Римлянин 2
Шрифт:
В общем-то, индустриализация в рамках небольшого курфюршества прошла успешно.
Труд постепенно автоматизируется, ради чего денно и нощно ставят трудовые рекорды станкостроительные заводы, а это ведёт к уменьшению потребности в рабочих, которые перераспределяются на другие производства.
Всего тринадцать лет назад Шлезвиг был захолустной дырой, но сейчас он является промышленным сердцем Европы. И пусть сырьё на 95 % завозное, но это временное решение, ведь рано или поздно начнётся освоение имперских земель, которые по итогам войны должны стать собственностью Таргуса. Курфюрсты
Но для всего этого нужно победить в войне.
Франки из войны вышли, они вынуждены поставить ему богатой медной руды на 5 000 000 рейхсталеров, а также железной руды ещё на 5 000 000 рейхсталеров в течение пяти лет.
Легко отделались.
Ещё они признают его притязания на курфюршество Баварию, где на престол сядет пока ещё малолетний Иосиф, сын Марии Терезии.
Итого: в игре продолжают находиться Испанская империя, княжество Гессен-Кассель, Сардинское королевство, Кёльнское архиепископство, Моденское герцогство и курфюршество Ганновер, представляющее англичан.
Бавария оккупирована войсками австрийцев, а легион Таргуса, вместе с русским экспедиционным корпусом Ласси, встал в Шлезвиге, якобы для обустройства на зимних квартирах.
Никого этот пассаж не обманет, все уже знают, что Таргус любит и умеет воевать зимой и зимние квартиры его легионам не нужны, но есть шанс, что кто-то на это купится.
А так его следующей целью в ближайшее время станет Ганновер, который он собирался присвоить по итогам войны. И вольный город Гамбург тоже, потому что эти сволочи посмели поддержать не своего ближайшего соседа, а некоего английского выскочку, возомнившего о себе слишком много.
Иберы застряли в Италии, где получили неожиданный отпор от Вильгельма Рейнхарда фон Нейпперга, а англичане опасаются участия Голландии в принявшей неожиданный оборот войне.
Опасение проявилось в виде двадцатитысячного десанта в Амстердам и нового витка этого, с каждым днём теряющего всё больше смысла, конфликта.
Кому-то приятно видеть мир в огне, но Таргусу просто наплевать. Чем больше солдат они убьют друг другу сейчас, тем меньше ему придётся убивать потом.
Следующая война обязательно будет. Она неизбежна точно так же, как закат или восход.
Таргус откусил кусочек от вишнёвого штруделя и с удовольствием его прожевал.
В его родном мире ничего подобного кулинарные мастера не изобрели, видимо, не было предпосылок.
Историю штруделя Таргус прослеживал до османских кулинарий, где, вероятно, и изобрели этот венец кулинарной мысли.
В его родном мире никакие турки-сельджуки не захватывали Малую Азию, соответственно никакого османского султаната не возникало, поэтому штрудель просто не имел шансов завоевать римские кулинарии.
«Это большая потеря для моей Родины…» — с сожалением подумал Таргус.
Пообещав себе вечером выполнить утроенную норму физических упражнений, он решительно съел ещё четыре штруделя и запил всё это брусничным соком.
—
— Не откажусь, Ваше Величество, — карлица села в кресло для посетителей.
— Сейчас съем ещё один и поеду в «Нёр», — мысленно добавил ещё сто пятьдесят отжиманий Таргус.
— Новые легионеры преимущественно набраны из местного населения, — сказала Зозим. — И это уже вызвало несколько проблем.
В бокале осталась ещё четверть содержимого. К тому же осталось ещё два штруделя…
— Я знаю, — кивнул Таргус, прожёвывая очередные «сто пятьдесят отжиманий». — Инструкторы знают, что делать в случае самовольных оставлений части. Плетей у нас достаточно, а дисциплинарная когорта всегда рада новым пополнениям. Кстати, как поживает Арнольд? Давно его не видел.
— Он всё так же работает с господином фон Вольфом, — сообщила Зозим. — Как вы и говорили, шпионы становятся всё умнее и изощрённее, но и Следственный комитет не тратит время зря. Раскрываемость на высоком уровне, Арнольд настолько успешно справляется с «обработкой клиентов», что у него уже появилась репутация в шпионских кругах. Никто не знает его, но результаты его работы регулярно находят в канавах в Париже, в Лондоне, в Мадриде, а также в Риме.
— А Рим-то тут причём? — удивился Таргус.
— Ватикан тоже шлёт своих шпионов, Ваше Величество, — улыбнулась Зозим. — Они пытаются найти происки диавола в ваших деяниях, а также украсть какие-нибудь технологии по возможности. Моя сеть уже руку набила на доставке остатков от людей в разные уголки Европы.
— Формалин? — уточнил Таргус.
— Формалин, Ваше Величество, — кивнула Зозим с улыбкой.
Формальдегид — это незаменимая в работе бактериолога вещь. Получают его методом пропуска паров метанола над нагретой медной спиралью. Небольшие количества формальдегида можно получить даже в условиях небольшой кустарной лаборатории. А вот обладая мощностями химического отдела Промзоны…
Разбавляя формальдегид водой, а затем, стабилизируя всё это дело небольшим количеством метанола, можно получить формалин.
Иоганн Генрих Шульце, занимающийся желатиносеребряным фотопроцессом, уже использовал формалин для дубления желатина, что гарантированно обеспечит свой прорыв, когда дело дойдёт до производства кино и фотоплёнки.
Формалин, обладая не самой сложной технологией производства, оказался крайне полезным в различных областях деятельности Промзоны: от дубления кожи, до упрощения работы микробиологов, до этого не имевших средств фиксации образцов.
Даже у Арнольда нашлось ему эффективное применение: вероятно, он вымачивал трупы своих жертв в формалине, чтобы они не слишком испортились во время путешествия к адресату.
Тактика отправки изуродованных тел шпионов отправителям — это идея самого Арнольда, который посчитал, что его труды оказываются незаслуженно забытыми. Таргус сначала подумал, что его подопечный сошёл с ума, но в итоге задумку оценил и дал «добро».
Три раза подумаешь, прежде чем соваться в Шлезвиг со шпионскими замыслами, когда твои «коллеги» бесперебойно возвращаются домой в таком непрезентабельном и очень неаппетитном виде.