорта он не занимался, должен всегда много работать над своим физическим развитием. Надо и бегать, и прыгать, и плавать, и даже в мяч играть. Не забывай и на турнике и на других спортивных снарядах работать.
Я участвовал в соревнованиях по лыжам на первенство "Трудовых резервов", а также на первенство города Тамбова среди юношей. В течение двух лет брал первенство. Но я никогда не переставал думать о верховой езде. Каким бы спортом я не занимался, дума была всегда одна: сесть на лошадь!
Все чаще и чаще вспоминал слова отца, сказанные им когда-то: "Не всегда в жизни получается так, как хочется". Но теперь, когда я стал старше, понял: от меня самого зависит, чтобы в жизни было именно так, как этого хочется! Я буду спортсменом! Хотя я уже и был чемпионом по прыжкам на лыжах среди юношей, но считал это только трамплином к настоящему спорту, а настоящий спорт был для меня конный.